Карантин - Владислав Выставной

— Что-о?! — Гильза ощутил, как у него от изумления вытягивается лицо.

— Правда, проверить это не представляется возможным, — с сожалением сказал Чигур. — Мы простые смертные, и наше дело — лишь предполагать. Так или иначе, сооружение, известное тебе под именем пирамиды Хеопса — и есть Маятник нашего мира. Кстати, чтобы не быть голословным…

Чигур извлек из сумки футляр, раскрыл его и извлек небольшие круглые очки.

— Взгляни-ка через эти стеклышки, — предложил он.

Гильза подчинился. Надел очки, посмотрел в сторону пирамид — и невольно ахнул.

Самая крупная пирамида — надо полагать, та самая пирамида Хеопса — дышала.

По крайней мере, это первое, что пришло Гильзе в голову, когда он увидел поразительно насыщенное, синеватое сияние, мерно пульсирующее на фоне чернильного южного неба.

— Что это… — пробормотал он, не в силах отвести взгляд от представшего зрелища.

Лю смотрела на него с улыбкой. Так смотрят на детей, с восторгом наблюдающих за слоном в зоопарке.

— Так и работает Маятник, — прокомментировал регистратор. — Он мерцает с частотой в один герц — частотой биения человеческого сердца. Это биение и придает нашему миру стабильность, мешает природной энтропии, разгулу стихий, не дает разумным сойти с ума и уничтожить друг друга — что они упорно пытаются сделать…

Чигур с любовью смотрел на пирамиды. Он улыбался. И продолжал:

— Наверное, ты слышал, что людям бывает плохо после посещения внутренних помещений пирамиды? Это и неудивительно — такое мощное воздействие, да еще и энергетический резонанс… Не каждый это вынесет. В свое время Хорос даже специально предупредил охрану Хрущева, чтобы он, во время визита в Египет, оставил идею посещать пирамиду. То есть, по сути, Маятник…

— Но почему пирамиды три? — спросил Гильза, продолжая, как загипнотизированный, наблюдать этим невероятным за пульсом планеты.

— Ты не совсем прав, — покачал головой регистратор. — Пирамид гораздо больше. И это, конечно же, не случайно…

Гильза с трудом скосил взгляд на Чигура. Снял очки, предложил Лю. Та с улыбкой покачала головой.

Еще бы — только такой дремучей обезьяне, как курьер, может показаться забавным разглядывать вполне естественные вещи. Надо думать, наблюдатель Лагора — куда более информирована, чем он даже может себе представить.

Гильза снова напялил очки и продолжил любоваться необычайным зрелищем.

— К сожалению, Маятником интересуются не только эфирные твари, — сказал регистратор. — Несмотря на все усилия Ордена, какая-то информация всегда просачивается. Шила-то в мешке не утаишь. И даже если темным силам известна лишь часть правды — этого достаточно, чтобы беспокоиться за основу нашего мира.

Чигур остановился и оперся на трость, широко расставив ноги. Теперь он походил на викторианского колонизатора, приценивающегося к египетским древностям.

— Пирамиды всегда влекли к себе особой, магической энергетикой. И всегда были ценнейшей добычей — особенно для тех, кто жаждал власти и стремился к покорению мира. Взять, к примеру, знаменитый поход Александра Македонского. Направляясь на завоевание Азии, он не поленился «завернуть на огонек» в Египет. И именно здесь основал город, который до сих пор носит его имя. Не исключено, что всеми дальнейшими победами он обязан могучей силе Маятника, который оказался в то время в его власти.

— Никогда об этом не думал… — пробормотал Гильза.

— А об этом мало, кто думал, — усмехнулся регистратор. — Разве что римские полководцы — Антоний и Цезарь, завоевавшие Египет и вырвавшие Маятник из рук Клеопатры? А слава Наполеона — не удивительно ли, что она пришла к нему как раз после знаменитого египетского похода? Что дало ему силы и уверенность в возможности покорении мира? Как посмел он, республиканец, объявить себя императором? Ответ прост — что-то дало ему эту власть и силу. Единственное, в чем была его промашка — не стоило его солдатам палить из пушек в лицо Сфинкса. Страж Маятника в итоге жестоко отомстил властолюбцу…

Чигур тихо рассмеялся. Даже в полумраке, едва рассеиваемом лунным светом и отблесками прожекторов, было видно, как сверкают от восторга его глаза.

— А Британская Империя? — продолжал регистратор. — Египет был в руках Лондона — была и империя. После Второй Мировой англичане упустили Египет — и все, империя кончилась… Не случайно танки Роммеля так рвались к Египту. Гитлеру был нужен Маятник. А ведь он знал толк в мистических артефактах! Возможно, то самое «оружие возмездия», на которое уповали нацисты — и была мощь Маятника! И слава Создателю, что он не попал в нечистые руки.

