Я – его алиби - Галина Романова

В квартире было тихо. О чудовищной трагедии, разыгравшейся на первом этаже, свидетельствовал лишь слабый запах гари. Заботливо усадив меня в старинное кресло, Кирилл вышел и вскоре вернулся со стаканом воды.

— На, попей. И приди в себя наконец, — вложил он стакан мне в руки. — Нечего так сокрушаться. В конце концов он был страшным человеком.

— Ненамного страшнее того, который остался в живых, — всхлипнула я. — А как представлю, что…

В этом месте я неожиданно замолчала и бросила настороженный взгляд на Кирилла. Вопреки ожиданиям, он был совершенно серьезен. Более того, дождавшись, когда я напьюсь, он поставил стакан на журнальный столик и требовательно спросил:

— Как представлю — что?.. Договаривай, милая.

— Что он муж моей подруги… — не раздумывая ни мгновенья, выпалила я. — Да, да! И не делай таких удивленных глаз! Не надо покручивать у виска — у меня все в порядке! Тот, кто умело управлял Александром, не кто иной, как наш с тобой общий знакомый. Это — Олег!

Боясь увидеть на его лице недоверчивую, ироническую усмешку, я вскочила на ноги и принялась мерить шагами гостиную.

— А теперь слушай меня внимательно и не перебивай.

Кирилл медленно опустился на диван, уложил поудобнее ногу на ногу и сделал приглашающий жест рукой. Помотав головой, я опять схватила стакан и, опустошив его до конца одним глотком, торжественно произнесла:

— То, что ты сейчас услышишь, не бред выжившей из ума девушки, а вполне логичный итог моих размышлений по этому поводу.

— Так, так, — брови Кирилла удивленно поползли вверх. — Начало многообещающее! Только учти, прежде чем начать, все сказанное тобой должно иметь под собой логическую основу. Иначе в это трудно поверить.

— Хорошо, — кивнула я и приступила к рассказу.

Кирилл оказался на редкость терпеливым слушателем. За все время он лишь дважды перебил меня.

— С чего ты решила, что это Олег шарил у тебя на антресолях? — Это был первый его вопрос. — Вполне логично, если бы это сделал Александр.

— Нет. Я почти уверена. У Александра не было ключа, а у Олега был. Вернее, не у него, а у Милочки. В тот день, накануне нашего с тобой свидания, она взяла с полки сверток со своими кроссовками, правда, ошиблась, но это уже другой разговор. Так вот, наверняка она ему доложила, что у меня полно разных газетных свертков — ей иногда не чуждо преувеличение. Вот Олег и решил попытать счастья. Понятно?

— Ничего не понятно. Откуда он мог знать, что вещица непременно у тебя? Зачем ему было так рисковать?

— Так не было риска-то никакого! — возмутилась я, пораженная его тупостью. — Мой дом для моих друзей всегда открыт… К тому же, если учесть, что они с Александром шли за этими иконами буквально по пятам… Александр долго мучил Валентину, выпытывая признание, кому она их передала. Ее партнер сам находился в поисках, остаюсь я. Тем более что ко мне она частенько наведывалась…

— Ну а… — начал Кирилл.

— Вспомнила! — вновь заметалась я по комнате. — Милочка же говорила, что Олег куда-то отлучался с дачи, а вернулся под утро с ушибленной ногой и разбитым носом!..

— Так чего же ты раньше-то молчала?

— Не знаю, Кирюша, не знаю. Все перепуталось…

Единственным белым пятном в моих рассуждениях было убийство в загородном домике Кирилла, о чем я не преминула упомянуть. Он, нахмурив брови, несколько минут молчаливо разглядывал бабушкину люстру и наконец обрушил на меня такое, что я едва удержалась на ногах.

Оказывается, рассказывая мне о том, что отлучался на время из дачного домика, он забыл упомянуть, что не кто иной, как Олег, выманил его оттуда. Позвонив по телефону, тот пригласил его пообедать в ресторане. Кирилл, понятное дело, не раздумывая, согласился, а когда подъехал к назначенному времени в нужное место, то Олег повел себя очень странно: переговорив с кем-то по телефону и сославшись на безумную занятость, он сел в машину и уехал, не закончив обеда.

— Тебя нужно было удалить на время из дома, чтобы сделать там обыск, — с уверенностью пробормотала я. — И Александр никак не ожидал, что за этим занятием его обнаружит пара незваных гостей, кстати, к большому несчастью для них самих. Как представлю, что было бы, окажись ты дома!..

Из моей груди вырвался вздох, похожий на рыдание.

— Возможно, мы ошибаемся, — все еще неуверенно сказал Кирилл, нежно поглаживая меня по плечу. — Зачем, кстати, им было обыскивать мой дом?

