Дело о золотом Купидоне (СИ) - Куницына Лариса

— Осторожнее! — воскликнул он, когда она поскользнулась на влажной брусчатке мостовой и, чтоб удержаться на ногах, крепче вцепилась в его руку. — Закрой рот и смотри под ноги.

Какое-то время она шла молча, но потом снова что-то забормотала, однако, они были уже возле дома. Передав детей слугам, хозяева отправились спать. Мадлен уснула сразу, а Марк ещё какое-то время лежал в постели, обдумывая то, что узнал от стариков о том давнем убийстве мошенника Кальдерона.

Тайны прошлого

Проснувшись утром, он уже имел в голове ясный план действий. Наиболее важным ему казалось поговорить с графиней Лафайет, однако, он знал, что она ложиться спать за полночь и встаёт довольно поздно. Потому утром он отправился в Серую башню и, вызвав к себе Гаспара, велел ему отправляться на улицу аптекарей.

— Обойди всех и узнай, кто последнее время покупал у них золотую краску для лица. Не думаю, что на неё большой спрос. Ею пользуются актёры, но я не слышал, что кто-то во время праздника ставил пантомимы с золотыми статуями. На маскараде не было никого, окрашенного в золотой цвет, кроме нашего Купидона.

Гаспар понятливо кивнул и удалился, а Марк, присев к столу, ещё раз просмотрел протоколы допросов друзей де Лапорта. Он подумал, что нужно допросить их ещё раз, но всё же решил сначала поговорить с графиней.

Он пришёл в её дом, когда там было непривычно тихо, и сонные слуги ходили по залам, прибирая вещи, расставляя сдвинутую мебель и прочищая камины. Сама хозяйка дома уже проснулась, но ему пришлось подождать в небольшой гостиной, пока она выберется из постели и оденется, чтоб принять подобающий для приёма гостей вид.

Он присел к столу и задумчиво посмотрел на стоявший рядом хрустальный кувшин с вином. Вскоре вдалеке послышался звук катившихся по полу колёсиков, дверь отворилась, и камеристка Симонетта вкатила в гостиную кресло, в котором уютно устроилась маленькая старушка в кружевном чепчике. Посмотрев на Марка чёрными бусинками глаз, она жалобно проскрипела:

— Я так плохо сплю последнее время, и у меня начались провалы в памяти. Наверно, мне осталось недолго.

— Очень жаль, — заметил Марк, повернувшись к ней. — Нам будет трудно пережить такую утрату, потому что в Сен-Марко осталось слишком мало людей, настолько осведомлённых о тайнах столицы. Вы всегда знали так много, и много помнили, но если память вас подводит, то, думаю, нам незачем беспокоить вас впредь. Вам нужно больше отдыхать и заботиться о здоровье.

— Я не это имела в виду, — обиженно произнесла она. — Я всегда рада помочь тебе, тем более что ты напоминаешь мне сам знаешь кого.

— Моего деда Эрнана де Сегюра? Только вчера мне сказали, что я очень похож на него. Вы его помните?

— Почему ты заговорил о нём? — насторожилась она. — Это было так давно…

— Потому что я хочу расспросить вас о тех давних временах, надеясь, что вы много помните о них. Я говорю об убийстве Кальдерона.

Она подозрительно прищурилась, а потом засуетилась, оправляя сухими пальцами свои кружева.

— Даже не знаю, к чему всё это, — бормотала она. — Это было так давно… Зачем тебе это?

— Вы слышали о смерти де Лапорта. Он отравлен ядом «Штандарт Кальдерона». И в деле снова замешана возможная невеста короля.

— Вот как? — на её сморщенном личике появилось любопытство. — Ты думаешь, что есть связь? Конечно, ты так думаешь! Но я не была среди невест. Увы, мой прекрасный Франциск не смог преодолеть предубеждение своих царедворцев и вынужден был отказаться от брака со мной. Это разбило мне сердце! Я утратила волю к жизни и… — она тяжко вздохнула.

— Сговорились с Кальдероном и написали письмо моему деду, — уверенно продолжил он.

Старушка испуганно взглянула на него и захлопала глазами, а потом забормотала:

— Я обижена на тебя, злой мальчишка! Я же просила тебя найти Хуана и спрашивала об изумруде. Ты сказал, что ничего об этом не знаешь, потом подарил изумруд Жоану на день рождения и появился на королевском маскараде в компании этого воришки!

