Давай поиграем или попробуй меня убить! - Юта Пахомова

— Помоги найти место, где я смогу спрятаться. — шепотом попросила Эмма ветерок.

И он повел ее в сторону от выбранного ранее маршрута, чтобы привести к одной ели. Она была огромной и очень старой. Ветки начинались почти у самой земли, а насколько высоко она возвышалась возможности увидеть не было совершенно.

Ветер толкал девушку подойти ближе и ближе и в один момент Эмма поняла, что место, к которому он вел, было под одной из ветвей, которая лежала на земле.

Ветки располагались так, что как только Эмма забралась в нужное место у нее было место, на котором она смогла лечь, не касаясь прохладной ночной земли и несколько ветвей, которые накрывали ее как одеяло. Она оказалась в коконе, укутанная мягкими иголочками ели, которые в отличии от Земли не кололись, а мягко пружинили под давлением на них.

Эмма улеглась и попыталась уснуть, что у нее удалось очень быстро. Самочувствием ухудшалось и то, что ей приходилось находиться в мокрой одежде только ухудшило ситуацию. У нее поднялся сильный жар и началась лихорадка.

Ее тело протестовало к такому отношению к себе. Как оказалось дар Матушки был действительно уникальным и очень своевременным подарком для Эммы, но не важно, насколько сильным он был, человеческое тело и разум имеют свои пределы. Болезнью организм Эммы выражал свой протест ко всему, что ей довелось пережить.

Слишком сильный контраст испытанных эмоций присутствовал в жизни Эммы, а точнее в этот день. От радости и спокойствия до страха, паники и разочарования ее отделяли считанные минуты. Эмме нужен был перерыв, который она не могла получить и тело решило за нее.

Так как девушка обладала некоторыми знаниями о медицине, то еще засыпая она поняла, что у нее ранние признаки воспаления легких, но поделать хоть что-то сейчас не могла. У нее не было никаких медикаментов с собой, да и силы хоть что-то предпринимать тоже отсутствовали.

Была лишь одна усталость. Не столь физическая сколько моральная. Не так-то легко отгородиться ото всех и быть постоянно на стороже. Эмма пыталась храбриться и не показывать свои слабости, но это не значит, что ее все устраивало и она ничего не испытывала. Еще как испытывала. Просто не позволяла лить себе слезы каждый раз, когда ей причиняли боль. Она копила это все внутри и сейчас настал момент, когда платина рухнула и поглотила ее.

Эмму сильно лихорадило, и она металась во сне. Грудную клетку сжимало все туже, что приводило к затруднению поглощать кислород в достаточном объеме. Хоть кого-то, кто мог бы помочь и облегчить ее страдания рядом не было и ей опять пришлось переживать все одной.

Жар повышался и состояние девушки только ухудшалось и как бы Матушка ни пыталась излечить Эмму, тело сопротивлялось. Оно отказывалось принимать помощь. Девушка слабела с каждой секундой и все ближе подходила к грани своих возможностей, пока ее гортань полностью не опухла и наступила асфиксия, принося желанное умиротворение.

Было ли это несправедливо к той, кто за свою жизнь ничем не заслужил таких мучений? Да! Было ли это жестоко? Непременно? Могла ли Эмма сдаться и прекратить свои мучения? Ответ все тот же! Так почему это все выпало на ее долю? Ответ был по-своему прост и сложен одновременно. Мать выбрала ее потому, что девушка была способна преодолеть все, что начертано у нее на судьбе и зубами выгрести шанс на счастье. Матушка, наконец, нашла ту, кто сможет не сломиться под грузом обстоятельств, которые свалились на нее.

И пусть сейчас временно тело сдалось, но дух все еще борется. Иногда чтобы вновь начать бороться и обрести силы для новой победы все, что нужно — это позволить себе проиграть.

Глава 20. Танец лепестков

Эмма

Как странно было просыпаться и не испытывать никакой боли, страхов и даже переживаний. Эмма проснулась как будто проспала несколько месяцев, а не пару часов. Она бы подумала, что с ней ничего не произошло и все, что было всего лишь страшным сном, но как только Эмма открыла глаза, самообман развеялся.

Она лежала плотно укутанная ветками ели и пока она «спала» ветер приволок множество разноцветных листьев. Это заставило Эмму улыбнуться, ведь эта часть леса была полностью хвойной и откуда ветру удалось достать листья березы, липы, дуба и даже клена оставалось загадкой. Листья имели различные цвета и вместе создавали невероятную комбинацию цветов.

Ложе имело оттенки начиная от жёлтого и заканчивая синим, а некоторые из лепестков так и не определились с цветом и радовали взгляд Эммы своей красочной окраской.

Они были не только на ней, но и под ней, создавая своеобразную подушку.

На удивление Эмма чувствовала себя выспавшейся и полной сил. О том, что вчера ей пришлось умереть дважды свидетельствовало только ее состояние.

Действительно ли умерла ли она ночью или нет она не понимала, так как обычного переживания после того, как она воскресает в этот раз не было, но то, как быстро девушка поправилась после простуды было подозрительным. Решив не гадать по этому поводу, Эмма приняла еще одну смерть как данность.

Вставать и идти куда-то совершенно не хотелось. Здесь было так спокойно и хорошо, что Эмма позволила себе понежиться в объятьях Матушки Природы еще чуть-чуть. Именно здесь и сейчас ей было так удобно, спокойно и уютно, что двигаться совершенно не хотелось.

Пока она лежала и рассматривала узор веток, которые возвышались над ней, девушка вспомнила свой невысказанный вопрос, который сейчас произнесла вслух:

— Матушка, почему ты не помогла мне вчера и разгневалась, проливая дождь, когда мне нужна была твоя помощь?

Вопрос прозвучал громко в тишине леса и эхо подхватило его, чтобы разнести по округе.

Пару минут ничего не происходило, и Эмма успела подумать, что ответа на свой вопрос дождаться ей не суждено, но она ошибалась.

Теплый ветер, который окутывал ее как плотное одеяло отступил чуть в сторону забирая с собой все листья, которые находились под Эммой и рядом с ней. Лежать вдруг стало очень неудобно и девушка, превозмогая себя и свое нежелание двигаться, поднялась, чтобы посмотреть, что происходит вокруг нее. Зрелище было столь необычным и завораживающим, что как только Эмма уловила происходящие, то уже не смогла оторвать взгляд.

Лепестки и листья кружились на небольшом расстоянии от нее, образуя своеобразный рисунок. Они кружились вокруг, пока не стали проявляться