Незнакомец в постели - Джанин Мейнард

— Признайся, это ведь твоих рук дело? — Пирс схватил Рамону за плечо и с силой сжал.

— Отпусти, мне больно! — взвизгнула женщина и отвесила ему полновесную оплеуху.

Это немного вразумило Пирса. Он ослабил хватку, склонился к ее лицу и зло прошипел:

— Запомни, Рамона, Пирс Гилгуд никогда не станет шестым мистером Родригесом. Ты замахнулась на дичь, которая крупна для тебя. Мы слишком похожи, чтобы я решился стать твоим мужем. Ты прекрасная любовница, но не больше. Не пытайся прыгнуть выше головы.

— Сукин сын! — Рамона перестала сдерживать клокочущий внутри нее гнев. — Ты использовал меня!

— Как и ты, дорогая. К чему скрывать, в постели мы просто идеальная пара! — Пирс уже успокоился и теперь смотрел на латиноамериканку с откровенным вожделением.

Она перехватила его плотоядный взгляд и неожиданно усмехнулась.

— Да, черт возьми, ты прав. — Она опустила руку с изящно отточенными ноготками на стопку принесенных им газет. — Итак, ты хочешь, чтобы мы расстались и я оставила в неприкосновенности твою репутацию?

— Тебе ведь известно, это совсем не то, что мне в действительности необходимо. — Ладонь Пирса властно скользнула по бедру Рамоны. — Почему бы нам не форсировать события в совершенно другой области? В той, где нам нет равных.

— Ты о чем? — В глазах Рамоны мелькнули насмешка и понимание того, что с ним происходит.

— Конечно же о постели, дорогая…

— Ну же, Ральф, скажи, когда ты займешься моим телом? Иначе у меня может возникнуть подозрение, что мой массажист сознательно избегает меня.

Уставшая от затянувшегося флирта Сара решила перейти в наступление. Она приехала в салон Ральфа и, отыскав хозяина в одной из массажных кабинок, принялась брать его штурмом.

Молодой человек, опешивший от столь бурного проявления чувств со стороны великовозрастной матроны, буквально вжался в стену, надеясь, что кто-нибудь войдет и спасет его от нее.

— Миссис Баррет, вы же знаете, что я отношусь к вам с особым почтением… — начал заговаривать ей зубы Ральф, но Сара резко оборвала его:

— Хватит болтовни, дружок. Мы знакомы с тобой уже не первый год, думаю, тебе пора называть меня просто по имени. К чему между нами вся эта официальность?

Она подобралась к нему вплотную. Ральф уловил в ее взгляде холодную решимость и понял, что был бы не против, даже если бы между ними вдруг возникла Великая Китайская стена…

— Миссис Баррет, как хорошо, что я вас отыскала. — Насмешливый голос, прозвучавший за ее спиной, вне всякого сомнения, принадлежал Элли.

Скрипнув зубами от досады, Сара рассерженно обернулась.

— В чем дело, Элли? По-моему, вы служите секретарем не у меня, а у моего мужа. И вообще, что вам здесь нужно?

— Мистер Баррет просил меня разыскать вас и передать, что сегодня вечером его к ужину лучше не ожидать. У одного из его клиентов возникли проблемы, и ему придется провести с ним какое-то время.

— Он мог бы позвонить мне по телефону, вместо того чтобы присылать вас. — Сара даже не старалась скрыть испытываемой к собеседнице неприязни.

— Мистер Баррет пытался, но ваш номер не отвечает. — Казалось, Элли нисколько не оскорблена, а, наоборот, находит нечто забавное в сложившейся ситуации.

— Что такого? Я просто забыла его дома. — Сара посмотрела на все еще стоящую в дверях женщину и поинтересовалась: — Что-нибудь еще?

— Мистер Баррет просил вас срочно связаться с ним, как только вы получите это сообщение. Он считает это делом первостепенной важности, — сказала Элли, проявляя чудеса спартанского спокойствия и выдержки.

— Неужели ему сложно немного подождать?

Гнев Сары прошел, осталось легкое разочарование. Она с сожалением взглянула на роскошное тело прижавшегося к стене массажиста и сокрушенно вздохнула. Видимо, сегодня не ее день.

— Черт возьми! — процедила сквозь зубы Сара и стремительно вышла в коридор, по пути оттолкнув Элли в сторону.

Спустя секунду из недр салона донесся ее яростный вопль:

— Где телефон? Здесь кому-нибудь известно такое слово, как «сервис»?

Еще не верящий в свое спасение Ральф отер выступивший на висках пот и с благодарностью взглянул на Элли.

— Мисс, мне неизвестно, кто вы, но отныне я ваш должник.

— Я рада, что смогла помочь вам. Надеюсь, когда-нибудь, когда мне действительно потребуется ваша помощь, вы вспомните свое обещание.

Элли лукаво улыбнулась Ральфу и покинула комнату. Она должна была еще заехать к Терранс, чтобы сообщить той последние новости из Лондона.

На ее счастье, Пирса дома не оказалось, поэтому Элли, опережая прислугу, сразу прошла в комнату подруги.

Терранс встретила ее радостным восклицанием:

— Как я рада видеть тебя! Надеюсь, Сара не приползла за тобой следом?

Женщины весело рассмеялись. Надзирательские наклонности миссис Баррет всегда служили предметом их шуток.

— Нет, но я только что узнала о ней одну весьма примечательную вещь. Она неравнодушна к Ральфу Свенсону…

— Шутишь? — перебила собеседницу Терранс, не скрывая изумления.

— Вовсе нет. Я сама видела, как эта фурия загнала беднягу в угол, намереваясь полакомиться им. Между прочим, мне удалось переключить ее внимание и спасти парня от ужасной участи. — Элли не скрывала удовольствия от содеянного.

— Представляю, как она на тебя разозлилась, — произнесла Терранс и сочла нужным предупредить подругу: — Думаю, ты нажила в лице Сары кровного врага. Берегись!

— У нее слишком короткое жало, чтобы достать меня, — поспешила успокоить ее Элли. — Кроме того, у всей этой истории есть одна положительная сторона. Я теперь точно знаю, что необходимо сделать, чтобы помочь вам с Дунканом…

Дункан любил Лондон, но ненавидел свою лондонскую квартиру, вернее самую беспокойную ее часть — дверной звонок. Особенно когда его трель пронзала тишину погруженной в предрассветное спокойствие спальни. Поэтому, когда противный звон разнесся по комнатам пожарной сиреной, он пробормотал проклятие и засунул голову под подушку, искренне надеясь, что утренний гость вскоре поймет тщетность своих попыток и уйдет.

Однако тот явно был настроен увидеться с хозяином квартиры. Дункан приоткрыл один глаз и с тоской посмотрел на будильник. Стрелки показывали пять часов.

Звон, продолжая терзать слух Дункана, заставил его подняться и, чертыхаясь, побрести к входу. Распахнув дверь, он уже собрался излить на пришедшего поток упреков, когда понял, кто именно стоит перед ним.