— Хм… — с сомнением произнес Гильза. — Но ведь теперь Маятник в руках самих египтян. И отчего же Египет не стал мировым лидером?

— Жить рядом с Маятником — не значит обладать им, — усмехнулся регистратор. — Надо знать, что это — именно Маятник. И представлять, как использовать его силу.

— А Хранители знают? — поинтересовался Гильза.

— Роль Хранителей не в том, чтобы использовать силу Маятника, — серьезно сказал Чигур. — А как раз в том, чтобы не давать использовать ее никому. То есть, вообще никому. Без всяких исключений. Потому что сила эта не может принадлежать кому-то одному — пусть даже самому великому и благородному из людей. Эта сила принадлежит всему нашему миру. Благодаря ей мы и живем на этой планете. А потому сейчас в моей руке этот ключ…

Регистратор продемонстрировал «кирпич», который успел извлечь из сумки Гильзы. Теперь, в необыкновенных стеклах регистраторских очков Гильза видел: ключ переливался ультрамарином и пульсировал — синхронно с гигантским Маятником.

— Наша задача — не дать Паутине добраться до Маятника, — сказал Регистратор, бережно поглаживая ключ. — Спрятать его на время. Потому что Паутина, рано или поздно, найдет его. И кто знает — сможет воспользоваться его силой. В таком случае нам уже с ней не справиться…

— Переместить пирамиду? — изумленно проговорил Гильза. — Но как?

Регистратор негромко рассмеялся:

— К счастью, этого не потребуется. Достаточно переместить магическое Сердце Маятника. Для того-то и существуют так называемые «резервные» пирамиды — вместилища его энергетического Сердца. Пирамид этих множество — по всему свету. Особенно известны пирамиды майя и ацтеков, но есть множество объектов, в которых не так уж просто узнать пирамиду. Особенно много таких в Азии. Переместив Сердце, с помощью ключа, в соответствующую пирамиду, мы и делаем ее Маятником. Конечно же, только на время.

— Почему?

— Потому что только в одной из Великих пирамид Гизы Маятник может функционировать в полную силу. Да, его можно спрятать. Но это — нешуточные игры с мирозданием. Каждый раз, перемещая Маятник, мы вызываем серьезные природные катаклизмы. Возможно, ты слышал про недавнее цунами в Таиланде? Про ураган Катрина?

— Что-то такое слышал… — не очень уверенно произнес Гильза.

— А еще раньше было извержение Везувия и гибель Помпей, ужас вулкана Кракатау, землетрясения, засухи и торнадо… Всего и не перечислишь. Шутить с Маятником опасно. И потому надо, как можно скорее, вернуть его на место. А для этого — сперва одолеть Паутину…

12

Они достигли, наконец, подножия пирамиды. Неизвестно, была ли здесь охрана, какой-нибудь экзотический патруль на верблюдах — они так и не встретили ни одного человека. Это было странно, но Гильза подозревал, что Хранитель, в роли которого сейчас выступал Чигур, знает, что делает. Возможно, от посторонних глаз защищал именно ключ, который Чигур сейчас аккуратно прикладывал к шершавому каменному блоку. Ключ глухо клацнул — и прилип к стенке, будто магнитная мина — к днищу корабля.

— А теперь, молодые люди, я бы попросил вас немного прогуляться в сторонке, — сказал регистратор. — Не сочтите это за недоверие, но…

— Конечно, конечно, — тихонько сказала Лю. И Гильза понял, что за весь их пеший путь она не проронила ни слова.

Они тихо пошли вдоль стены.

— Как странно, — сказала Лю. — Ваш маятник — такой величественный… и простой.

— Вот как? — отозвался Гильза. — А каков же тогда Маятник Лагора?

— Я не знаю, — сказала Лю. — Я никогда его не видела.

— Как это? — удивился Гильза. — Ведь ты же…

— Я всего лишь наблюдатель в одном из низших миров. Ты уж прости, но так у нас принято считать… — виновато сказала Лю. — Мятник же нашего мира слишком важен, чтобы о нем знали многие. Важен для всех. Ведь Лагор — центр Многомирья.

— Понятно… — проговорил Гильза, осторожно поглядывая на девушку.

Ему не хотелось больше говорить ни о каких тайнах. И даже далекие миры его сейчас не интересовали. В кои веки, здесь, у подножия Великой пирамиды, он оказался наедине с девушкой, которая так ему нравится.