Нишати. Загадка древнего предания - Николай Войтов

На следующий день меня определили к мастеру боя постигать нишати и воинское искусство. По мнению Велемира я не способен себя защитить, и кое-какие навыки владения оружием мне не помешают. Я ничего против таких занятий не имел, тем более что на Земле мне приходилось осваивать нечто подобное.

На тренировку пришлось идти на другую окраину поселения. Дорогу мне снова показывала Лияна.

Мастера звали Остромысл. Он оказался довольно возрастным дивом. Нет, старым он не выглядел. Мне вообще в этом лесу не встречались индивиды, которых можно отнести к пожилым. Лишь твердый взгляд и поучительная манера общения выдавали в наставнике немало прожитых лет. Сколько именно, хотя бы примерно, так и не удалось узнать. Разговоры на тему возраста тут не приветствовались.

Заниматься со мной Остромысл решил индивидуально. Я надеялся, что мы сразу начнем с фехтования, но мастер посоветовал пока не думать о мече и даже не доставать его из ножен. Для обращения с таким оружием необходимо, как сказали бы у нас на Земле, пройти курс базовых упражнений.

Я поинтересовался насчет стрельбы из лука. Во время совместного путешествия по степи с Таиславом и Лияной мне удалось узнать, что практически все лесные воины являются хорошими стрелками.

— О стрельбе можешь забыть совсем, — безапелляционно заявил Остромысл. — Вы, люди, к этому не приспособлены.

— Всему можно научиться, — попытался я возразить.

Мастер смерил меня недобрым взглядом, затем повернулся к Лияне, решившей задержаться здесь ненадолго, и коротко произнес:

— Покажи ему.

Моя знакомая взяла в руки лук и грациозным движением наложила стрелу на тетиву.

— Сергей, наблюдай за той отметиной, — произнесла она, указывая куда-то в чащу леса.

Мне показалось, что Лияна имеет в виду темное пятно ствола дерева, расположенного в тридцати шагах от нас, но стрела миновала его. Вдалеке раздался глухой стук. В затемненной густой кроне я так и не смог разглядеть место попадания.

Дива сделала еще два быстрых выстрела, лишь на миг замирая перед каждым отпусканием тетивы, и предложила сходить проверить результат.

Мы прошли далеко за изначально намеченное мною дерево, местами продираясь через бурелом. Я наконец смог заметить мишень, находящуюся примерно в восьмидесяти шагах от места стрельбы. Три оперенных древка торчали в сердцевине сучка диаметром не более длины двух фаланг пальца.

— Но, как такое возможно?! — изумился я, когда мы вернулись. — Лияна, ты почти не целилась. Я этот сучок едва могу разглядеть, а уж попасть в него через мешанину веток и со ста попыток бы не смог. У тебя же ни разу не дрогнула рука…

— Это была далеко не самая трудная стрельба, — отмахнулась дива. — Я стояла на месте, мишень тоже не двигалась. Так у нас может стрелять каждый.

— Столь острым зрением и способностью оставаться полностью спокойным в момент выстрела нишати наделяет только нас, див, — заметил Остромысл. — Тебя, Сергей, я могу научить лишь владению мечом, а пока необходимо поработать над телом и разумом.

Лияна ушла по своим делам, а мы приступили к занятиям. Начали с обычной гимнастики. Мастер хотел, чтобы каждое действие я совершал осмысленно. Для меня это не стало сюрпризом. На Земле тоже приходилось по серьезному заниматься физическими упражнениями, и подобные требования доводилось слышать и от земных инструкторов, но здесь были и отличия.

К самим движениям жестких требований не предъявлялось. Не ставилось во главу угла заучивание определенных последовательностей, состоящих из взмахов руками, прыжков и многого другого. Все это было необходимо для стимулирования процесса восприятия окружающего мира, а также связи души и тела с пространством. Такое, как ни странно, тоже больших вопросов не вызывало. Интуитивно я понимал, что имеет в виду наставник. Вот только цель этих действий простиралась дальше. Требовалось почувствовать нишати.

— Пока ты не ощутишь, что можешь управлять этой субстанцией, нет смысла браться за оружие, — говорил Остромысл. — Ты, конечно, можешь натренироваться махать железками, как это делают вагры, но дальше не продвинешься. Степных воинов в поединке один на один у нас никто за серьезных противников не принимает. Победить наших бойцов они могут, лишь когда превосходят числом. И то у них такое выходит не всегда.

— Но я человек, а не див. Может, я вообще не способен как-либо оперировать с нишати. Ее же нет в моем мире.

— У всех видов разумных свои особенности. Вряд ли ты, сможешь замечать противников за преградами, улавливать малейшие колебания воздуха и справляться с дрожью в руках, как это получается у нас, но ты тоже живой, а все, состоящее из плоти и крови, воспринимает нишати. Ты в нашем мире должен был стать здоровее и выносливее. Разве такое не замечаешь?

Я уже давно обратил на это внимание, но списывал на свежий воздух, здоровое питание и постоянные физические нагрузки. Возникали подозрения, что перечисленного явно недостаточно для объяснения так сильно возросшей работоспособности. Одно время считал реальной причиной тому чудодейственные дивьи сухари. Что-то, на мой взгляд, закладывается в рецепт их приготовления, придающее так много сил. Про какую-то нишати в таком аспекте всерьез не думал.

— Твое тело само впитывает в себя нишати, — продолжал мастер, — тогда как голова отказывается это понимать. Нужно, чтобы ты использовал эту субстанцию осознанно.

В наших занятиях наметилась еще одна особенность. В большинстве случаев Остромысл требовал делать упражнения с широко расставленными в сторону руками. По этой причине даже кувырки иной раз приходилось совершать без подстраховки передними конечностями. Насколько бы странными не выглядели такие предписания, но на этот раз я не стал задавать вопросов, надеясь, впоследствии узнать тайный замысел моего наставника.

Занимались мы два раза в день, утром и вечером. Остромысл относился ко мне нейтрально. Никакой похвалы в мой адрес от него не звучало. Впрочем, и понуканий, характерных для некоторой категории земных тренеров, тоже не было. Я старался, как мог, а мастер направлял мои усилия.

В рамках существующего в поселке разделения труда мне досталась работа, связанная с выращиванием овощей. По мнению местных жителей, такой вид деятельности присущ людям от природы. Пришлось осваивать новые для себя навыки — на Земле к сельскому хозяйству как-то не довелось приобщиться.

Работать требовалось немного — повышенная трудоспособность позволяла быстро выполнять свои обязанности. Оставалась уйма свободного времени, которое удавалось интересно использовать. Я совершал походы по лесу с другими дивами. Часто моими спутниками оказывались Таислав и Лияна. Мы созерцали восход светила, забираясь на высокие деревья, помогали раненым животным, расчищали русла ручьев и делали еще много полезного. Когда отдалялись от водоемов, то собирали дождевую воду. Лияна могла