Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 3. Барбаросса - Олег Северюхин

В 1535 году Педро де Мендоса основал форт Санта Мария дель Буен Айре, столицу современной Аргентины. С этого времени вся история этой страны состоит из непрерывных революций, гражданских войн и войн за освобождение от иностранного владычества.

И только в 1853 году была принята Конституция Аргентины, а провинция Буэнос Айрес не присоединилась к конституции и в 1854г. провозгласила независимость. Зато в 1862 году после мятежей, усмирений и войн Буэнос-Айрес стал столицей Аргентины.

До 1930 года жизнь в Аргентине была относительно спокойной, но затем произошёл военный переворот. Военная хунта активно сотрудничала с Германией и отдавала ей в концессию нефтяные месторождения. С началом мировой войны страны Латинской Америки объявили нейтралитет, но экономическое сотрудничество не прекращалось.

Нейтралитет закончился в декабре 1941 года после вступления в войну Соединённых Штатов Америки.

Панама, Куба, Гаити, Доминиканская республика, Гватемала, Гондурас, Коста-Рика, Сальвадор и Никарагуа объявили войну державам «оси».

Колумбия, Мексика и Венесуэла разорвали с ними дипломатические отношения.

Мексика направила авиаэскадрилью в Филиппины, а Бразилия выделила пятьдесят тысяч солдат для действий в Италии.

Затем другие латиноамериканские страны разорвали отношения с Германией. Чили разорвала дипломатические отношения в январе 1943 года и только одна Аргентина поддерживала связи нейтралитета с Германией.

Все это чётко фиксировалось в министерстве иностранных дел и внешне старательно исполнялось, чтобы не навлечь на латиноамериканских партнёров гнев их покровителя – Соединённых Штатов.

Через три месяца стажировки меня отправили на неделю в Инсбрук покататься на горных лыжах и отдохнуть. Честно говоря, на лыжах я стоял не очень уверенно и в первый же день наехал на девушку, сбив её с ног и придавив своим телом к снежному насту.

Мы лежали друг на друге, вернее, я на ней под смех отдыхающих лыжников, перепутав наши ноги и лыжи. Кое-как нам удалось распутаться. Я аккуратно снял лыжи со своей жертвы, взвалил их на плечо вместе со своими лыжами и, поддерживая девушку под руку, отправился к дому отдыха.

В пути я узнал, что девушку зовут Ирэн, она учительница домашнего хозяйства в школе недалеко от Берлина. Её отец ответственный работник в министерстве авиации и это он отправил её в этот дом отдыха отдохнуть.

Чем хороши дома отдыха? Тем, что вокруг незнакомые люди. Как правило. Это раз. Человек занимается только отдыхом. Это два. И в доме отдыха три танца подряд с одной и той же женщиной не требуют обязательного предложения и связывания двух человек семейными узами, чтобы мужчина не компрометировал женщину.

Роман с Ирэн развивался легко и непринуждённо. Как в Сибири всё растёт за короткие два месяца лета, так и курортный роман развивается не в течение многих недель или месяцев, а в течение нескольких часов.

В местном гестапо я брал автомашину и устраивал прогулки по окрестностям Инсбрука, осматривая замечательные горные пейзажи и целуясь с Ирэн прямо в машине. Мы были счастливы. Я был значительно старше её и вёл её по дороге любви осторожно, чтобы не испугать грубостью или неловкостью и был вознаграждён за своё терпение.

За день до моего отъезда я сидел в гостиной дома отдыха у камина и задумчиво смотрел на огонь. Мне кажется, что всем нравится смотреть на огонь. Это передалось нам от наших предков, которые жили в пещерах и огонь был для них спасителем и кормильцем. Они смотрели на него и старались разгадать суть мироздания и смысла их жизни.

На электропроигрывателе стояла пластинка с шестью лирическими пьесами для фортепиано Эдварда Грига. Слушателей было немного. Двое мужчин, в том числе и я, и одна пожилая женщина, сидевшая с вязанием в уголке.

– Хороший мадригал, – обратился ко мне сосед.

Мне хотелось сказать, что это вовсе не мадригал, но я вспомнил слова Мюллера, передавшего мне пароль.

– Я вовсе не Гогенцоллерн, чтобы разбираться в мадригалах, – сказал я, улыбнувшись.

– Пойдёмте, постоим на свежем воздухе, – предложил мне человек с паролем.

Мы вышли на террасу. Вечер был не холодным, да и одеты мы были тепло.

– Ваша главная задача в Аргентине, – сказал мой собеседник, – создание сети банковских вкладов на предъявителя, где будут размещены средства, присылаемые из Рейха и из других стран. Вы работаете в одиночку. В случае повышенного внимания спецслужб Аргентины к вам, вы вступите в контакт с людьми, список которых вам передаст ваш шеф. Работа очень важная и кропотливая. Мы надеемся на вас. Пожелаю вам успеха на новой работе. Да, кстати, возьмите вот эти фотографии. Для этих людей нужно сделать надёжные местные документы.

С этим мы и разошлись. Я посмотрел на фотографии. Это были фотографии для документов Бормана и Мюллера.

Похоже, что крысы начали бежать с давшего трещину в корпусе корабля. Задание, данное мне, снова угрожает моей жизни. По идее, я должен сообщить об этом Миронову. Миронов сообщает в Центр. Центр в интересах пропаганды и гласности о преступлениях фашизма, внесения разлада в ряды германских союзников предаёт гласности эти данные. В итоге я буду ликвидирован сотрудниками либо гестапо, либо сотрудниками бывшего сослуживца Вальтера Шелленберга. Хорошо, если просто шлёпнут, а то ещё привезут в Германию и устроят показательную казнь. Нет, все-таки шлёпнут, чтобы не было никакой гласности.

Прощание с Ирэн было коротким и бурным. Мы оба понимали, что наша встреча не будет иметь продолжения, и мы не были ничем связаны, кроме чувств, которые выветрятся на ветру времени.

Глава 31

– Трижды прав был герр Александер, когда говорил, что в моём ведомстве есть советский агент, – Мюллер нервно ходил по кабинету и тряс правой рукой, как будто оратор на митинге. – Об этом практически никто не знает, но вам я скажу, чтобы вы никому не вздумали верить ни в нашем ведомстве, ни в других. Как я хотел начать повальную проверку своих сотрудников, да интеллигентность, которую я получил с должностью, подвела. Вилли Леман оказался советским агентом!

– Начальник отдела 4Е1? – переспросил я.

– Он, бывший моряк, служил в криминальной полиции и больше тридцати лет на контрразведывательной работе, – Мюллер, похоже, назубок выучил дело Лемана. – В 1929 году сам предложил свои услуги Советам. Конечно, за деньги, тогда всем жилось плохо. Дали ему псевдоним «Брайтенбах». По их заданию в 1933 году стал членом НСДАП, а в 1934 году вступил в СС. В 1936 году за особые заслуги награждён портретом фюрера с личным автографом. Гауптштурмфюрер и капитан полиции. Вы представляете, что мог выдать русским начальник отдела контрразведки на военно-промышленных предприятиях Германии? В 1938 году Сталин стал уничтожать свои заграничные резидентуры, и связь их с Леманом была потеряна. Два года этот человек был нормальным сотрудником гестапо, а в сороковом году подбросил в советское посольство письмо с просьбой восстановить связь. Вот и подумайте, нужен был Советам такой агент, если его информация нигде не используется? Неужели Сталин от него не узнал, когда мы нападём на них? Знал, а что толку? Для всех Леман погиб на боевом посту, выпал из поезда Берлин-Варшава. Светлая ему память. У вас разговор состоялся?