Заносчивая (СИ) - Стоун Милана

Нет. Не могу позволить себе эту слабость. Только ищу оправдания, для того что бы уехать отсюда. От этой не любимой женщины, к другой. К своей.

- Боже, да тебя лихорадит! Что происходит? - дергаюсь, когда ощущаю на своём плече холодную руку, грубо отшвыриваю её. - Ты объяснишь мне, в чем дело? Я сделала, что-то не то? - обходит меня, становится напротив, сверлит злобным взглядом, голая, но это не, сколько не смущает её, кажется даже придаёт уверенности, думает, что сможет сиськами манипулировать мной. Да плевать мне. Ей явно не нравится такое отношение к своей персоне, раньше не позволял грубости, просто не в моем характере обижать женщин. Но и терпеть назойливость не собирался, и тем более выслушивать истерики.

Она видимо находит ответ в моем взгляде и отступает на пару шагов, опуская голову вниз. Поняла, что влезла не в своё дело, чего раньше никогда не делала. Она сейчас в шатком положении, не глупая девочка, все понимает. В последнее время с ней все сложнее. Настроение Андреа меняется по щелчку.

Трель мобильника отрывает меня от тяжелых мыслей, на дисплее высвечивается имя Диего. Хмурюсь. Странно. Обычно он не отвлекает меня, когда я отдыхаю, если только не произошло, что-то из ряда вон выходящее.

Тем временем Андреа подходит ко мне, нежно улыбается, что немного утихомиривает меня, сейчас точно не время для ссор.

- Слушаю, - отвечаю на звонок. Вскидываю бровь, когда девушка опускается на колени с понятным для меня намерением. Она только хитро скалиться, и приступает к делу.

- Я отвлекаю тебя? - со смешком спрашивает, видимо расслышав мой вздох. Сам хватаю девушку за волосы, подстраиваю на нужный мне темп, и она принимает его с характерным мычанием. Черт. Чувствую, что кончу очень быстро. Удивительно. Появление на горизонте бывшей скрашивает мое удовольствие, даже когда на её месте другая. Без угрызения совести думаю о ней, зачем себя обманывать.

- Лейла с Робертиной находятся сейчас в клубе. И тут случилось происшествие, - его слова удивляют меня, останавливаю Андреа, что бы ни мешала, махаю ей, что бы отошла, это она и делает.

- Что произошло? - хриплым ещё не отошедшим от происходящего голосом, натягиваю брюки, собираясь покинуть это место.

- Тебе лучше приехать. Кажется, её пытались изнасиловать, - ошарашивает меня Диего.

- Где была охрана!? - ору нечеловеческим голосом, приходя в неистовую ярость, сжимаю телефон до характерного хруста. - Всех уволить! Отп*здеть и уволить! Да так, чтобы до сломанных костей и вырванного мяса, что бы живого места не осталось. Ты слышишь меня? Никакой пощады! - начинает трясти, от дрожи в руках не могу застегнуть пуговицы на рубашке, Андреа подходит и помогает мне. Хоть что-то она может сделать!

- Будет выполнено. И ээм... это пацан Эдуардо, что прикажешь делать с ним?

Черт. Черт! Хуже ситуации и представить было невозможно, как она могла вляпаться в такое дерьмо?! Наткнуться на ублюдочного отпрыска Нельсона и по совместительству нашего давнего инвестора и друга отца. Избавится от него, будет просто невозможно без неприятных последствий. И как мне известно, это не единственный подобный случай, но раньше мне было все равно, чем там занимается этот придурок. Черт. Ну и оставлять все так я не могу.

- В багажник его, покажем сосунку ночной Портленд, - слышу быстрый ответ и сбрасываю звонок.

Эта ночь будет самой сумасшедшей за последние четыре года.

Глава 19.

В моей жизни снова появилась она и все пошло не по плану.

Только эта девушка может перевернуть мою жизнь, даже того не подозревая, и вновь привязать прочными невидимыми нитями, от которых неимоверно сложно избавится, почти нереально, только выдирать с мясом. Адски больно. Снова засоряет мою жизнь собой, принося в неё полный хаос.

Мир блекнет, небо затягивается грозовыми тучами, быть смертельному урагану.

Вот что она приносит, никакого просвета, только легкие крупицы надежды, которые я снова создаю в своей голове.

