Невидимые силы - Евгения Грановская

Когда десять минут спустя она закончила, Сергей Павлович прищурил свои добрые, внимательные глаза и вежливо сказал:

— Это очень необычно.

Настя вздохнула.

— Я знаю.

Несколько секунд врач молчал, обдумывая ее рассказ, затем спросил:

— Настя, вы любите читать фантастику?

— Раньше любила, — ответила Настя. — А сейчас как-то руки не доходят.

— В университете сильно загружают?

— Да, порядочно. — Она на секунду замялась, а затем осторожно спросила: — Скажите, Сергей Павлович, а галлюцинации могут быть такими реалистичными и яркими?

— Иногда галлюцинации выглядят намного реалистичнее, чем жизнь, — ответил врач.

— Значит, никакого Келлера и никакого кулона, накачанного магической энергией, не существует? И я все это выдумала?

— А вы сами как считаете?

Настя понурила голову.

— Я не знаю, — проговорила она. — Все выглядело так реально. И эти эксы, и стригои…

Сергей Павлович чуть склонил голову набок и сочувственно произнес:

— Сознание человека — крайне сложная структура. И, как в каждой сложной структуре, иногда в нем случаются сбои.

— Думаете, вы сможете починить мне мозги?

— Это наша профессия. Поверьте, ваш случай хоть и интересный, но не самый оригинальный и не самый сложный.

— Правда?

— Правда. Мы вернем вас в нормальное состояние, Настя. Но чтобы это произошло как можно быстрее, вы должны нам помочь.

— Я готова! Но… не знаю как.

Доктор вновь ободряюще улыбнулся.

— Будьте с нами искренни. И, пожалуйста, отвечайте на все вопросы правдиво и максимально точно. И помните — все это только ради вашего здоровья. Никто в клинике не заинтересован, чтобы вы пробыли здесь долго. Для начала давайте поразглядываем карточки Роршаха.

Врач выдвинул верхний ящик стола и достал пачку плотных листков. Взял из пачки верхний и положил перед Настей:

— Как по-вашему, что здесь изображено?

Настя посмотрела на черные кляксы и ответила, почти не задумываясь:

— Маг-птичник, а вокруг него — птицы.

— Гм… — Сергей Павлович чуть нахмурился. — Ваше воображение, Настя, создало удивительную по своей сложности картину. — Он достал новую карточку и положил ее перед Настей: — На что это, по-вашему, похоже? — спросил он.

— На пистолет, — ответила Настя.

— Пистолет? Почему именно пистолет? Вам кто-то угрожал пистолетом?

Настя ощутила внутри себя черную, гнетущую пустоту.

— Я… не помню, — пробормотала она.

Сергей Павлович пристально посмотрел ей в глаза.

— Порой мы сами не знаем, откуда берется та или иная ассоциация, — сказал он.

На стол легла следующая карточка.

— Что изображено здесь?

— Это… чудовище, — неуверенно проговорила Настя.

— Вам приходилось видеть его раньше?

— Не помню.

Некоторое время Сергей Павлович с любопытством разглядывал Настю, потом сложил карточки Роршаха и убрал их в стол.

— Настя, — начал он мягким, вкрадчивым голосом, — вы, конечно, слышали, что в лечении мы применяем гипноз?

— Слышала. Вы собираетесь меня загипнотизировать?

— А вас это пугает?

Она покачала головой:

— Нет. Но меня еще никто никогда не гипнотизировал.

— Все когда-то бывает в первый раз, — мягко проговорил врач. — Сядьте поудобнее, и мы начнем.

— Прямо сейчас?

— А зачем тянуть? Вы должны полностью расслабиться и внимательно слушать мой голос. Сможете?

— Да. Я попробую. — Настя поерзала в кресле. Потом сказала: — Я готова.

— Смотрите мне в глаза, — негромко, но властно проговорил Сергей Павлович. — Чтобы у нас все получилось, вы должны сами этого захотеть. Все зависит от вашей воли, и только от нее.

— Я постараюсь, — с готовностью сказала Настя.

— Внимательно слушайте мой голос… — Сергей Павлович чуть подался вперед и, пристально глядя Насте в глаза, проговорил: — Ваше тело полностью расслаблено. Ваша голова пуста. Ни одной мысли, никаких тревог — ничего! Вы ни о чем не думаете и не слышите ничего, кроме моего голоса.

«Хотела бы я, чтобы так оно и было», — с горечью подумала девушка.

— Не пытайтесь сопротивляться. Расслабьтесь и подчинитесь мне. Вашей воли больше нет. Есть только моя воля, и она полностью подчинила вас себе. А теперь отвечайте: где теперь Кулон Чивера?

— Я… не помню.

— Постарайтесь вспомнить.

— Но я не…

СМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА, СТЕРВА!

