Жизнь на кончиках пальцев - 2 (СИ) - Новка Маруся

— Думаю, ей сейчас лучше побыть одной, — вздохнула Милочка. — Я ей такого наговорила, — укоризненно покачала головой, словно осуждая саму себя. — Надеюсь, она правильно поймет мои слова и то, чем они были вызваны.

Людмила и Леночка снова вернулись на аллею.

— Ну что, ты все еще хочешь спуститься к морю? — спросила педагог.

— Нет, — покачала головой ученица. — Да и некогда уже. Через полчаса малявок поднимать-умывать нужно. Лучше я вас проведу на остановку.

— Может, поедем ко мне? — Милочка не хотела оставлять Лену одну. Ведь ехала-то сюда с целью выслушать девушку, а получилось то, что получилось.

— Нет, — снова покачивание головой, — я останусь.

Весь путь до остановки и все время, пока ждали трамвай на конечной, ученица и её педагог молчали. Словно первая боялась о чем-то спросить, а второй больше нечего было сказать.

Вдалеке, между частными домиками по обе стороны трамвайной линии, наконец-то показался долгожданный вагон.

— Я все время дома, — напомнила Людмила. — Ты можешь приехать в любую минуту.

— Угу, — кивнула Леночка и подтолкнула Людмилу Марковну к открытой двери трамвая.

— Держимся за ручки! Шагаем в ногу! Не отвлекаемся от конечной точки пути! — раздавала команды Леночка, идущая рядом с Дианой в конце шеренги малышей.

Леночка, как всегда напялившая драные шорты и давно не стираную майку, искоса поглядывала на Диану, которая довольствовалась тонким ситцевым халатиком, с пояском, завязанным бантиком на спине. Впрочем, она уже давно перестала критиковать подругу за «старушечьи» халаты. Нравится ей — пусть носит.

Всё те же марселевые одеяльца укрыли песок, приглашая детей сесть и не переохлаждать попки.

Воспитательница группы, еще вчера успевшая поболтать с группой юношей, разместившихся на отдых за сеткой-рабицей, огораживающей территорию пляжа дачи детского дома, и договориться с ним о встрече нынешним утром, не увидев ухажеров, пробормотала, обращаясь к Диане и Леночке:

— Идите поплавайте. Я — чуть позже.

Леночка, заметившая вчерашние «ухаживания», хмыкнула, быстро освободилась от шортиков, стянула майку. Посмотрела на Диану. Спросила, даже не надеясь на ответ:

— Ты идешь?

Диана потянула за край пояска, развязывая бантик. Передернула плечами и халат сполз на песок.

Девушка стояла, опустив руки, и смущено улыбалась. На ней был дареный подругой купальник, переливающийся всеми оттенками синего цвета.

Леночка вздрогнула, всхлипнула, в один прыжок преодолела расстояние, разделявшее её с подругой. Повисла на шее у Дианы.

— Да?! Да?! Да?! — спрашивала, даже не пытаясь сдержать слёзы.

— Конечно — да, — Диана обняла подругу, чувствуя, как щиплет глаза.

Воспитательница смотрела на всхлипывающих подруг, прижавшихся друг к другу так, словно кто-то намеревался разделить их насильно. Она понимала, что сейчас у неё на глазах что-то происходит! Но вот что именно — даже не догадывалась.

— И чего бы я ревела? — пожала плечами. — Вечно с вами что-то не так. Идите лучше купаться! Вон, детей перепугали.

На щеках подруг все еще блестели слёзы, когда они, взявшись за руки и радуясь, что все позади, побежали к морю, ласково катившему свои волны навстречу.

Глава пятая

Отношения между подругами мало-помалу налаживались, но все еще напоминали кормление выздоравливающего больного бульоном с ложечки. Вроде бы и хочешь «накормить» сочувствием, пониманием, поддержкой, но боишься, что «больного» стошнит от обильной порции и все пойдет насмарку.

Вечером, когда дети младшей группы были выкупаны и уложены в постельки, когда помещение, где спали малыши, освещали только луна и яркие южные звезды лета, девушки уходили к морю.

Они садились плечо к плечу на разогретый августовским солнцем песок и слушали, как о чем-то шепчет море. То ли желает что-то подсказать, то ли о чем-то спрашивает.

— Я хочу съездить к Милочке, — сообщила Лена в один из вечеров. — Поедешь со мной?

