Соблазн для Щелкунчика - Наталья Борохова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, да, я вас очень хорошо понимаю, – вторил Ли.
– Выезды за границу. Париж, Милан, Токио, Нью-Йорк. Кошмар! Это так утомляет! – Виолетта изобразила страдание. – Мы должны быть уверены в порядочности наших моделей.
– Конечно.
– Поэтому, перед тем как подписать контракт, мы проводим небольшую проверку. Понимаете, чтобы избежать в будущем неприятных сюрпризов. Все будет зависеть от вашей искренности.
– Что вы хотите знать?
– Ну, вот наш региональный представитель, – Скороходова указала на Елизавету, – собрала уже кое-какую информацию относительно вас. У нас есть вопросы, и мы надеемся получить правдивые ответы. Например, поговаривают в народе о вашей связи с неким Гавриловым.
Пришел черед заикаться Ли.
– Г-гаврилов, говорите? Вас интересуют п-подробности?
– Нет, – великодушно ответила Скороходова. – Интимные подробности можете оставить себе. Нам можете рассказать лишь суть ваших с ним отношений в общих чертах. Что за человек, не связан ли с криминалом?
– А в-вы хорошо информированы.
– Стараемся.
Лиза полезла в карман. Надо было приводить адскую машинку в действие, пока она не пропустила что-нибудь важное. Она нащупала кнопку. Нажала. Звучный голос с выражением начал декламировать:
«О, дайте, дайте мне свободу! Я свой позор сумею искупить…»
Ли дернулся, словно от разряда тока. Виолетта сделала страшные глаза. Дубровская же приняла единственно правильное решение. Перекрывая диктофонную запись, она заорала:
– «…верну я честь свою и славу! Я Русь от недруга спасу…»
Елизавета отчаянно жестикулировала. Возле них уже начала собираться толпа. Запись кончилась. Она замолчала и затравленно поглядела на зрителей. Ли обиделся.
– Вот всегда так! А еще любят рассуждать о сексуальной революции. Как дойдет до дела – так в кусты!
– Нет, что вы! – начала оправдываться Лиза. – У нас, в Бродокалмаке, это самая привычная вещь. Мы с представителем «Ол старс» тоже, кстати, иногда…
Виолетта послала ей такой злобный взгляд, что Елизавета предпочла срочным образом заткнуться. Но Ли все еще не отошел от шока и с опаской поглядывал на Дубровскую.
– Вы уверены, что с вашим представителем все в порядке? Чего это она несет про позор и честь? От кого она собирается спасать Россию?
Виолетта поспешила его успокоить:
– Вчера мы посетили вашу оперетту… или оперу. Запамятовала. Так что это остаточные впечатления. Не обращайте внимания. На чем мы остановились?
– Мои отношения с Гавриловым…
А какие были отношения? Гаврилов познакомился с ним на одной презентации. Потом была встреча, после которой бывший партнер Макара просто потерял голову. Ли остался почти равнодушен. Гаврилов забросал его подарками. Звонил несколько раз в день. Приезжал на все показы в Дом моды. Он умолял Ли о новой встрече. Ревновал. Красавец уделял ему так мало внимания!
– Ты мне не можешь запретить встречаться с тем, с кем захочу, – капризничал Ли. – И вообще, мне надо делать карьеру. Для этого я собираюсь сорваться отсюда к чертовой матери. Мне нужно в столицу!
– Но как же наши отношения, Ли? Я думал, это серьезно…
– Эй! Да ты шутишь! Какие отношения? Мне нужны средства. Я не хочу засохнуть в этой богом забытой дыре!
– А если у меня будут деньги?
– Вот тогда и поговорим…
– Вы больше не встречались с Гавриловым? – задала вопрос Виолетта.
– Нет, почему же, встречался. Он вел себя как-то странно…
– То есть?
– Намекал на то, что скоро у него будет много денег. Очень много. Что мы поедем с ним в Москву и он сам найдет человека, который возьмется за мою раскрутку.
– А откуда он должен был получить деньги?
– Я не знаю. Но он что-то говорил о каком-то Макарове. Что если бы не этот человек, то Гаврилов давно был бы миллионером.
– Вы слышали, что Макарова убили?
– О господи! Нет, конечно. Вы не думаете, что Гаврилов мог…
– Нет, нет, – поспешила успокоить его Елизавета. Перепугается и слова больше не скажет. – А как ваши отношения разворачивались в последний год?
– Да ничего особенного. Осенью мы строили кое-какие планы…
«Осенью… Сразу после смерти Макара», – отметила про себя Дубровская.
– А потом он как-то сник. И наконец вообще пропал…
– Что, совсем исчез?