Настя вздрогнула. Губы врача остались сомкнутыми, а громкий яростный окрик прозвучал прямо у нее в голове.

ТЫ В СГОВОРЕ С ПТИЧНИКОМ? ГДЕ ОН? КУДА ВЫ СПРЯТАЛИ КУЛОН?

Настя, оцепенев, смотрела на Сергея Павловича.

ОТВЕЧАЙ, ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ВЫЖЕГ ТЕБЕ МОЗГИ! ГДЕ КУЛОН?

Чужая воля сломила Настю. Она почувствовала себя вялой, уставшей и на все готовой.

— Я не помню, — пробормотала она. — Ничего не помню.

ВСПОМИНАЙ!

Новый импульс был так силен, что на мгновение Насте показалось, что ее голова вот-вот взорвется. Подступившее было воспоминание вылетело под напором этого импульса быстрее, чем девушка успела его озвучить.

— Пожалуйста… — хрипло пробормотала она, стиснув ладонями виски. — Пожалуйста, не так сильно.

Поняв, что совершил ошибку, стригой ослабил напор. И тут же в голове у Насти зазвучали голоса.

«Ни с кем ничего нельзя сделать вопреки его желанию», — сказал один.

«Они не смогут пробиться к тебе сквозь щит, который ты сама воздвигла», — сказал другой.

«Твоя воля сможет противостоять им», — пообещал третий.

Настя сжала кулаки, медленно подняла голову и посмотрела стригою в глаза.

ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, ТВАРЬ!

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем по лицу Сергея Павловича пробежала странная судорога. Врач резко отшатнулся и посмотрел на Настю с изумлением.

— Как ты это сделала? — хрипло проговорил он.

Настя разжала губы и медленно проговорила, по-прежнему глядя в глаза стригою:

— Я ничего не делала.

Сергей Павлович вскочил со стула, сжал голову ладонями и отступил к стене.

— Санитары! — крикнул он. — Сюда! Быстро!

Дверь распахнулась, и две амбалши-санитарши вбежали в кабинет.

— Уведите ее! — дрогнувшим, сорвавшимся на визгливый хрип голосом крикнул Сергей Павлович.

Санитарки подошли к креслу, схватили Настю за плечи и подняли на ноги.

— Куда ее? — спросила приземистая. — В надзорку или в общую?

— В общую! Но чтобы глаз да глаз! Отвечаете мне за эту девчонку головой!

Рослая схватила Настю за шиворот пижамы и толкнула к двери:

— Шевели батонами, «Гермиона»!

Как только дверь кабинета закрылась, стригой достал из кармана мобильник. Но вместо того, чтобы набрать номер, он глубоко задумался.

Волна чужой воли выбросила его из головы девчонки. Удар был такой силы, что едва не расплавил ему мозги. Но как это могло случиться?

Сергей Павлович прекрасно сознавал свои возможности и знал их пределы. Уровень его силы был не то чтобы огромен, но и не так уж мал. Конечно, он не смог бы бросить вызов хотя бы самому захудалому магу, но вот люди и полуэксы, даже самые сильные из них, были для него открытой книгой.

Сломать волю молодой неопытной девушки — что может быть проще? Однако девчонка умудрилась поставить барьер и вышвырнуть его из своей головы. Либо эта юная стерва оказалась сильнее его, либо… Либо ей кто-то помог.

НО КТО?

Сергей Павлович вновь посмотрел на дисплей мобильного телефона. Один звонок — и через пять минут клиника наводнится эксами-магами. Они легко справятся с наглой девчонкой, но в этом случае все лавры достанутся им. А сам он вновь, как это почти всегда бывает, останется не у дел.

Поразмыслив еще несколько секунд, Сергей Павлович сунул мобильник обратно в карман.

— К черту магов, — тихо проговорил он. — Разберусь сам.

Сидя за столом с шашками, Настя вновь, в который уж раз за последние полчаса, рассматривала железные прутья решетки, выкрашенные в белый цвет.

Дверь «Комнаты отдыха и досуга» распахнулась, и громкий голос верзилы-санитара произнес:

— Принимайте пополнение, ребята!

Настя повернула голову на голос и увидела на пороге новенького. Он был долговяз, широкоплеч и худ. В его иссиня-черных волосах серебрилась седая прядь. Полосатая пижама была новичку явно коротка и смотрелась на нем нелепо.

— Развлекайся, Дон Кихот, — сказал ему санитар. — Но не хулигань. Иначе отправишься в «надзорку».

Он толкнул новенького к столам, уставленным играми, и креслам, в которых сидели пациенты, уставившиеся в беззвучно работающий телевизор. Долговязый сел в кресло и молча посмотрел на экран телевизора. Настя обратила внимание на кисти его рук, которые он положил на колени. Они были очень большими, длиннопалыми, как у скрипача, и выглядели необыкновенно сильными.