Чёрный с золотом - Ирэн Блэкхед

Один из парней, что стоял позади всех, замешкался, но головной убор снял, как и приказали. Каково было удивление Титовой, когда на неё смотрел Дима Ермаков. Тот самый, что время от времени задирал её в универе, пока за неё не заступились близнецы.

Потом ходили слухи, что его побил незнакомец, который был каким-то образом связан с Тарасовыми. Через какое-то время в универ приходили дружки Ермакова и поджидали Вику на парковке, об этом случае тоже шептались. Алине было неловко, что она доставляет своим спасителям столько хлопот, но в то же время она была им очень благодарна. Из-за своей чрезмерной стеснительности Титова не могла первой заговорить с близнецами, однако очень хотела. Хотела отблагодарить за помощь и спасение, другие бы прошли мимо и даже не оглянулись, а они помогли. И помогают до сих пор.

− Ну и что ты скажешь в своё оправдание, м? − Влад зловеще усмехнулся, угрожающе хрустнул костяшками пальцев. Дима от этого звука неприятно поморщился, он попался этому чудовищу уже второй раз подряд. И всё из-за неё!

− Ты почему с этой мышью возишься, я не пойму? — Ермаков решил сместить фокус внимания с себя на эту маленькую сучку, которая боязливо выглядывала из-за широкой спины своего спасителя.

На самом деле он не знал, с чего всё началось. Возможно, это пошло ещё с конца прошлого года, когда Ермаков уловил, что в его группе его либо уважали, либо опасались все, кроме этой серой мыши. Титовой не было дела до кастовой системы универа, она будто бы и слышать не слышала о ней. Её волновали только пары и высокие баллы, над которыми она усердно корпела. Это было ещё одним бельмом на глазу у Димы. Он, в отличие от Алины, еле-еле дотягивал до отметки «удовлетворительно». Вечно отшучивался, что, мол, лень учиться, а самому было стыдно признавать, что это его истинный максимум. Родители пилили дома за плохую успеваемость, отец лишал денег на карманные расходы всякий раз, когда Ермаков проваливал экзамены или зачёты. Это невыносимо бесило. И вот в один из таких дней, лишённый личных денег, Дима столкнулся в коридоре универа с Титовой. Та на него даже не взглянула, была занята своими конспектами. Как же бесит! Эта девка бесит, и конспекты её аккуратные с выделенными разноцветными словами тоже бесят!

Тогда он первый раз сорвался на ней. Потом, конечно, жалел сильно, что вымещает свою злость на постороннем человеке, но быстро об этом забыл. А ещё спустя несколько подобных издевательств вошёл во вкус, и его затянуло. Он никогда не причинял ей физической боли, до прошлого раза. Тогда Ермаков по-настоящему испугался. Не гнева близнецов или ректора, а того, что становится чудовищем из-за своих собственных комплексов.

− Не твоего ума дело, − Влад подобные разборки терпеть не мог, хватило им с систр подобного в школе. Сейчас близнецы предпочитали вести спокойную и размеренную жизнь. Драки им не доставляли никакого удовольствия, исключение только в виде спарринга в зале у тренера.

− Из-за этой девки я опозорился! — кепка полетела на землю, Ермаков выступил вперёд, отпихнул стоящего на пути приятеля. Тот отшатнулся, пропуская Диму. − Не прощу!

− Какое же ты ничтожество, − устало выдохнул Тарасов, он помассировал пульсирующие виски. Подумал, что если не скачки давления, то головные боли ему уж точно обеспечены. Он же ещё совсем молодой для такого! − Как я уже успел заметить, так это у тебя какие-то проблемы, девушка тут совершенно ни при чём. Прекрати срывать свою злобу на других людях, или я разберусь с тобой посредством закона. Я думаю, ты в курсе, что меня хлебом не корми, дай какого-нибудь ублюдка за решётку засадить. И очень надолго, − Влад угрожающе улыбнулся.

Тарасов действительно уже около года, помимо времени студенческих практик, находился в адвокатской конторе знаменитого адвоката Вязенского в качестве стажёра. Поговаривали, что его держат на этой должности только потому, что Влад ещё не окончил учёбу. На самом деле Вязенский, который не был в браке и не имел детей, готовил парня на место своего преемника. Почему именно его, никто не знал и даже не догадывался. Вся эта история была окутана тайной, как и всё, что связано с личными делами близнецов.

Однако было ясно одно: сам Влад от этого в неописуемый восторг не приходил, даже разговаривать лишний раз на эту тему не хотел. А это вызывало ещё больше беспочвенных слухов и пересудов.

Тарасов за всё то время, что находился на правах стажёра, участвовал в нескольких судебных делах и с подачи Вязенского блистательно себя проявил. Ему поступали предложения на практику от нескольких других адвокатских контор, но он отказывался их рассматривать. Говорил, что пока предпочтёт остаться под руководством Андрея Александровича.

На все вопросы о работе у Вязенского он с натянутой улыбкой отвечал, что его адвокатскую контору или какую-нибудь другую пока не выбрал, объяснял своё решение быть стажёром именно у него тем, что он лучший адвокат, и ему будет чему у него научиться. Но выбор будущего места работы Влад отложит до выпуска.

Ермакову на это нечего было возразить. Даже если ты был далёк от дел универа, до тебя в любом случае дойдёт слава близнецов Тарасовых. И если успехами Вики в спорте восхищались и завидовали, то блистательными достижениями Влада были напуганы. Не может двадцатилетний ребёнок иметь настолько живой ум и развитую интуицию. Не укладывалось в голове, что студент юрфака может дать фору адвокатам с уже имеющимся стажем работы.

Тарасов чужое молчание расценил как безмолвное поражение. С облегчением выдохнул, никому больше лицо разбивать не нужно, всё-таки настроение сегодня не то, да и Воробушек там заждалась.

− Давайте по домам, − Влад махнул притихшей стайке парней, которые без руководителя не знали, что и делать. Кажется, они даже обрадовались, что хоть кто-то обратил на них внимание в этой мелодраме. Быстренько засобирались и вскоре скрылись за поворотом, на сцене осталось лишь трое. Алина, когда угроза в виде незнакомых парней исчезла, вышла из-за своего живого щита и подошла прямо к Ермакову.

− Дим, твой комплекс неполноценности вылез в виде уродливого монстра во внешний мир, ты и сам им потихоньку становишься, − парень открыл рот, чтобы в привычной манере огрызнуться, но его прервала взметнувшаяся вверх женская рука, приказывающая помолчать. − Я считала это детской забавой, что ты вскоре успокоишься и займёшься своими делами, но она сейчас задевает не только меня,