Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов) - Ирвин Шоу

-- Но тебя все равно загребут, разве не так?

-- Несомненно. Тогда я пришлю тебе свою фотокарточку в форме лейтенанта. Из Болгарии. Меня не покидает странное предчувствие, что меня обязательно направят в Болгарию для защиты какого-то важного стратегического пункта.

-- Ну и как ты это все воспринимаешь? -- Впервые Хэрриет посмотрела на него проникновенно, прямо ему в глаза.-- Может, это дурацкий вопрос. У меня ведь прежде не было возможности спросить тебя об этом. Прежде ты мне всегда рассказывал, что ты о чем думаешь, излагал свое мнение... О Рузвельте, Джеймсе Джойсе, Иисусе Христе... цыганке Розе Ли, Матиссе... о крепких напитках, сексе, архитектуре...

-- Да, в те времена у меня было множество самых разнообразных мнений,-Пол улыбнулся с некоторым сожалением о минувшем.-- Секс и беседа. Основы цивилизованных отношений между полами.-- Повернулся и снова задрал голову, глядя на окно на четвертом этаже.-- Какая приятная была комнатка... Секс и беседа...

-- Пойдем, Пол, пойдем! -- поторапливала его Хэрриет.-- Ванамейкер не будет работать из-за нас двоих всю ночь.

Пол, чувствуя, как похолодало, поднял воротник пальто. Приближались к Пятой авеню.

-- Ты была единственной девушкой в моей жизни, с которой я мог спать в одной постели.

-- Нашел что сказать девушке! -- засмеялась Хэрриет.-- Может, ты считаешь это комплиментом?

Пол пожал плечами.

-- Нет, просто факт, не имеющий больше никакого отношения ни к чему другому. Или, может, все же имеющий? Как ты считаешь, вежливый человек может так разговаривать с замужней женщиной?

-- Конечно нет.

-- О чем ты думаешь, когда смотришь на меня? -- неожиданно спросил он.

-- Особенно ни о чем,-- Хэрриет осторожно подбирала слова.

-- Когда ты мне лжешь, о чем ты думаешь?

-- Особенно ни о чем! -- резко повторила она.

-- Я искал встречи с тобой целых два года,-- признался Пол.

-- Зачем искать -- мое имя есть в телефонном справочнике.-- Она прибавила шагу, кутаясь в пальто.

-- Но я не отдавал себе в этом отчета, пока не увидел тебя.

-- Прошу тебя, Пол, пожалуйста...

-- Шел по улице, подходил к тому бару, где мы частенько сидели вместе, входил, садился за столик, хотя пить совсем не хотелось, и не мог понять, объяснить себе, ради чего я там торчу. Теперь-то я знаю. Я ждал тебя, надеялся -- вдруг придешь. Я ведь не случайно проходил мимо твоего дома.

-- Послушай, Пол! -- умоляюще заговорила она.-- Все это было так давно, все это было так хорошо -- просто чудесно; но все кончилось...

-- Я был не прав,-- признался Пол.-- Тебе не нравится, что я говорю? Я был не прав. Ты знаешь, я так и не женился в конечном счете.

-- Знаю. Только прошу тебя -- заткнись!

-- Когда я иду по Пятой авеню, прохожу первого января мимо собора Святого Патрика,-- всегда слегка поднимаю голову, посмотреть, нет ли тебя где-нибудь поблизости. Потому что встретил тебя там в тот день, когда тебе удалили зуб и было так холодно. Мы шли рядышком, слезы струились из твоих опухших красных глаз, и это был тот единственный раз, когда я тебя встретил в самом деле случайно...

Хэрриет улыбнулась.

-- Какие все же приятные воспоминания.

-- Два года,-- продолжал Пол,-- прошло два года. За это время у меня было множество девушек.-- Он пожал плечами.-- Но все они лишь наводили на меня скуку и я тоже заставлял их скучать. Я смотрел на каждую проходившую мимо женщину, чтобы убедиться -- не ты ли? Все девушки, с которыми я гулял, громко протестовали, поносили меня почем зря за это. А я бродил повсюду, ходил следом за девушками с черными волосами,-- может, встречу тебя; упрямо шел за женщинами в меховых полушубках, как у тебя,-- может, встречу тебя; не спуская глаз, шагал за девушками с такой же прямой, прекрасной походкой, как у тебя,-- может, встречу тебя...

Он помолчал, потом заговорил снова:

-- Два года искал тебя на городских улицах и сейчас впервые в этом признаюсь себе. А эта маленькая испанская закусочная, куда мы пошли в первый раз... Каждый раз, когда я проходил мимо нее, в памяти моей всплывало все, до мельчайших деталей: сколько стаканчиков мы пропустили, какой играл оркестр, о чем разговаривали, как нагло подмигивал тебе этот жирный бармен -- кубинец и как в конце концов, с охватившей нас обоих нежностью, гуляли потом по улицам и наконец пришли ко мне домой...

Теперь оба шли очень быстро. Хэрриет прижимала онемевшие от холода руки к бедрам.

-- Как было поразительно прекрасно, когда соединялись наши тела...

