Почти не придуманные истории - Александр Лепехин

– Давайте в крепость.

– Все одно не одолеть такую силищу.

Но казаки в крепость не шли. Тяжело дыша, перевязывая раны и потирая места ушибов. Приводя в порядок оружие и лошадиную упряжь готовились снова вступить в бой. Тут к ним подбежал человек, видно посыльный от воеводы, и начал чего-то им говорить и размахивать руками, показывая на крепость. Казаки не обращали на него никакого внимания и угрюмо продолжали готовиться к бою. Непонятно откуда к ним подтягивались люди, кто-то принес воды. Она в такую жару была совсем не лишняя. Никита понял, почему казаки не уходят. Острог на берегу реки еще держался. Оттуда слышались редкие выстрелы. И не могли казаки бросить своих товарищей на смерть лютую. Через некоторое время казаки встали с земли, кто на коне, кто пешком грозно и угрюмо двинулись к реке. Желая хоть чем-то помочь с крепости ударили пушки. Это привело басурман в замешательство.

А от залпа казачьих пищалей они вообще отступили. Казаки, стоявшие в первой шеренге, отдали свои пищали назад, вглубь строя, и тут же получили взамен новые уже заряженные пищали, а те, которые они отдали, быстро заряжались в глубине строя. Но татары все-таки решились атаковать. К казакам понеслась лавина всадников набирая скорость и подбадривая себя воем и криками. Но уже первые две шеренги казаков ударили залпом по атакующим и тут же получив заряженные пищали из глубины строя ударили уже не стройным залпом второй раз. После первого залпа рухнули замертво и раненые первые ряды наступающих, о них спотыкались и падали следующие за ними, а второй залп добавил сумятицы и страху в рядах наступавших. Но кони все неслись вперёд и врезались в небольшой казачий отряд. Их не остановили даже выставленные вперёд копья и пики. На месте схватки поднялся большой столб пыли. Кое-где блеснёт на солнце сабля или копьё, с места боя слышалась громкая брань, крики раненых и ржание лошадей. После короткой, но кровопролитной схватки татары отступили. Отряд казаков уже достиг острога, разогнав осаждающих, забрали оттуда людей и оружие и стали потихоньку отступать к крепости, подбирая по пути раненых и оружие. Басурмане не решались напасть на казаков большими силами, только отдельные группы смельчаков на большой скорости проносились мимо казаков и обстреливали их из луков. Но многие из них погибли от меткого казачьего огня. После того как казаки подошли к крепости под защиту наших пушек, сначала на стенах, а потом над всей крепостью раздалось громкое «Ура-а-а». «Так вот что обозначает пословица «Сам погибай, а товарища выручай», – подумал Никита, – и почему нам про это почти ничего в школе не рассказывают».

Бой затих. То там, то здесь были слышны отдельные выстрелы и шум рукопашного боя. Это казаки не оставляли своих позиций. И отступив собирались с силами и вновь наносили удары по противнику. Но это уже не влияло на общий ход событий. Татары полностью переправились на этот берег и стали разбивать свой лагерь на берегу Шивороны, но на приличном расстоянии от крепости. Как им казалось вне зоны обстрела нашей артиллерии. Пушкарь, который из башни вышел на стену посмотреть как там его сын воюет, ухмыльнувшись в бороду сказал:

– Ничего. У нас тут каждый кустик пристрелян. Зараз весь лагерь накроем. Дай срок.

Вечерело. Жара спала. Неутомимый Дружинка принес на стену ведро с водой. Вернее он его поднес к стене. Крикнул Никиту и тот на веревке поднял его на стену. Через минуту пустое ведро было спущено вниз и это повторилось несколько раз пока все защитники стены и в соседней башне не утолили жажду. Дружинка замахал ему рукой, чтобы Никита спустился вниз. Внизу Дружинка ему сказал, что мать велела ему сбегать домой, как всегда чего-то забыли. Одно слово – женщины. И предложил ему сбегать вместе. К воротам они не пошли в такой момент их открывать запрещено. Из крепости они вышли из калитки, которая выходила на Моховое озеро, и быстро побежали домой. В передовом полку были заметны какие-то приготовления:

– Наверно ночью вылазку устроят. Татары сейчас будут спать как убитые измотали их казаки за день, а тут их передовой полк и пушкари и накроют.

Никита заметил, что был сожжен мост через речку Дедиловку. А по берегу были навалены большие сучья и какие-то штыри, видно от кавалерии. В самой слободе поперек улиц были натянуты цепи на высоте где-то около метра от земли. Слобода будто вымерла. Только у колодца стояла группа казаков. Они живо обсуждали дневные бои, умывались и перевязывали раны. Тут же на траве были разложены продукты и несколько человек готовили все к ужину. Но Дружинкиного отца и брата среди них не было. Дружинка спросил про брата и отца:

– Да живы они, живы. Там у Спасской церкви стоят.

