Опасный министр - Инна Инфинити

В ужасе распахиваю глаза. Уже вторая рука Ярослава проскальзывает мне под водолазку и идет вверх по спине к застежке лифчика.

Нет, нет, нет, этого нельзя допустить.

Резким движением отталкиваю Никольского от себя и сама отстраняюсь назад, больно ударяясь затылком о дверь. Ярослав растерянно смотрит, тяжело дыша и не понимая, что произошло. В темноте плохо видно его лицо, но глаза блестят и лихорадочно бегают по мне.

— Что‑то не так? — хрипло спрашивает.

А у меня слова в горле застыли от осознания произошедшего. Мы не сводим друг с друга взглядов, воздуха в салоне не хватает, и у меня начинается приступ удушья.

— Ты в порядке? — Яр кидается ко мне.

Я глубоко втягиваю кислород в легкие, но мне все мало и мало. Никольский нажимает возле себя кнопку, и все четыре окна в машине разом опускаются. Салон тут же пронизывает осенний сквозняк. Он треплет мои длинные распущенные волосы, они застилают лицо, и я рада хоть так скрыться от пристального взгляда министра.

Когда я наконец‑то восстанавливаю дыхание, Ярослав поднимает окна.

— Ты точно в порядке? Может, отвезти тебя в больницу? — обеспокоенно спрашивает.

Мужская ладонь опускается мне на лопатки, и я тут же вздрагиваю, сбрасывая с себя руку.

— Мне надо домой, — сиплю, склоняясь к ногам, чтобы поднять с пола сумку. Там же у ног и розы. Несколько секунд рассматриваю их в нерешительности, не зная, что делать, но в итоге сгребаю в руки, колясь о шипы, и открываю дверь автомобиля.

— До завтра, Алена, — прилетает мне в спину.

Я не отвечаю, захлопываю дверь и бегу в подъезд, чувствуя затылком взгляд Ярослава. По крови так шпарит адреналин, что не могу даже ждать лифт и взбегаю на пятый этаж по лестнице. Влетаю в квартиру и приваливаюсь спиной к двери, еле держась на ногах.

— Привет, — из своей комнаты выглядывает Аня. — Как дела?

Пока я молчу, подруга проходится по мне удивленным взглядом.

— От кого цветочки, Ален? Ты была на свидании? Костя подарил?

— Это была деловая встреча с Ярославом Никольским, — стараюсь произнести, как можно тверже. Вот только для кого: для Ани или для себя?

— Ты закрутила роман с министром? — взвизгивает.

— Нет! Я же сказала, это была деловая встреча!

— Деловая встреча, с которой ты вернулась с букетом шикарных роз, — язвит подруга. — А ты не задумывалась, что крутить шашни с министром может быть опасно для тебя? В твоей‑то ситуации. А если Костя узнает? Или ты решила с ним расстаться? — прищуривает глаза.

— Аня, я же сказала, это была деловая встреча по работе.

Подруга приваливается к стене, скрестив на груди руки.

— Ты сама-то веришь в свои слова? С деловых встреч по работе не возвращаются с букетами, когда на улице уже темно. Ален, крутить романы на работе слишком опасно. А если у вас с ним не срастется, как вы будете дальше работать? И вообще, он министр!

— Ты так говоришь, как будто министр — это Бог.

— Ну, может, и не Бог, но тем не менее. Подумай несколько раз прежде, чем впутываться в это. Хорошо просчитай все риски.

Мне слишком тяжело сейчас слушать Аню. Игнорирую слова подруги и, не снимая обуви, прохожу в свою комнату. Плотно закрываю дверь и сползаю по ее обратной стороне, даже не включив свет. Шипы искололи мне ладони до крови, но я не обращаю внимания на эту боль. Дыхание продолжает сбиваться, а тело пронзает дрожь.

«Я бы хотел проводить с тобой время. Много времени. Подумай об этом перед тем, как прийти ко мне завтра», стучит в висках.

У меня есть время подумать до завтра. Я должна решить: идти к нему или нет.

По щекам бегут слезы и противно закатываются в воротник водолазки. Я не могу не признать, что Аня права: связываться с Никольским слишком опасно для меня. И не только, потому что у нас может ничего не выйти, это не самое страшное. Опасно другое — Никольский что-то задумал, я ему для чего-то нужна.

Но ведь и он мне нужен… Мы оба нужны друг другу, вот только совсем не в том смысле, в котором хотелось бы.

Я достаю из сумки телефон и с надеждой смотрю, нет ли пропущенных вызовов или сообщений от Кости.

Ничего.

Мой плач усиливается, и я утыкаюсь лицом в колени, сжимая в окровавленной ладони айфон.

Ну пожалуйста, Костя, пожалуйста, позвони мне. Позвони и скажи, что ты меня любишь. И тогда я завтра не пойду к нему.

Глава 22

Мысли о девчонке отравляют мне целый день. Она неожиданно спасовала, хотя, казалось, была уже в моих руках. Возможно, я перегнул с поцелуем. Но просто больше не мог сдерживаться. Хотел ее до ужаса сильно. И ведь она тоже меня хотела.

Но… Почему-то для нее это стало «слишком».

Впрочем, гадать, что заставило Алену убежать, осталось не долго. Вечернее совещание в правительстве стремительно подходит к концу. Девчонка или придет ко мне сегодня, или не придет. Третьего не дано.

— Ни одна живая душа не должна узнать о том, что здесь сегодня обсуждалось, — грозно объявляет десятку министров пресс-секретарь главы правительства.

— Конечно-конечно, — спешат заверить ее собравшиеся чиновники.

Женщина еще раз проходится по каждому придирчивым взглядом. На несколько секунд задерживается на мне. Подозрительно прищуривается. Еще плохо меня знает, а потому не доверяет.

Наталья Устинова — бессменный пресс-секретарь премьер-министра. В прошлом журналист. Ради такой карьеры она пожертвовала возможностью иметь детей, хотя ей уже за сорок. У нее договоренность с премьером: она не уходит от него никуда, даже в декрет.

Взамен Наталье Устиновой разрешили выстроить бизнес по торговле информацией. Например, собираются в России повысить акцизы на сахаросодержащие напитки. Это обсуждается за закрытыми дверями в правительственных кабинетах, и производители сахаросодержащих напитков, естественно, не знают, что их скоро ждет повышение налогов. Так вот