-- Пол, прекрати! -- раздраженно, резко бросила ему Хэрриет.-- Два года! Прошло целых два года... Воспоминания о тех ощущениях должны притупиться...

"Как же я мог совершить такую большую ошибку! -- размышлял на ходу Пол.-- Как мог намеренно так глубоко заблуждаться? И теперь ее не исправишь... Нет никакого средства. И не будет до конца жизни..." Он почти зло посмотрел на Хэрриет: лицо ее сосредоточенно, словно она вообще не слушает его и лишь напряженно думает, как поскорее перейти улицу.

-- Ну а ты, ты помнишь?..

-- Ничего я не помню! -- раздраженно выпалила она; вдруг слезы брызнули у нее из глаз и потекли по искаженному гримасой лицу.-- Ничего не помню, черт побери! Ничегошеньки! -- повторяла она сквозь рыдания.-- И не пойду я ни в какой Ванамейкер! Я возвращаюсь домой! Прощай! -- Подбежала к стоявшему на углу такси, резко рванула на себя дверцу, запрыгнула прямо с тротуара в салон.

Машина промчалась мимо Пола, и он заметил на мгновение Хэрриет: она сидела, выпрямившись, крупные, непрошеные слезы стояли в глазах...

Пол следил за такси, пока оно не свернуло с Пятой авеню. Потом пошел в обратном направлении, размышляя о том, что ему непременно, обязательно нужно переехать из этого района -- достаточно долго в нем прожил.

ИЗБРАННАЯ КЛИЕНТУРА

"Фигаро! Фигаро! Фигаро! -- распевали они, съезжая со склона на велосипедах, переезжая через дрожащие полосы тени и солнечного света, между густыми рядами деревьев с обеих сторон.-- Фигаро!"

"Фигаро! -- пел Мэкс, накреняясь в сторону на повороте.-- Моя милочка где-то за морем, моя милочка где-то за морем-океаном..."

-- Ты, Мэкс, плешивый австрийский жаворонок,-- крикнула Эстер, накреняясь в сторону за Мэксом на повороте.-- Оперение самца желтое, с зелеными штанишками. Нельзя его принимать за настоящего, если на носу нет очков с толстой золотистой оправой в четверть дюйма.

-- Если бы я собирался рожать,-- отозвался Мэкс, немного затормозив,-то никогда бы не ездил на велосипеде по горам штата Нью-Йорк, как ты. Это совсем не полезно для твоего будущего младенца.

-- Напротив, такая езда просто необходима для него,-- возразила Эстер.-- Он будет настоящим, худощавым спортсменом. Мне не нужен толстый ребенок, мне такие не нравятся. Мне нужен ребенок худой, печальный, с большой душой, как у его отца.-- Она поглядела на Сэма, и оба засмеялись.

-- Думаю, это будет прекрасный ребенок,-- выразил свою надежду Сэм.

У подножия холма они увидели четверых молодых людей. Когда велосипедисты приблизились к ним, те растянулись во весь рост на дороге с таким безразличием, что по нему чувствовалось: встреча эта далеко не случайна,-- скорее, преднамеренна. Когда они подъехали еще ближе, все четверо встали; немного нервно пошаркали ногами, поднимая клубы дорожной пыли. В руках у двоих из них были тяжелые обрубленные ветки, которыми они то и дело постукивали по дороге. Казалось, эти ребята слоняются бесцельно, как неприкаянные, по маленьким городкам уже довольно долго. Один из них щелчком раскрыл большой складной карманный нож.

-- Вон там, на дороге, ребята, видно, хотят заработать пару баксов на субботний вечер,-- прошептал Сэм, стараясь ехать как можно медленнее.-- У тебя что-нибудь есть в кармане, Мэкс?

-- Пятнадцать центов... Могу отдать.

-- У меня -- три заколки для волос,-- добавила Эстер.

-- У меня четвертак,-- присовокупил Сэм.-- Вперед, может, проедем!

Но им все равно пришлось остановиться у подножия холма, так как эти четверо снова улеглись, перегородив дорогу, и, не говоря ни слова, снизу разглядывали Сэма, Мэкса и Эстер взглядами деловых людей. Они лежали не двигаясь; на одном старая, точенная молью футболка темно-бордового цвета, с большим номером "36" на спине.

-- В чем дело? -- осведомился Сэм.

Они даже не шелохнулись; по-прежнему молчали.

-- Какие милые ребята,-- мягко произнесла Эстер.-- Очень приятные. Вы случаем не ходите в Принстон, а? -- громко поинтересовалась она.

Те молчали. Мэкс насвистывал тему одной из своих сонат; повел велосипед рядом с собой, пытаясь их обойти. Они его не пустили; наконец поднялись, обыскали старую одежду Сэма и Мэкса, пошарили в карманах старых женских брючек Эстер, в пятнах от кулинарного жира и велосипедной смазки, ощупали карманчики ее потрепанной хлопчатобумажной рубашки.

-- Ничего нет! -- объявил парень в темно-бордовой футболке.-- Могу поспорить -- на всю троицу не будет и доллара.

-- Интеллигент,-- определил Мэкс с улыбкой, глядя на него сквозь линзы очков и медленно потирая лысину.-- Настоящий интеллигент, сразу видно.