Сказал казак, который расстраивался от того, что никак не хотела отмываться от грязи его огромная борода. Это сразу стало предметом шуток:

– Да не расстраивайся Василий. Теперь можно в ней и огород развести. Захочешь перекусить и бежать никуда не надо, руку протянул и вот она лучок свеженький. Да на крайний случай сбреешь и вырастет новая, чистая.

После каждой шутки был слышен могучий гогот. Как будто не было кровавого боя и дикого перенапряжения сил. Как будто час назад они не шли на смерть чтобы выручить того над кем сейчас потешались. Беспримерная любовь к жизни и самопожертвование одновременно. Как там Кондратий Рылеев в своей «Песни о Ермаке» сказал о казаках.

Кто жизни не щадил своей  В разбоях злато добываяТот может думать ли о ней  За Русь Святую погибая.

Забежав домой и взяв все необходимое ребята побежали обратно в крепость. Что бы мать не волновалась, рассказать об отце и брате, да и вообще их место на стене, на их участке обороны, а прохлаждаться где ни попадя не для них. Когда они пробегали мимо позиций полка, то увидели, что там никто не спал и все к чему-то готовились. В крепости все немного стихло. Рассказав матери про отца и брата, ребята собрались на стену. Но мать их одернула и быстро собрав узелок с едой попросила отнести его отцу и брату. Ребята не сопротивлялись и смутились от того что сами об этом не подумали. Взяв узелок они быстро выбежали из той же калитки под недовольное ворчание стрельцов стоящих здесь на посту. За Белым озером у Святого колодца горел костер вокруг него сидели люди, многие из них спали в обнимку с оружием. Дружинка увидел среди них отца и быстро подбежал к нему:

– Бать, как ты? А Бессонка где?

– Да нормально все сынок. А Бессонка вот он спит. Умаялся за день. Матери передай. У нас все хорошо.

– Видели мы как вы там бились. Все вашей победе рады.

– Какая там победа. Вон басурманин под крепостью стоит. Он победу справляет. Ну, ничего сейчас мы им покажем. Сынок вставай, давай перекусим.

Неждан за разговором развязал узелок, разложил принесенные продукты и приготовился к трапезе. Бессон сонно пробормотал, что он ничего не хочет Отец настоял, чтобы он чего-нибудь съел. Неждан пригласил всех желающих перекусить вместе с ними. Несколько казаков подошли к ним и уселись рядом. Все они были уставшие, если лица и руки были отмыты, то на рубахах были следы крови и вражеской, и своей, и их друзей. Казаки не выпускали из рук оружия и даже когда ели, то клали его рядом, что бы в случае чего быть наготове. О дневных боях никто не говорил. Все были серьезны и сосредоточены. Как потом выяснилось, готовилась общая вылазка по разгрому басурманского лагеря. Через некоторое время Неждан сказал ребятам:

– Хорошо, бегите к матери.

– Бать можно мы с вами?

Дружинка просяще посмотрел на отца:

– Ты давай расти и сил набирайся. Войны и на твой век хватит. А сейчас живо к матери.

Поняв что другого решения не будет, ребята потянулись к крепости.

Там их уже ждала обеспокоенная мать:

– Ну как там они?

– Нормально. Все живы, только устали.

– Давайте на стену бегите. Вас уже спрашивали.

Ребята быстро побежали на свое боевое место. Где их отругали, что они так надолго ушли и приказали быстро включаться в работу. Нужно было из казенного погреба натаскать ядер и зелья, то есть пороха, для пушек. Ядра подносили к стене и в ведрах на веревках поднимали на стену. Зелье было в маленьких бочонках сантиметров 60 высотой и в диаметре сантиметров 40.

Где-то к часу ночи все приготовления были закончены. И пушкари зарядив пушки напряженно выверяли прицел, прятали горевшие фитили, чтобы их не видели осаждающие, и ждали сигнала. Вдруг внизу послышались крики, стоны и лязг оружия. С башни ударила пушка. И тут заговорили все орудия крепости, обращенные в сторону Шиворони. Вдруг появились вспышки, а через некоторое время и звуки выстрелов у самого басурманского лагеря. Пушки перенесли огонь на дальний конец лагеря, чтобы не задеть своих. В лагере была паника и смятение. Люди бегали по лагерю, их было хорошо видно в свете костров и горящих шатров. Со стены было видно как в лагере вспыхивали выстрелы и сверкали сабли. Некоторые оказывали сопротивление вступая в бой пешими, в основном это были янычары, а многие, кто был без лошади, бросились бежать. Всадники пытались контратаковать, но сила и внезапность удара делали свое дело и враг отступал. Через часа полтора бой утих. Стрельцы и казаки заняли оборону и ждали рассвета. Раненых и убитых отнесли в тыл, пополнили запас пороха и пуль. Через час начало рассветать. Казаки уже проверили другой берег Шиворони и выяснили, что басурмане не стали дожидаться рассвета и ушли в Дикое поле. На их поиски отправился небольшой отряд охотников, ну раньше так добровольцев называли, из казаков и других служилых людей.