Я посмотрела на любимого с материнской снисходительностью и принялась объяснять ему причину такого, на первый взгляд, нелогичного поведения преступников.

— Иконы Киса положил в карман. После того как его подстрелили, они исчезли. Причем исчезли вместе со мной. Следовательно, никто, кроме меня, не мог их взять. Когда Александр обнаружил меня на острове, их при мне не оказалось. Значит, где-то я успела их спрятать. Вот они шаг за шагом и восстанавливали весь мой путь от подъезда дома, где жила Милочка, до того места, где сосед меня обнаружил в полуобморочном состоянии. Благо, ты им помог своим откровением с подругами.

Еще минут двадцать мы выстраивали события в хронологическом порядке, то и дело отвлекаясь, возвращаясь к началу, когда та или иная деталь ускользала от нашего внимания.

— А зачем ему было убивать Александра? — перебил меня Кирилл.

— Так ведь он уверен, что о его причастности к делу никому не известно. Он не знал, что вчера вечером я была на острове и слышала их разговор. Голос в тот момент я не узнала, но уже тогда смутное подозрение у меня зародилось… Понимая, что его верный помощник перестал быть послушным, он просто-напросто решил избавиться от него…

— Дела-а-а! — протянул Кирилл и присоединился к моим метаниям по комнате, теперь мы оба мерили ее шагами. — Что же теперь нам делать? В милицию идти?

— И что ты им там скажешь? — фыркнула я, на мгновение приостановившись. — Что одна взбалмошная особа, которую ты собираешься взять в жены… Кстати, ты еще не передумал?!

— Пока нет, — засмеялся он, притягивая меня к себе.

— Так вот, я продолжу, если позволишь. — Я высвободилась из его объятий. — В милицию нельзя, потому что у нас нет никаких доказательств. Все лишь плоды наших размышлений. Олег — солидный человек, руководитель известной фирмы… За последние несколько лет сумел сколотить приличное состояние (теперь, конечно, я понимаю, каким путем), хорошо известен и принимаем в определенных кругах… Об их знакомстве с покойным Александром вряд ли было кому-то известно. Я вот в одном доме с ним жила и то не знала… Да нам с тобой никто не поверит в милиции!.. — Я пригорюнилась.

— Тогда поехали к Милочке, — неожиданно предложил Кирилл, поглаживая мою голову. — На месте все и решим…

Глава 17

Едва мы подъехали к ее дому, первое, что бросилось нам в глаза, — это Ксюхина машина, небрежно брошенная прямо у подъезда. Зная аккуратность подруги, этот факт меня как-то сразу встревожил.

— Что-то случилось! — трагическим шепотом изрекла я, выбираясь из машины.

— Не каркай, — предостерег меня Кирилл, беря под руку и идя со мной к лифту. — Возможно, все и утрясется.

Но ничего не утряслось.

Об этом свидетельствовали и распухший Милочкин носик, и покрасневшие от слез глаза. Ксюша, жалостливо сведя бровки, держала в вытянутых руках мензурку с пахучим лекарством и на наше приветствие лишь слабо качнула головой.

— Гм-м-м… — прокашлялся Кирилл. — Кто-нибудь объяснит нам, в чем дело?

Милочка подняла на нас затуманенный слезами взгляд, судорожно вздохнула, пытаясь что-то произнести, но так и не смогла, опять залившись слезами.

— Мерзавец! — тихо пробормотала Ксюша, поглаживая вздрагивающие плечи подруги. — Как он мог так поступить с тобой? Только попадись он мне!

— И что он натворил? — осторожно спросила я, сразу сообразив, что речь идет об интересующем нас человеке. — Отчего такой всемирный потоп?

— Ле-ерусик!.. — прорыдала Милочка, протягивая ко мне подрагивающие руки. — Вся моя теория полетела ко всем чертям!..

— Какая теория? — вполголоса пробормотал Кирилл, переминаясь с ноги на ногу и явно не находя себе места в нашей компании. — Слушай, Лер, может, я на кухне посижу, пока вы тут…

— Иди, Кирюша! — великодушно разрешила я, испытав удивительную радость оттого, что он спрашивает у меня разрешение. — Как только что-то прояснится, я тебя позову.

Он рассеянно чмокнул меня в подставленную щеку и вышел из комнаты. Эта мимолетная сцена вызвала у Милочки новый взрыв эмоций. Она вскочила, подлетела ко мне и, обхватив за шею, упала на грудь со словами:

— Лерусик! Милый, какая же я дура! Я учила тебя жизни, учила умению обращаться с мужчинами, а са-а-ма-а!..

Последнее слово разобрать было уже невозможно, поскольку оно потонуло в судорожных всхлипываниях.