Наивные надежды. Мне же становится только хуже с каждой минутой, проведённой вдали от неё, да и с ней не легче, чертово испытание. Пауэл мое проклятье. Несчастье. Мой каратель, предоставленный, чтобы опускать на самое днище и издеваться, разрушать, за все грехи, которые совершил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я даже не удивлён. Она и раньше попадала в неприятности. Ничего другого и не ожидал от этой особы.

Это были цветочки по сравнению с тем, что происходило в её школьное время. Но я не лез, терпеливо ждал в сторонке, наблюдая за её непристойным поведением. Давал ей время. Не давил. Оказалось, зря это делал. Нужно было сразу доходчиво объяснить кто я для неё и какое поведение приемлемо, для неё. Прошлое не изменить. Можно только построить будущее.

- Сколько нам ещё? - задаю интересующий меня вопрос водителю и по совместительству личному охраннику.

- Пару кварталов Мистер Торренс, мы почти на месте.

Нервно продолжаю возвращать взгляд на ручные часы, проверяя сколько времени, мы потратили на поездку. Трясёт в нетерпении. Час. Мы ехали гребаный час! В эту дыру, почти на окраине города.

Мало того, что она сама шляется по злополучным местам, так ещё и втянула в это мою младшую сестру.

Вторая так же получит, ей ещё нет восемнадцати, а ведёт себя, как самостоятельная взрослая, больше такого не повториться. Да, ей было разрешено гулять, но не по клубам. До встречи с Пауэл она и вообще не выходила из дома. Никаких проблем не было, она была занята только домашним обучением. Все было спокойно и идеально в нашей жизни.

Время текло, дела шли в гору, ничего не предвещало беды, пока Лейла по непонятной причине не сбежала из дома, без охраны, что ей было не позволено делать.  У нас слишком много завистников, да и тех, кто хочет оторвать от нас кусок пожирнее.

Её могли выкрасть и требовать выкуп, как например, было с Катриной - матерью Чарльза.

После похищения она изменилась, всем известно, что произошло. Она не смогла справиться со случившимся, и мы с отцом даже не были удивлены, когда узнали, что она начала искать успокоение в героине. Тяжелое время в нашей семье. Гадкое и мерзкое. Позорное. Наше чёрное пятно.

Мне было все равно на эту эгоистичную суку, которая только и делала, что развлекалась за наш счёт, она никогда не вызывала во мне нежных чувств, матерью ее называть у меня язык не поворачивался, да и взрослым уже был. Отправили ее на лечение, брат тогда ещё ходить и не начал. Три года она пробыла в клинике в Швейцарии, в это время отец завёл любовницу, и появилась Лейла.

Вернулась она в нормальном состоянии, пока отец не забрал младшую дочь и не сказал, что та будет жить с нами. Восприняла она это нормально. Так мы думали долгое время. Отстранилась ото всех нас и взялась за воспитание Чарльза, никому его не давала, и близко нельзя было подойти, мы ничего и не подозревали, думали, у неё проснулся материнский инстинкт. Не хотели мешать, после того, что ей пришлось пережить. Мы их не трогали, жили они отдельно в доме, где сейчас живет брат.

Были рады, что с ней все нормально даже в таком положении дел. Пока в семилетнем возрасте Чарльз, как, по её словам, не упал случайно со ступенек. Попав в больницу, мы узнали, что ребёнок подвергается постоянному физическому и моральному насилию со стороны родительницы, каждые раскрывающиеся факты все больше приводили нас в шок. Гематомы по всему телу, свежие и старые, исхудавший до костей, на него было больно смотреть, когда мы все же открыли глаза, увидели шокирующую правду. Поначалу даже не поверили словам доктора, что синяки оставлены не от случайного падения. Приказал напичкать дом камерами и не прогадал, все, о чем сообщил доктор, оказалось правдой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

То, как она поступала со своим сыном: избивала, называла его маленьким ублюдком, сломало меня, разрушило представление о семье и любви. Отец тогда страдал от непонимания происходящего и неверия, пытался оправдать эту мразь, наверное, не хотел принимать эту позорную действительность и не мог взять на себя ответственность. Я понял, что ей это может сойти с рук. Отец чувствовал свою вину в ранее случившемся похищении, в том, какой она стала. Он был не готов сделать должное.