— Не меняйте тему, ваше сиятельство, — покачал головой он. — Я говорю с вами сегодня как королевский чиновник, расследующий убийство придворного. Мне известно о вашем участии в деле Кальдерона, но я хочу знать подробности. Вам это ничем не грозит. Вы знаете, что я умею хранить секреты. Если мне придётся пригласить вас на официальный допрос в Серую башню, то нам не удастся поговорить там с глазу на глаз. На допросах обычно присутствуют тюремщики, клерки и палачи…

— Хорошо, — проворчала она обижено. — Я же не сделала тогда ничего плохого, верно? Я заботилась о короле, потому что в отличие от этой мерзавки де Сюржер по-настоящему любила его. Я готова была уступить, но только достойной сопернице, такой как Магдалена де Рошамбо. Эта малышка была очаровательна, невинна и, едва увидев Франциска, полюбила его всем сердцем. И я уступила. Потому что желала ему счастья. Но эта де Сюржер…

Марк заметил, что даже имя соперницы она произносит с ненавистью, хотя с тех пор прошло уже несколько десятилетий.

— Чем же так плоха была Аделаида де Сюржер? — спросил он.

— Эта была двуличная, распутная девка, — выплюнула графиня со злобой. — Отец привёз эту распутницу ко двору и объявил о её невинности. Ещё бы! Он же мечтал стать коннетаблем, этот овцепас! У него были сторонники, но Франциск сказал: «Нет!» Тогда он решил продать за чин свою дочь. У него не было сыновей, ему пришлось бы оставить всё состояние зятю. Но если так, то его зятем должен был стать не кто-нибудь, а сам король. Едва я увидела Аделаиду, я сразу поняла, что она не так проста. Она слишком смело и заинтересовано смотрела на рыцарей свиты, а там было не меньше красавцев, чем в свите Армана или Жоана. Красавцев всегда привечали при дворе. Она даже имела неосторожность искать благосклонности твоего деда. Эрнан был тогда очень хорош! Он напоминал породистого жеребца: статный, гордый и порывистый. Ты никогда не был таким, потому что вырос при дворе и тебя научили контролировать чувства. А твой дед… Он был в чём-то наивен. Он застал то время, когда я была дамой сердца его короля, и потому проникся ко мне почтительностью и доверием. Он и рассказал мне о намёках Аделаиды, которые отверг с гневом.

— Потому вы направили письмо ему?

— Я знала, что он не оставит это без последствий. К тому же он ненавидел Кальдерона, — старушка посмотрела на Марка, и он, встретив её вспыхнувший давними страстями взгляд, вдруг поверил в то, что когда-то она была самой красивой и желанной женщиной королевства. — Послушай, мальчик мой! Я не доверяла этой выскочке, я не хотела, чтоб она обманула и опозорила моего возлюбленного! После разговора с Эрнаном я решила узнать о ней побольше и отправила своих шпионов в её поместье, велела подкупить её служанок и выведать как можно больше. И я узнала, что она уже бывала в Сен-Марко, но её визит закончился очень странно. Её прежнюю служанку прогнали, а она сама на год уехала в поместье. Кто видел её, говорили, что она больна водянкой, хотя дело совсем не в этом. Мои шпионы узнали, что из дома графа де Сюржера увезли младенца, а водянка Аделаиды мигом прошла.

— То есть, у неё был ребёнок?

— Да, у неё был любовник здесь, в Сен-Марко, потом она родила ребёнка, которого где-то спрятали, а она явилась ко двору соблазнять короля! Что мне было делать? У меня не было доказательств, все знали, что мы соперницы, и, расскажи я всё это, все сочли бы это клеветой и местью брошенной фаворитки. Вот тогда я и сговорилась с Кальдероном. Он был охоч до красоток и часто добивался их благосклонности шантажом. На турнире ему удалось победить Франциска, и он решил одержать ещё одну тайную победу над ним, соблазнив его невесту. Я рассказала ему, что знала, а он написал ей письмо, требуя встречи. Он так ловко вставил туда тревожащие её совесть намёки, что она согласилась на свидание и пригласила его к себе. Он похвастался мне, а я написала письмо Эрнану, чтоб тот мог проследить за ними и потом рассказать обо всём королю.