— Зачем? — пожала плечами Диана. Поняв, что снова отгораживается от подруги стеной недомолвок, добавила: — Да и нельзя нам обеим уезжать с дачи.

— Это еще почему? — не поняла Леночка.

— Потому что мы должны выполнить взятые на себя обязательства, — вздохнула. — Уж я — так точно, — заговорила торопливо, стараясь донести суть своих слов:

— Ты ведь знаешь, что нас передают под временную опеку детского дома на период выезда на дачу. Что прописана дата приезда и день, когда мы должны вернуться в училище. Если я сейчас уеду, то подведу директора! И потом, в группу не взяли на работу дополнительный персонал только потому, что рассчитывали на нашу помощь.

— Когда ты уже научишься хоть немного думать о себе? — Леночка отвернулась в сторону и шептала еле слышно. Да и адресованы её слова были скорее не подруге, а так… мирозданью.

— Ты что-то сказала? — переспросила Диана.

— Да так, — смутилась подруга. — Вот, подбираю аргументы, чтобы уговорить директора отпустить нас, — выделила голосом последнее слово, — хотя бы на один день. Думаю, что за разнесчастный денечек тут ничего не развалится.

— Спросить можно, — согласилась Диана. — Я тоже скучаю по Милочке. Да и вела себя в нашу последнюю встречу не самым лучшим образом. Не помешает извиниться.

— Значит, замётано! — Леночка вскочила на ноги, протянула руку подруге. — Пошли? Нужно выспаться, а завтра прям с утречка пометусь к директору, — усмехнулась: — Или еще сегодня не поздно наведаться?

— Отложим на завтра, — Диана, сжав ладонь подруги, поднялась с начавшего остывать песка.

Августовские дни еще жаркие, а вот холодать по ночам начинает быстро.

— И как тебе удалось его так быстро уболтать? — недоумевала Диана, сидевшая рядом с Леночкой в трамвайном вагоне.

В сторону города желающих ехать, почти не было. Да и кто станет покидать курортную зону в девять утра? В это время горожане и те, кто решил почтить своим присутствием Южную Пальмиру добираются на пляж. Правда, начиная с седьмой станции Люстдорфской дороги, вагон начнет заполняться теми, кто не только отдыхает, но и работает в курортном городе. А потому, предусмотрительная Леночка усадила Диану к окну.

Она прекрасно понимала, что подруга начнет уступать место, едва в вагон войдет особь хоть на пару лет старше её. Толкаться и прилипать к успевшим вспотеть в душном трамвае пассажирам, у юной балерины не было ни малейшего желания. Равно и сидеть, глядя, как подруга стоит рядом. Так что лучше упредить и постараться отвлечь не в меру воспитанную подружку, указывая на мелькающие за окном городские пейзажи.

— Ой, а я и не заметила, как мы до вокзала добрались, — Диана удивилась, увидев слева горку Чумки.

— Да сколько там было ехать? — усмехнулась Леночка. — Сейчас пересядем в автобус и через полчасика будем у Милочки.

— Она знает, что мы едем в гости? — в сотый раз беспокоилась Диана. — Ты предупредила? А то свалимся, как снег на голову.

— Знает. Предупредила. Позвонила, — Леночка, схватив Диану за руку, потащила её к выходу, стараясь проскользнуть мимо медленно двигающихся пассажиров.

Людмила суетилась с самого утра. С того момента, когда ей позвонила дочь Тимура и сказала, что через пару часов они с Дианой приедут.

— Ну что же ты не предупредила заранее?! — растерялась. — Я бы хоть как-то подготовилась.

— А чего там готовиться! — голос Леночки был радостным и довольным. — Да и ненадолго мы. К ужину нужно вернуться на дачу.

Милочка, быстро одевшись, побежала в магазин на углу дома. Нужно купить хороший чай и упаковку сыра. Запас галет и низкокалорийного печенья она недавно пополнила. Уже возвращаясь домой, увидела у магазина пожилую женщину, у ног которой стояла плетеная корзинка до верху заполненная виноградом.

Таких женщин и мужчин преклонного возраста, с каждым годом становилось все больше. Они выносили выращенные в садах и огородах вокруг домов овощи и фрукты и пытались продать, что называется «с газетки». Бдительные стражи порядка, которым, казалось, больше нечем было заняться, прогоняли вынужденного торговца, часто краснеющего и смущающегося от признания необходимости стать «коробейником» на старости лет. Не забывали при этом «конфисковать» товар, который с радостью пожирали сами за обедом.