Неумолимый удар. Тайная история Объединенного командова-ния специальных операций США - Шон Нейлор

Вскоре после операции «Танго», Соединенные Штаты назначили Джерри Бойкина, уже бригадного генерала, занимавшего должность заместителя начальника Отдела специальных операций ЦРУ (в состав которого входила наземное отделение)[49], руководителем оперативной группы по сбору разведданных, общая задача которой по захвату «пифвиков» носила название «Операция “Янтарная звезда”». Теоретически Бойкин подчинялся непосредственно генералу армии Уэсу Кларку, главе Европейского командования США и верховному главнокомандующему сил НАТО в Европе, но на практике, прежде чем информировать Кларка, он все вопросы согласовывал с генералом армии Эриком Шинсеки, командующим силами НАТО в Боснии. С того момента, как подразделения ОКСО высадились в стране, они перешли в подчинение Шинсеки, который прежде чем одобрить любую операцию, требовал множество подтверждающих разведданных. «Это была деликатная и запутанная ситуация», — рассказывал старший офицер оперативной группы. Технически штаб оперативной группы (также называемой «группы “Янтарная звезда”») располагался в штабе Европейского командования ВС США в Штутгарте, в Германии, однако у группы было два «центра управления и контроля» в боснийских городах Тузла и Сараево, а также, по словам Бойкина, «несколько узлов спутниковой связи, разбросанных по всем Балканам, из которых мы могли осуществлять нашу деятельность по сбору разведданных». Оперативная группа сосредоточилась на списке «грязной дюжины» людей. К марту 1998 года их число сократилось до семи. [5]

Оперативная группа продолжала свою работу и все еще ловила военных преступников в апреле 2001 года, когда группа по меньшей мере из шести разведчиков (двое из 6-й команды и по меньшей мере четверо из Группы оперативной поддержки «Дельты», включая одну женщину) на двух автомобилях захватила Драгана Обреновича, бывшего офицера югославской армии, разыскиваемого за участие в массовом убийстве заключенных в Сребренице в 1995 году. [6] «Некоторые из захваченных “пифвиков” были своего рода легендами», — объяснял источник в отряде «Дельте», побывавший в Боснии в нескольких командировках, отметив, что такие задачи помогли подразделению разработать новую тактику, способы и методы работы. Многие операции включали в себя перехват и захват кого-либо, перемещающегося на транспортном средстве, зачастую с телохранителями. Оперативная группа тайно прикрепляла радиомаяк к машине объекта операции. В «Дельте» уже экспериментировали с технологиями, которые использовали электромагнитный импульс для дистанционного отключения автомобильного аккумулятора. В подразделении также использовали сетчатую катапультную систему, которая захватывала как автомобиль, так и водителя. Как только машина обездвиживалась, операторы разбивали окно кувалдой, вытаскивали свой объект через окно и отходили с ним, поражая огнем всех телохранителей, которые представляли угрозу, в то время как внешний периметр безопасности удерживал на расстоянии любого, кто мог помешать. Для обозначения таких захватов у операторов было специальное название: «Доставь в суд захваченную задницу»[50].[7]

Операция «Янтарная звезда» была логическим продолжением охоты на Пабло Эскобара. Оперативники усовершенствовали свои методы охоты на людей, сделав акцент на агентурных операциях под легендированным прикрытием. «Это была довольно крутая кривая опыта», — высказался потом один из операторов Команды-6. Спецназовцы вскоре поняли, что для того, чтобы слиться с толпой, они должны одеваться и вести себя точно так же, как местные жители. Это может означать, что им надо реже мыть голову, носить купленную на месте одежду, курить местные сигареты (даже воины-спортсмены в подразделениях спецназа, заботящиеся о своем здоровье, научились постоянно курить во время выполнения задания) и проводить разведку вблизи объекта на местных автомобилях в комплекте с правильными для любого города, в котором они находились, номерными знаками. Выполнение такого рода рекогносцировки здания, в котором находится объект, может требовать от оперативников переезда из одной конспиративной квартиры в другую, где нужно менять транспортные средства, прежде чем отправиться в третье место, чтобы забрать «легендированное» транспортное средство, которое они будут использовать во время захвата. «Чтобы делать это правильно, требуется большая дисциплина, — сообщил оператор 6-й команды. — Мы только начали понимать это должным образом. Здесь много нюансов, которые ЦРУ выясняло на протяжении многих лет».

Как и в Колумбии, Командование тесно сотрудничало с Управлением, в задачу которого входило обнаружение подозреваемых, при этом ОКСО привлекалось для захвата лиц, как только они выявлялись. Такое разделение труда привело к разочарованию в штабе ОКСО. «Мы считали, что Управление облажалось, и 90 процентов времени на Балканах мы гонялись за дикими гусями», — рассказывал отставной офицер спецназа. Тем не менее, обе организации смогли установить на Балканах тесные отношения, которые сослужат друг другу хорошую службу после 11-го сентября. Не было ничего необычного в том, что сотрудники «Дельты» и оперативники ЦРУ работали бок о бок во время «Эр энд Эс» (ведения разведки и наблюдения)[51] вместе с людьми из «Армии Северной Вирджинии» и экспертами по радиоэлектронной разведке из Агентства национальной безопасности. [8] (Оперативники «Армии Северной Вирджинии» отвечали за «инфраструктуру» — аренду конспиративных квартир, покупку автомобилей, обращение с деньгами, работу с агентурой).

Личные связи, которые были установлены на Балканах между подразделениями специальных задач и Отделом специальных операций ЦРУ, сыграют решающую роль в следующем десятилетии. «Настоящая связь между ЦРУ и “Дельтой” началась в Боснии, где [мы находились] лицом к лицу, выполняя задачи в реальном мире, узнавая друг друга, еще раз понимая, что ни одна организация не может делать то, что она хочет, без другой, — рассказал источник в «Дельте». — Это и есть генезис всех наших отношений».

Однако по словам Хэнка Крамптона, отвечавшего за глобальные операции Контртеррористического центра ЦРУ на протяжении двух лет до 11-го сентября, в тот момент между ОКСО и штаб-квартирой ЦРУ таких связей еще не существовало. [9] «Поразительно, что в тот период я практически не взаимодействовал с ОКСО, — говорил он. — Я просил об этом, я хотел этого, мне нужна была их поддержка, их ресурсы, их авиационные возможности, чтобы доставлять мои группы в Афганистан [в сентябре 1999 года]… И со стороны Министерства обороны, и со стороны Командования специальных операций просто не было к этому никакого интереса».

Хотя американские средства массовой информации почти не освещали работу Командования по поиску и задержанию «пифвиков», [10] администрация Клинтона внимательно следила за ней. К примеру, когда президент лично санкционировал операцию 22-го января 1998 года, в ходе которой оперативники Команды-6 схватили Горана Елисича, так называемого «сербского Адольфа», возле его дома в сербском анклаве Боснии, то его разбудили в 5:30 утра и доложили об успехе. [11] Но такой уровень политического внимания одновременно сопровождался требованием о том, чтобы в операциях, которые, со слов старшего офицера спецназа, знакомого с оперативной группой, обычно представляли собой «городские рейды в густонаселенных районах», число