Мужчина, которого предала женщина - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Заложника взяли, на его машине и сбежали. Юра гранату из хлеба сделал.
– Нуда, это Ваня его научил, – кивнул Теплов. – Вы своего заложника убивать не стали, и Ваня никого не покалечил, когда сбегал. Он тоже на этапе сбежал, дыру сделал в вагоне и сбежал…
– Но это невозможно.
– Для Вани все возможно… И командир наш ловко сбежал. Притворился, что у него аппендикс лопнул, а когда в больницу попал, так и включил ноги… Только вот лейтенант наш Вадим что-то медлит. Ждем, а его все нет. Ну ничего, вас дождались – и его дождемся…
– А если его при побеге взяли? А если при попытке к бегству, ну это?…
– Типун тебе на язык!
– А если не сможет он сбежать?
– Сможет.
– Может, за ним идти надо, ну, помогать…
Теплов с интересом посмотрел на Валентина:
– А ты пойдешь?
– Пойду.
– Смотри-ка, и правда, пойдешь. Есть в тебе жила… Только идти некуда. Не знаем мы, в какую зону Вадима отправили.
– Не знаете, так узнать можно. Через Интернет. Базу данных ГУИНа взломать можно, там все списки, кого куда распределили, кто куда попал…
– Базу взломать? А ты можешь?
– Могу. Я же программист. Только место нужно нейтральное, чтобы, если засекут, уйти можно было…
– Ну да, программист – дело хорошее. А насчет места, тут я тебе ничем помочь не могу. У Катерины компьютера нет, не то что Интернета. И корова без телефакса. Представляешь, корова есть, а телефакса нет?
– Как же она живет? – отозвался на шутку Валентин.
– А так и живет… Она должна уже коровку свою подоить. Молочка бы парного в самый раз… Ты где с ней встретился? Возле баньки?
– Там.
– Значит, банька будет, для нас… У нас тут как на курорте, только работать много надо. И караул опять же, сами себя караулим… Ничего, сейчас отдохнем и снова за дело…
Валентину жутко хотелось спать; он валился с ног от усталости, и банька уже не вдохновляла его, как вчера, когда он маялся от безделья. Но и отказываться он не стал, потому что необходимо было вымыться, чтобы не вонять, как бомж Семыч. И камуфляж он свой постирал, и в чистое оделся. Не зря он прихватил из магазина джинсы, рубаху, свитер, новое исподнее…
Банька хорошая, жаркая, и усталость снимала отлично. Из нее Валентин вышел как заново родившийся. А старый пуховый платок, которым он повязал мокрую голову, пришелся как нельзя кстати: студеный воздух от реки, ветер. И старый женский плащ ему не помешал. Такую вот конспирацию установил командир беглых зэков.
Валентин не видел Цаплина с тех пор, как тот оставил его в подлеске под присмотром своего подчиненного. Он уже думал, что его и нет дома, может, уехал куда… Но нет, командир был на месте. Хмурый, сосредоточенный, он сидел за столом и, глядя на Валентина исподлобья, чистил сваренную в мундире картошку. И Юра здесь, умытый и выбритый, но угрюмый из-за того, что ему предстояло лезть в забой. И Казымов за столом, благодушно-суровый, по-хозяйски деловитый. В углу горницы, под образами Валентин увидел автомат, один из трех, о которых говорил Теплов.
Цаплин очистил одну картофелину, другую, но есть не торопился, складывал на тарелку, ожидая, когда за столом соберутся все. Катерина подоспела, поставила на стол крынку с молоком, влюбленно глянула на своего Ивана, подсела к нему. Вслед за ней появился Теплов. Он снял и перебросил через спинку стула старый пуховый платок, такой же, как у Валентина.
– Маскировка, кстати сказать, ни к черту, – сказал он. – Одна баба из бани вышла, за ней вторая… Если за нами из космоса наблюдают, то в два счета раскусят.
– Во-первых, из космоса за нами не наблюдают, – искоса посмотрел на него Цаплин. – Во-вторых, ты не баба…
Он сделал паузу, как будто нарочно подчеркнув, что бабой из тех, кто парился в бане, можно было считать Валентина. Тонкий такой намек на то, что незваный гость ему неприятен.
Завтрак был незатейливым. Вкусный хлеб из печи, пресная картошка, сыр, зеленый лук, молоко.
– На обед борщ сварю, – пообещала Катерина. – За мясом только съезжу.
– Мясо денег стоит, – в мрачном раздумье сказал Цаплин.
Валентин внутренне сжался, ожидая очередной укол в свой адрес. И так, дескать, с провиантом проблема, а тут еще лишний рот появился. Но нет, командир даже не глянул на него.
– Ничего, есть деньги, – кивнула Катерина.
– Это твои деньги, – опустив голову, тихо сказал Казымов. – А мы у тебя как нахлебники.
– Ну, какие же вы нахлебники, если я рада вам всем! – сложив на груди ладони, заверила его женщина. – А деньги закончатся, куры еще есть…
– Еще есть. Сколько ты их уже зарубила? – вздохнул Цаплин.
