Дама слева - Кэтрин Куксон

Элисон отвернулась от мужчины и снова уставилась в окно. Она была поражена и ошеломлена, не шокирована, просто поражена. Пару дней назад она сказала Полу: «Ты хочешь получить всё сразу.» Но ей и в голову не приходило, сколько он хотел… и получил… Тем не менее странно, ведь если бы использование её денег было единственным, за что Полу пришлось бы нести ответственность, то не было бы никаких вопросов. Теперь она знала, почему он хотел оставить колье у себя. Не для Фриды Гордон-Платт. Но этот факт не принёс Элисон облегчения. И даже всё происшедшее с миссис Фридой Гордон-Платт померкло на фоне дома с верандой. Девушка повернула голову и высунулась в окно, чтобы набрать побольше воздуха. Билл Тэпли придвинулся к ней, обнял за плечи и проговорил:

– Ну, ну, не расстраивайтесь так.

Элисон сделала очередной глубокий вдох; её тошнило в буквальном смысле. Мужчина силой повернул её и, вжав в кресло, заговорил успокаивающим тоном:

– Послушайте, у меня всегда при себе виски. Хлебните немного, это приведёт вас в чувства.

Элисон не остановила его, когда он налил спиртное в серебряную крышечку фляжки, и хотя не любила ничего крепкого, всё-таки выпила предложенное почти с благодарностью.

– Нам лучше вернуться, если вы хотите. Я готов остаться с вами.

– Дайте мне минуту, – попросила девушка.

Она знала, что просит время не потому что плохо себя чувствует, а потому что где-то глубоко в душе ей хочется увидеть ту женщину, к которой Пол ездил в тайне от неё все эти годы.

Тошнота отступила, и Элисон расслабилась, глядя на видневшуюся среди деревьев калитку. Билл Тэпли молча курил рядом. Он знал, чего она ждёт. Элисон уже собиралась сказать «Поехали», когда услышала детские голоса, а за ними последовали и сами дети. Они прыгали пританцовывая на узкой торопе, и с ними была высокая женщина, державшая на руках ещё одного ребёнка. Они смотрели на гараж, из которого выехала машина. Элисон наблюдала, как женщина медленно пошла вниз по тропе. На голове у неё был платок, но даже если бы она была без него, с такого расстояния невозможно было бы рассмотреть черты её лица. Машина остановилась, и из неё вышел Пол. Дети облепили его со всех сторон, повиснув на руках. Он наклонился и поцеловал их. Элисон пронзила боль, но это было не сравнимо с тем, что она почувствовала, когда Пол подошёл к калитке и поцеловал сначала младенца, потом женщину. Элисон не закрывала глаза. Она смотрела на отъезд знакомого человека. Пол поцеловал женщину так, как муж целует жену, с которой прожил много лет; без пылкой страсти, в щёку, как будто она уже стала частью его жизни, его самого. Девушка слышала, как взревел мотор, видела, как дети и женщина замахали на прощание, а когда машина тронулась, они повернулись и направились к дому.

Ладонь Билла Тэпли снова накрыла пальцы Элисон.

– Давайте, поедем.

Он завёл двигатель. Выехав на шоссе, он сказал:

– Вы ведь не собираетесь сейчас возвращаться домой; вам надо поесть.

– Я не могу. Спасибо, но не могу.

– А вы попытайтесь.

– Нет. Нет, я хочу домой.

– Уверены?

Девушка кивнула.

– Что ж, хорошо, – ответил Тэпли. – Но будем держаться от него на расстаянии. Не хочу наткнуться на него на светофоре.

Уже подъезжая к Силоку, Тэпли повернул голову к Элисон и сказал:

– Аукцион уже закончился. Мы можем заехать и забрать вещи.

Девушка не ответила. Она уже почти забыла о…

– Записанный лот.

Элисон знала, что летела бы туда на крыльях, если бы не разрывавшая её на части боль.

В углу выставочной залы, где сейчас было практически безлюдно, Элисон подписала чек. Присутствие Билла Тэпли только подбавляло масла в огонь озадаченных догадок присутствовавших. Девушка отдала чек и номерок помощнику, он ухмыльнулся и сказал:

– Вы ведь не будете винить меня во всём? Знаете, как гласит старая поговорка: в любви и на войне все средства хороши. В любом случае, думаю, со временем вы окончательно избавитесь от его призрака. Он довольно играл с вашими чувствами.

Элисон не ответила, так как помощник подал ей картонную коробку, в которую сложил тарелки и чайницу.

– Давайте сюда, – Билл Тэпли взял коробку и бросил через плечо на ходу. – Вы не сможете унести всё сама. Я подброшу вас к магазину.

Удивлённый взгляд помощника, который был свидетелем их утренней схватки, смутил Элисон.

Перед тем как сесть в машину, она тихо сказала:

– Думаю, вам не следует появляться в магазине.

– Почему? Все карты всё равно скоро будут выложены на стол. К тому же я и не собирался заходить внутрь. Но вы не можете нести это на себе всю дорогу. Садитесь.

Через несколько минут машина остановилась у магазина, где уже стоял автомобиль Пола. Едкое замечание Билла Тэпли: «Он тоже сразу вернулся» так же осталось без ответа. Но взяв коробку из его рук, Элисон сказала, глядя вниз:

– Спасибо.

Тэпли внимательно посмотрел на неё изменившимся взглядом и внезапно произнёс:

– Вы в самом деле имеете это ввиду?

– Да. Да, я благодарна вам за то, что открыли мне глаза.

– Я ещё вас увижу. Если нужна будет помощь, только позвоните.

Девушка отвернулась и вошла в магазин, где её приветствовал Нельсон:

– Что у вас там?

– Пара вещиц, которые я купила для… частного лица, – тряхнула она головой.

– О, давай посмотрим.

– Не надо, Нельсон, – Элисон прижала коробку к себе и повернулась, как будто защищая её от старика. – Я отнесу их наверх. Они у нас не задержатся.

– О!

Шрам над глазом Нельсона дрогнул, когда он приподнял бровь, но больше ничего не сказал, и девушка направилась к лестнице… но не в гостиную, а в свою комнату. Там она поставила коробку в шкаф и заперла дверь. Сняв шляпу и пальто, Элисон взглянула в зеркало и ужаснулась при виде своего отражения. Лицо было смертельно бледным. Она вышла из спальни и поднялась в гостиную.

– Ты наступаешь мне на пятки! – Пол посмотрел на вошедшую девушку. – Я сам только что вернулся.

Она сразу увидела, что его настроение заметно улучшилось с того времени, когда он оставил дом и её этим утром. И ей была известна причина такой перемены… тайны больше не было. Сегодня она получила объяснение его изменчивого поведения в прошедшие месяцы… в прошедшие годы. Ему должно быть тяжело разрываться между двумя домами. Эта мысль обдала её холодом, усилив душевные муки. Она молча плакала и рычала: «Я ненавижу его! О, как я его ненавижу!»

– Ты выглядишь уставшей, – заметил Пол.

– Я устала.

– Где была? Что делала?

Мужчина потянулся за трубкой, и эта раскованность и добродушие, которые она так любила в нём, теперь были тяжким свидетельством.

– Была в Истбурне, – ответила она.