– Да нет… Звонил пару раз. Грустный у него был голос. Виноватый… Но я вас заверяю, Гаврилов для меня – закрытая книга…
«Интересные получаются дела. Вера Петровна считала убийцей Самарина. Он, по ее словам, просто чудовище. Однако этот Веня не такой уж безобидный… И, кажется, я догадываюсь, как Самарин спихнул с места Гаврилова, да еще так, что даже милицейский папаша не посмел вмешаться. Шантаж… Чистой воды шантаж. Гаврилов побоялся огласки. У заместителя начальника областного УВД – сынок с нетрадиционной ориентацией… Однако шантажировать Веню стали только после смерти Макара. Так, что мы имеем?»
А вывод был очевиден. Заказчиком убийства мог быть Гаврилов. А мог быть и Самарин…
– Снимаю перед вами шляпу, Елизавета Германовна, – Полич не стеснял себя в комплиментах. – Ума не приложу, как вам удалось за такой короткий промежуток времени накопать столько информации. И какой! Клянусь, вы бы составили честь любой разведке мира. Ну и что теперь? Спорим, вы станете меня убеждать в невиновности наших подопечных?
– Нет, не буду, – разуверила его Елизавета. – То, что Гаврилов и Самарин имели веские причины для убийства Макарова, еще не говорит в пользу Перевалова и Петренко. Они могли быть простыми исполнителями чужой воли. Ведь их застали чуть ли не на месте преступления!
– Резонно. Так что прекращаем поиски?
– Нет. Я все-таки схожу в «Кактус». Положим, Перевалова там не было 27 августа, но Макаров-то был. Может, что-нибудь мне удастся разузнать. Ведь у меня на руках нет сейчас ни одного доказательства, которое я могла бы представить в суд.
– А что, если посмотреть на дело Макарова с другого конца?
– Например?
– Например, навестить вдову. Я полагаю, она может рассказать что-нибудь полезное.
– Вы полагаете, что вдова станет вести беседы с адвокатом, защищающим убийцу ее мужа?
– Нет, конечно. Но не мне же вас учить, при ваших-то способностях. Представьтесь работником «Кокоса», наконец. Импровизируйте! Дамские разговоры, искреннее участие, чаек, кофеек. Слово за слово…
– Ничего не выйдет.
– Это еще почему?
– Она видела меня в процессе.
– Вот незадача!
– Но я знаю, кто пойдет вместо меня…
То, что вдова меньше всего нуждалась в бабских разговорах и сочувствии, стало ясно сразу же, только Виолетта переступила порог царской резиденции. Да! Покойник Макар знал толк в красивой жизни. «Хочу дворец!» – наверняка именно так он поставил задачу перед архитекторами. Они расстарались на славу. Здесь за версту веяло эксклюзивом: мебель, украшенная ручной резьбой; колонны с коринфскими капителями; полотна, написанные на заказ. Виолетта словно попала в музей.
Диссонировала всему этому великолепию сама хозяйка. В тапочках на босу ногу, в халате, с мокрыми волосами, несимпатичная, немолодая, грузная – мадам Макарова только что покинула ванную. Излишне и говорить, что визит Скороходовой оказался совсем некстати.
– Мне причитаются деньги? – удивилась она. – Сколько же?
– Пятьсот двадцать три рубля семьдесят копеек, – бойко отрапортовала Виолетта. – Надеюсь, вы понимаете, что это разовая выплата. Так сказать, посильная материальная помощь от нашего коллектива.
– Сколько копеек, вы сказали?
– Семьдесят!
– О боже! – простонала женщина. – И за этим вас послали? Ну, давайте деньги, раз пришли.
– Сожалею, но деньги вы сможете получить в бухгалтерии головного офиса «Кокоса» по вторникам и пятницам с девяти до девяти тридцати утра. При себе иметь паспорт, свидетельство о смерти мужа, заявление с просьбой учесть ваше бедственное положение, справку с места работы о среднем заработке и флюорографию за этот год.
Вдова Макарова рассматривала Виолетту так, как рассматривают гадкое ползучее насекомое, которое просто необходимо шлепнуть тапкой.
– Вот что, милая девушка. Я очень занята и не имею возможности посетить ваше богоугодное заведение, да еще в столь ранние часы. Так что передайте мою горячую признательность вашему коллективу и скажите, что я не нуждаюсь в подачках.
Ей не терпелось продолжить водные процедуры, тем более что из ванной доносился плеск воды.
– Что-то я вас не видела раньше в «Кокосе», – вдова внимательнее пригляделась к Виолетте.
– Это и неудивительно, я работаю там всего несколько дней. Но уже слышала о вашем горе.
– И лицо мне ваше как-будто знакомо… – размышляла вслух Макарова. – Какое поразительное сходство…
Виолетта заволновалась. Неужели толстый слой косметики, очки и рыжий парик оказались бессильны перед цепким взглядом милой вдовушки? Неужели она сумела разглядеть в этой примитивной девице бойкую журналистку, бравшую у всех интервью в первый день процесса?