– Ничего, еще зарублю. Чтобы за мясом не ездить. Тогда суп сварю с лапшой…
Катерина ушла, и Медник немедленно этим воспользовался.
– С деньгами надо что-то решать, – деловито сказал он, глядя на закрывшуюся за ней дверь.
– Как? – исподлобья глянул на него Цаплин. – Тихоплесова своего предложишь разорить? Это мы уже слышали…
– И что?
– Не факт, что он поставлял оружие «чехам».
– Валек говорит, что у него человек есть, типа порученец. Якобы Тихоплесов компромат на него держит. А он точно в сделке с участием «чехов» участвовал. Да, Валек?
Валентину не нравилось, когда его так называли, но поправлять Юру он не стал. И кивком головы подтвердил его слова.
– Мы этого человечка и возьмем за жабры, – продолжал Медник. – Он объяснит нам, кто стоял за этой сделкой. Может, там целый рой таких богатеньких буратин, как Тихоплесов…
– Мечтать не вредно.
– Не вредно, если мечта осуществима. Мы же хотели свой остров, свою яхту… И один шаг к этой мечте мы уже сделали. Мы уже здесь, все вместе. Осталось только Вадима дождаться. А он где-то на подходе, я уверен…
– Вадима дождемся, – кивнул Цаплин. – А остров – это слишком смутно.
– Ничего, добавим красок, отредактируем. И Тихоплесова за жабры возьмем…
– Чтобы до него добраться, деньги нужны.
– Вот и я о том же! – вскинулся Медник. – Вон, Валек у нас как прибарахлился. Джинсы, свитер, не Версаче, конечно, но в принципе ничего… Мы магазин с ним взяли, можно повторить.
– За магазин я тебе ничего не скажу, – покачал головой капитан. – Это была вынужденная мера, я все понимаю. Но мы не грабители, мы не можем наживаться за счет кого-то…
– Вот-вот, – кивнул Казымов. – За счет обычных людей не можем. А магазины сейчас все частные, да и не только магазины. Банки тоже частные. Все частное. Алюдей грабить нельзя, даже если они богатые…
– А если они оружие «чехам» толкали? – спросил Медник.
– Таких и убить мало, – не моргнув глазом, ответил Иван. – И на деньги поставить не грех. Но где мы таких найдем, чтобы на ту же Москву заработать? Не найдем… Но мы можем взять Сбербанк. Это государственная структура. Насколько я знаю, контрольный пакет у государства. А государство с нами еще не расплатилось…
– И не расплатится, – ожесточенно кивнул Цаплин. – Денег у него столько нет, чтобы расплатиться… Потому что не в деньгах дело. Нашу честь растоптали, я этого никогда не прощу… Сбербанк, говоришь? Это идея. В городе филиал Сбербанка есть. Надо бы съездить, на месте разобраться, как его взять.
– Я бы в банк соваться не стал, – покачал головой Медник. – Там охрана, сигнализация, бронированное хранилище. Ну, может, и не бронированное, но все равно, пока вскроешь…
– Что ты предлагаешь?
– Инкассаторов надо брать.
– Нужно, чтобы без крови. Государство перед нами виновато, простые люди ни при чем…
– Можно и без крови… Закрытый перелом шейных позвонков пойдет?
Цаплин ответил не сразу. Какое-то время он сидел, угрюмо глядя в пустую тарелку.
– Думаю, без убийств нам не обойтись. Будем грабить и убивать. Плохо это или нет? Плохо, очень плохо. Но государство не предоставило нам выбора… Но дело не в том. Дело в том, что я не доверяю этому человеку!
Валентин внутренне сжался под его жестоким, приговаривающим взглядом.
– Может, он и не засланный казачок, но он знает о наших планах. Он знает, чем мы собираемся заняться. И он может донести на нас. Хотя бы для того, чтобы скостить срок за побег…
– Я?! Я не донесу… – промямлил Валентин.
– Донесешь, – отрезал Цаплин. – Обязательно донесешь.
Он медленно поднялся из-за стола, направился к выходу, но по пути вдруг резко остановился и схватил Валентина за шею. Тот и опомниться не успел, как оказался на полу, а в затылок уперся холодный ствол автомата. Он слышал, как клацнул затвор. Что-что, а убивать Цаплин умел. Валентин в ужасе зажмурился.
– Ваня, за Катериной давай, чтобы она в дом не зашла. Юра, ты за тряпкой, кровь вытирать. Леша, ты яму в погребе выроешь, там еще есть место…
Слушая это, Валентин уже точно знал, что жить ему осталось считаные мгновения.
Он вспомнил вдруг, что внушал ему Медник. Надо верить, что смерть – это лишь начало новой жизни. Счастливой жизни взамен того жалкого существования, которое он влачил сейчас. Мама уже, должно быть, смирилась с тем, что не увидит его больше. Дарьяна счастлива с другим. У него нет ни перед кем обязательств. Ничто не держит его на этом свете. Сейчас он умрет и перенесется в загробную жизнь, где легко и свободно. Есть, есть свет в конце тоннеля, который начинается сразу за смертью. Есть, обязательно есть…
