Пять лет спустя (СИ) - Богдашов Сергей Александрович

— Мало ли у кого как двор огорожен. Можно было по темноте заехать и в каком-нибудь коровнике машину спрятать, — заметил Алябьев.

— Когда мы по Харбину проезжали, вы на окна домов смотрели? — улыбнулся я, вспомнив интересную местную особенность.

— Не имею такой привычки, — поболтал генерал на языке несколько капель коньяка из правого бокала.

— А зря. На окнах нет ни штор, ни занавесок. И это вовсе не из-за бедности. У местных жителей считается, что честным людям нечего скрывать. Соответственно, и заборов высоченных здесь не встретишь. Не, населённые пункты точно отпадают.

— Леса здесь чахлые. С воздуха насквозь просматриваются. Остаются предгорья. Там точно можно найти какую-то скалу или расщелину, где машину можно на время скрыть. А предгорья у нас… — решительно отодвинув бокалы в сторону, генерал брякнул на стол свою потёртую кожаную планшетку с картами, которая мне запомнилась ещё с первых дней нашего знакомства, — Смотрите-ка, Олег Игоревич, если рассуждать не слишком стандартно, то им напрямую вовсе ни к чему было ломиться, особенно, если ваши китайцы про разрушенный мост знали. Я бы к озеру Цаган-Нур сначала ушёл, переждал день в горах, и уже потом, по ночному времени двинул в сторону Шуанляо, — повёл по карте пальцем генерал, — Там, где-нибудь перед заставой, бросил машину, и обошёл контролируемый пограничниками участок правее, но уже пешком. Речонка эта, Силяохэ, судя по карте, воробью по колено, а за ней — сразу Китай. Совершить ночью переход километров на пять — семь, — плёвое дело, даже имея пленных на руках.

— Выглядит логично. Особенно с учётом того, что все сбежавшие пленные — офицеры, — согласился я с генералом, глядя на карту, — Эти запросто могли что-то нестандартное выдумать, к тому же, как я понимаю, у них наверняка поддержка кого-то из местных была. Больно уж всё похоже на хорошо проработанный план. Одно меня смущает, откуда им было знать, что наши герои — любовники посреди ночи попрутся себе приключения на задницу искать?

— Возможно, совпало. Решили совместить полезное с приятным, — свернул генерал карту так, чтобы интересующий нас участок оказался на виду.

— Меняем курс? — всё ещё сомневаясь, почесал я затылок.

— А что мы теряем? В Чанчуне и без нас посты усилены. Вряд ли ваши беглецы там сходу прорвутся. А если их боем свяжут, то мы обратно запросто успеем. Да даже и так успеем, лишь бы предупредили вовремя, — заключил Алябьев, прикинув пальцами расстояние на карте.

— Тогда я поднимаю дежурное звено самолётов. Пусть пройдутся частым гребнем над озером и трассой на Шанляо, — поставил я в курс генерала про те мои возможности, о которых он вряд ли знает и, дождавшись его согласного кивка, присел к рации, чтобы связаться с диспетчерской службой аэропорта.

Наша поисковая операция резко сместилась на юго-запад. Пока время позволяет нам надеяться, что из раскинутых сетей беглые китайские офицеры не выскочили.

Погода тоже на нашей стороне, но я-то знаю, что это ненадолго.

Утро и вечер нынче редко обходятся без туманов. Земля ещё не остыла, а обильные дожди, испаряясь и попадая на холодный воздух, быстро превращаются в мельчайшие капельки влаги, закрывая землю густой молочной пеленой. И ветра, как назло, практически нет.

— Цель вижу! — очень скоро услышали мы по рации задорный девичий голос, — Около озера Цаган-Нур, чуть восточней, ещё одно озерко есть, которое напоминает ягодицы. Внизу правой ягодицы — две скалы, на самом деле, их три, но у крайней правой клык обломан. Цель находится между средней и обломанной. Прижата к скале и прикрыта срубленными деревьями.

— Я зашёл в квадрат, но цель не наблюдаю, — почти следом раздался мужской голос с характерным уральским акцентом.

— Замаскировано хорошо. Надо просто оттенки цвета лучше различать. Я же не виновата, что все мужики, так или иначе, но дальтоники, — обиженно отозвалась пилотесса.

