Снова в школу. Том #1 - Екатерина Аникина

каждым движением… внезапно темнота отступила, и все пространство моего сна заняла безумно красивая женщина, она что-то говорила, но я не слышал ее слов, и протягивала ко мне руку, в центре ладони которой стояла та самая тварюшка, которую я недавно обменял на довольно значительную сумму. В тот момент, когда мне показалось, что я вот-вот расслышу обращенные ко мне слова, прозвучал будильник, вырвавший меня из сна.

Я совершенно не выспался и чувствовал себя разбитым. В добавок ко всему у меня ночью носом пошла кровь, и я изгваздал всю Кузину подушку так, что боюсь восстановлению она уже не подлежит. Под возмущенные вопли соседа, я прошел деревянной походкой в ванную и посмотрел на себя в зеркало. М-да, краше только в гроб кладут: темные круги под глазами, темные всклоченные и торчащие в разные стороны волосы, такая загадочная аристократическая бледность, просто мечта, а не мужчина. Скривившись, я, справив свои естественные потребности, забрался под тугие струи душа, намереваясь слегка окупнуться и побыстрее вылезти, чтобы снова в транс не впасть. Первое свое намеренье я выполнил вполне удачно, и уже выключил воду, намереваясь выполнить второе, как меня скрутило в бараний рог, из носа снова хлынула кровь, а в голове отчетливо прозвучало:

— Разбор. Вероятность. Прорыв. Не верно. Три. Подвеска. Корона. Помни, — я прекрасно знаю, что это означает «Защити меня», не нужно мне это постоянно с такими бешенными усилиями повторять.

Когда голос затих, я осознал, что лежу на полу, скрючившись в позе эмбриона и мечтаю сдохнуть. С трудом поднявшись на ноги, я снова включил воду, чтобы смыть кровь, и, стоя под струями, подчиняясь скорее наитию, поднял голову вверх и проговорил.

— Я знаю, что ты меня слышишь, и я не настолько тупой, чтобы не понять — эти слова — вовсе не шифр, это твоя манера общаться, но, дьявол тебя раздери, если ты не придумаешь другой способ связи со мной, ты просто меня убьешь, как убила уже одного Саву, неужели ты этого не понимаешь?

Ответом мне была тишина, и я закрыл глаза, позволяя воде насыщать мое тело силами и залечивать невидимые глазом повреждения. Вода словно приобрела плоть, руки, которыми она гладила меня по коже, разминая болевшие мышцы, усиливая ток крови в органах, прогоняя такую стыдную слабость и усталость, словно я не спал ночью, хоть и урывками, а вагоны разгружал. Когда я вышел, наконец, из ванной, то столкнулся с Кузей, стоящим возле двери, сложившего руки на груди и нахмурившегося.

— Что это был за грохот? — спросил он, не сводя с меня прокурорского взгляда.

— Да на мыле поскользнулся и е…, хм, упал, короче, — я даже умудрился небрежно улыбнуться, выдавая свою тираду.

— Ты бы в лазарет сходил, — Кузя покачал головой. — Что не помнишь, что ли, у тебя так же кровища за пару дней хлестала, пока Лось одним ударом кулака не отправил тебя в нокаут, который едва не закончился кровоизлиянием в твою черепную коробку, потому что я почти уверен в том, что мозга там нет.

— Не нагнетай, — я поморщился, подошел к кровати и скинул полотенце, которое намотал вокруг бедер. Пока одевался, то почти на физическом уровне чувствовал напряженный Кузин взгляд, разглядывающий мой голый тыл.

— А ты и правда начал качаться, — протянул мой соседушко. — Уже не креветка в обмороке.

— Почему креветка? — я даже слегка обиделся за местного Саву. Он, конечно не был хоть сколько-то накаченным, но не до такой же степени.

— Потому что такой же скрюченный, — Кузя подхватил свой рюкзак и направился к дверям. — Я сегодня поздно. Ты в свой подвал пойдешь?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Еще не решил, — Кузя только кивнул и вышел из комнаты, оставив меня наедине со все еще переливающимся макетом и собственными мыслями.

Долго стоять и медитировать мне было некогда, поэтому я тоже очень скоро покинул комнату, направившись на занятия.

— … Подведем итог, Император, согласно статье номер три, пункта четыре нормативного кодекса, прежде чем совершенно легитимно получить атрибуты полноценной власти, должен получить абсолютную утвержденность, — я ворвался в кабинет, когда от урока прошло уже около трех минут.

— Разрешите войти, Нестор Иванович, — рявкнул я с порога.

— Хм, Савельев, ты слышал мои последние слова? — право нам преподавал настоящий юрист, Мордвинов Нестор Иванович, входящий в Золотую дюжину тех, кто брал за свой час больше, чем я вчера за статуэтку получил.

— Да, Нестор Иванович, слышал, — ответил я ему.

— Очень хорошо, тогда, если ты сейчас скажешь всем нам, что подразумевает под собой термин «абсолютная утвержденность», то я позволю тебе войти, несмотря на такое вопиющее опоздание.

— Это означает, что, если наследника не утвердит и не подтвердит добровольность своих намерений магической печатью каждый член Совета кланов, не большинство, а каждый, то наследнику императором не стать ни при каких обстоятельствах.

— Ну, хорошо, верно, можешь занять свое место, — поджав губы, сообщил мне препод.

Парты были одинарные, а моя находилась в самом конце класса. Упав на нее, я попытался сосредоточиться на уроке, но не сумел, и так и задремал с открытыми глазами. К счастью Мордвинов не заметил моего практически отсутствия на уроке, так же, как и другие преподаватели.

Прежде чем пойти отдыхать, я все же воспользовался Кузиным советом и навестил Любовь Ивановну. Любаша курила у окна, а гуляющий по кабинету ветер тут же выносил дым на улицу. Обернувшись, она только поцокала языком, и, выбросив не потушенную сигарету в окно подошла ко мне. Со двора раздались громкие маты и проклятья, похоже, сигарета приземлилась кому-то на голову. Она же только плечами пожала.

— Под этими окнами нет ничего, что могло привлечь особь мужского пола погулять. Разве только, окна женской раздевалки перед душевой у девчонок-чирлидерш. Но тут, как понимаешь, он сам виноват, и мой окурок оказался чуть ли не орудием бога, который шельму отметил. Ничего криминального с тобой не произошло. Так небольшое переутомление, отлежишься и все в порядке будет, — без всяких переходов выдала она мне, затем задумчиво провела пальцем по подбородку. — Что-то неспокойно мне как-то: то ли предчувствия разыгрались, то ли хондроз замучил, как бы то ни было, и то, и другое ведет к смене погоды. Все вали отсюда, я похоже, тоже слегка переутомилась, а ведь учебный год только-только начался, — и Люба, сокрушенно покачав головой, снова подошла к окну, перестав обращать на меня внимание.

Вернувшись в кампус, я решил сегодня в подвал не идти, а, согласно рекомендации медички, попытаться выспаться, но только я завалился на койку, как прозвучал