Жизнь с двух сторон - Роузи Кукла

— Понял, спасибо! Когда ответить? Да и еще, сумму всю загасят?

— Если это ты станешь отрабатывать, то я думаю, всю и сразу внесут, и дело с концами. Ее даже, я так думаю, и на работе восстановят. Вагончик ради такого случая расстарается!

Так что вот так, Уголек. Срок тебе до завтрашнего вечера. Думай! А если откажешься, то можно еще варианты, но то уже с ее отсидкой. И там люди с деньгами сидят…

И закряхтел…

— Подумай, Уголек, есть на тебя у Вагончика виды и предложения, как бы это тебе сказать, слово такое сейчас модное, шоу — бизнес, казино, с всякими там выкрутасами собирается ставить. Вот там тебя и планируют пользовать, а может руководить всей этой эстрадой и танцами. Но я, во всяком случае, тебе этого не говорил. Все? Так еще или достаточно?

Лаура

Наташка вернулась и тут же сюрприз!

Сногсшибательная новость! Ее двоюродный брат, Андрей, женится! И на ком? О! Вы не поверите! На испанке! Да! Да!

— На какой еще испанке? Мама? Ты что–то путаешь?

— На самой настоящей испанке!

— Откуда он ее выкопал?

— А ты лучше сама расспроси у Люды!

Люда эта — мамина родная сестра и моя тетка. Рассталась с мужем, он ушел к молодой, так как его жена просто затиранила. А потом он затосковал и умер. Вот и пришлось ей самой на свои заработки поднимать горячо любимое и единственное чадо-Андрюшку. А сейчас уже вовсе и не Андрюшку, а врача, специалиста гинеколога и врача сексопатолога. Такую специализацию ему определила мать! Да, именно его мать, а не он сам. А почему? Да потому, что Андрюха с раннего детства все время под неусыпным вниманием своей горячо любимой мамочки воспитывался и та его ни на шаг от себя. Чуть что, так:

— Андрюша, домой! Пора за уроки.

Или еще чего? Раскормила его она, ведь он баловень и единственная ей в жизни отрада, а тот превратился в увальня. Просто огромного и полноватого парня. Очень доброго и чем–то похожего на Пьера Безухова из киноэпопеи Война и Мир в исполнении Бондарчука. Он еще так и ходил, неторопливо и все у него было размеренно и заумно. Что касается ума, то да! Что ни спросишь, он подумает и обязательно, как по книжке ответит. Ребята его сторонились, так как он не играл в футбол, не бегал, не катался на велосипеде, и тем более, не озорничал с ними. Можно сказать, что мамочка его вырастила себе на старость, как образцовое дитя стокилограммовое. Правда, при его росте метр восемьдесят он не казался таким уж толстым.

После школы, которую он окончил на хорошо и отлично, мать его всунула в медицинский институт, и он уехал учиться. Мать его просто извелась, когда в очередной раз приехала от него и сидела, и плакала у нас на кухне перед матерью, сестрой своей, рассказывая, как ее чадо просто помирает там с голода! Но! Андрей закончил и тут же при институте в интернатуру, практику там же, при институтской клинике. А они там, как маньяки и мазохисты какие–то, друг друга лечили и вот, заканчивая свою учебу и подрабатывая на скорой помощи….

Ну, так лучше расскажу об этом подробнее, это, вы знаете, романтическая история! Да и закончилась она просто на удивление красиво.… Ну, вот, послушайте!

Очередной вызов приняла скорая, на которой в качестве врача подрабатывал Андрей. А их, врачей скорой помощи, катастрофически не хватало на скорых всегда. И вот он почему–то взял и откликнулся, хотя только что оказывал экстренную помощь тяжело больной женщине на дому и уже достаточно вымотался за ночь на вызовах.

Потом он еще говорил, что как почувствовал, что его туда потянуло.… Это он привирает для своей женушки, которая каждый раз его слушая, все время его поправляет и уточняет подробности. Кстати, ведь и глаз своих с с него не сводит! Вот как испанки к своим кабальеро!

Да, вызов поступил из диспетчерской, при этом толком не могли сказать, с какого самолета и где тот самолет находится.

— Езжайте в аэропорт! Там вас встретят и все подскажут! — Так ему, не уточняя подробностей.

— Ну что, шеф, — спросил водитель кареты скорой помощи, он же по совместительству и санитар, едем?

— Ну, поехали, только я чувствую мороки потом будет…

— Не боись, Андрюшка, не на всю же жизнь! — Весело отозвался водитель.

Ан, нет! И морока и на всю оставшуюся жизнь, как оказалось! Приехали к борту самолета.

— Сюда, сюда, к самому трапу! — Говорил сопровождающий.

И Андрей, как всегда спокойно и тяжело поднялся по трапу, вошел в салон, перед этим поздоровавшись с офицерами пограничниками почему–то. Самолет сел по случаю плохого самочувствие одной пассажирки.

— Вот, вот она! — Суетились около двойных кресел с откинутыми поручнями, на которых лежала в полусознании…

— Принцесса! — Всегда встревала в такие моменты она и смотрела в глаза Андрюшки нежно и преданно.

И они начинали спорить, поправляя друг друга в подробностях. Я уже потом много раз слышала эти рассказы, и каждый раз почему–то они звучали по — иному!

Только потом я поняла, что для них обозначало это событие в их жизни! Для обоих это было первое в их жизни романтическое и любовное свидание! Встреча! Знакомство! Нет, ошеломление….

Андрюшка, как увидел ее, так сразу же сгреб в охапку и понес на руках через весь салон в нарушение всех правил и наставлений, инструкций.… Как будто бы не хотел, чтобы ее кто–то украл, утянул у него из–под самого носа.

Он нес ее и не чувствовал никакого веса, хотя она уже тогда, несмотря на невысокий рост, была девицей упитанной. Нес и ничего вокруг не замечал: ни того, что с недоумением, ни того, что ему говорили, что надо дождаться решения властей…. Он ее вынес на руках, спустился с ней по трапу и…

— Коля поехали!

— Куда? Андрюха, а как же…

— Поехали, я сказал, гони! Включай мигалку и сирену! — Попросил, все еще удерживая ее на руках, перед тем, как уложить в карете скорой помощи.

И они на удивление всем так и отъехали: с мигалкой, и завыванием сирены.

Ну и попало же ему!

Его чуть не выгнали с работы и даже грозились из института.…Но все это меркло по сравнению с бездной ее карих сверкающих глаз…

— Hola! — Сказала она на следующее утро

— Hola. — Ответил ей, глядя прямо в глаза, хотя до этого ни слова по–испански.

Он сразу же к ней пришел с красивым букетом роз. Сел, взял ее руку, так и сидел с ней молча, и она смотрела на его лицо, стараясь запомнить черты своего спасителя.

Потом ей открыли визу, так посчитали власти и родители, и он мог к ней ходить, встречаться, пока она была на излечении. Потом, удивительно быстро заговорил на испанском. Видимо, так сам хотел и скоро…Потом она уехала домой в Испанию.