— Внимание! Себя не обнаруживать! — тут же вмешался я в переговоры, вполне себе представляя, что сейчас кто-то из пилотов полезет ближе, чтобы убедиться в находке, и всё испортит, — За целью наблюдает лишь первый самолёт в режиме подавления шума.

— Этот режим у меня уже минут двадцать, как включен, — выдохнула рация негромкий, но отчётливо обиженный голос пилотессы.

— Могу поздравить вас с премией, если вы правы, — попробовал я её утешить.

— Мы ещё прошлую, за волка не отметили. Мне что теперь, дважды проставляться?

— Трижды, — вмешался Алябьев, — Лишь бы грузовик оказался тем самым, который мы ищем. А уж за наградой дело не встанет.

— Зелёная будка с жёлтыми иероглифами. Ближе подходить не рискну, заметят.

— Вам спасибо. Мы цель приняли. Дежурное звено самолётов может следовать на место посадки, — распорядился я, когда мои очки позволили мне разглядеть искомое. Если бы не пилотесса, с её образными выражениями, я бы замучился искать объект, а так, чуть ли не сразу нашёл, всего лишь глянув на…

Действительно, чуть ниже правой ягодицы. Что непонятного…

Сомневаюсь, что наш дирижабль, на фоне редких облаков, можно было разглядеть с такого расстояния. Солнце светит не навстречу, а почти в спину, и значит заметить нас очень и очень сложно, если специально не присматриваться.

Зато мои техномагические очки в очередной раз оправдали свою запредельную цену.

Вижу всё, пусть и в лёгком флере восходящих потоков воздуха.

Если бы не очки, я, пожалуй, тоже бы не вдруг смог разглядеть отлично замаскированный грузовичок.

Китайцы срубили не меньше дюжины деревьев. Местных. Пусть не особо высоких, но весьма кудрявых и раскидистых. Как и что там пилотесса по оттенкам цвета смогла различить — для меня сие загадка великая. Похоже, мы, мужики, все слегка дальтоники, хоть вроде бы основные цвета отлично различаем.

Короче, она их по оттенкам цвета вычислила. Да, зелень будки и жёлтые иероглифы выбиваются из оттенков осенней листвы. Наверное. Вот не сказали бы мне, где искать и что заметить, я бы взглядом скользнул и ни на что внимания не обратил, а так, вроде что-то вижу, типа, из оттенков цвета. И из этой мозаики можно вычленить наш грузовик, если хорошо присмотреться.

Ну, да. Будка, с её ярко-салатным цветом чуть светлее, чем любая осенняя растительность, а надписи на бортах гораздо более жёлтые, чем опавшие листья.

Короче — женская магия, да и только!

Не верю я, чтобы обычный человек смог из кабины самолёта такое разглядеть.

И основания для этого у меня железные — раз я сам замаскированный объект практически не вижу, то почему какая-то девушка в этом плане выглядит на порядок лучше меня!

Не, ну несправедливо и неправильно же…

Тяжело было смириться с таким ударом по самолюбию.

Но меня спас Алябьев.

— Олег Игоревич, а где вы и что увидели? — спросил он, разглядывая в мощный морской бинокль весьма внятно обозначенный участок с довольно понятно названными ориентирами.

— Генерал, смотрите на пять часов от среднего зуба скал. Или на восемь от обломанного. Там зелёное пятно образовалось не просто так. Китайцы сумели хорошо замаскироваться, — снисходительно ответил я Алябьеву, хотя до этого сам, с большим трудом разглядел предмет наших поисков.

— И как вы их брать планируете?

— У нас в приоритете чиновники. Их жизнь. Состояние и жизнь китайцев меня слабо волнует. Сейчас атаковать опасно. Слишком уж удачно они встали. Я мог бы попытаться их оглушить, но мне очень не нравится каменная осыпь, что идёт поверху скалы. Наблюдаю там камни, размером с хороший сундук. Если хотя бы один такой по машине пройдётся, то велик шанс, что в столицу мы вернём далеко не всех чиновников. А камней там много. Думаю, стоит подождать. Начнём, когда они на трассу выберутся. Есть там пара хороших мест для засады.

— У вас есть план?

— Он прост и надёжен. Я Щитом сшибу машину с дороги и прижму её к скале. Потом запущу пару своих хлопушек, а остальное егеря сделают.