Реликтовая популяция. Книга 3 - Виктор Васильевич Ананишнов

Он оторопело уставился на него непонимающим взглядом. Выглядел он при этом забавно. Отчего Свим и Камрат, знающие Ф”ента, расхохотались, а на лице Ольдима отразилось нечто бесподобное.

– Ты, дурб, – воинственно мяукнул К”ньец, – если так будешь относиться к нам, то ничего не организуешь! И мы лучше тебя знаем, как обеспечить слежку. Да, стехар?

– Да уж, – важно поддержал его Ф”ент, но на всякий случай поджал обрубок хвоста под себя.

– Итак, – подвёл итог разговора Свим, – идём с разведкой и впереди, и позади.

– Может быть, ускорим движение? – Зливан не хотел, чтобы кто-то подумал о нём превратно, мол, он заткнулся, стоило только на него прикрикнуть, даже со стороны путров.

Но в душе он был собой недоволен. Когда Калея и Кате Кинг Ктора объясняли ему его задачу, они чётко оговорили его место в отряде – формальное руководство дурбами, как передаточное звено от Свима, дабы тому не надо было вести переговоры или давать какие-то распоряжения каждым из них в отдельности. Конечно, бессловесным исполнителем его быть не заставляли, но и навязывать своё мнение – тоже.

Но и молчать, когда за ним половина отряда, к тому же самой подготовленной для похода, как ему казалось, он не собирался. Что тот же Свим без его дурбов?

– Надо было идти берегом болота, – глядя мимо Тлумана, озабоченно хмурился Поликан.

– Почему это? – Тлуман тоже не смотрел на него, а оценивающим взглядом осматривал место предстоящего ночлега.

И только после того, как удовлетворился, с недоумением перевёл взгляд на кринейтора, своего ближайшего помощника. Поликан отвечал за хозяйство их небольшого отряда.

Поликан оглянулся и, понизив голос, проговорил:

– Чтобы лодки с едой тащить.

Тлуман не понял.

– Какие лодки?

– С едой, говорю. Гора Мяса скоро всё съест…

– А-а, – Тлуман поморщился.

Проблема обеспечения Присмета едой существовала. Аппетит его рос по мере продвижения вглубь Диких Земель. Создавалось впечатление – фундаренец что-то жуёт всегда: в пути, на привалах и даже во сне. И всё это с угрюмым выражением на лице, молча, ни на кого не глядя. Он словно был погружён в мир, где идёт постоянная борьба, победителем из которой выходит только жующий.

Правда, свою еду Присмет нёс сам, но содержимое его мешка уже уменьшилось наполовину, а поход ещё, по сути дела, только-только начался – шёл девятый день, как они вышли из Примето, и до вьючных торнов, посланных вперёд к Дороге Страха надо было идти ещё долго…

Вокруг простиралась, слегка испорченная редкими увалами, равнина. Неясно было, что могло здесь располагаться во времена древних, но местные Дикие Земли славились отсутствием каких-либо дорог, руин и, вообще, следов пребывания здесь когда-либо человека. Единственное объяснение тому, бытующее издавна, – равнина когда-то представляла собой дно моря. Но против такого предположения выступала Дорога Смерти или Мёртвых или Страха, соединившая Болота Первое и Второе.

Сам думерт у Дороги никогда не бывал, хотя она территориально как будто относилась к сфере влияния Южного Тескома. Но знал о ней кое-что, поскольку, выходя из города, ознакомился с некоторыми данными из Хранилища знаний Тескома и рассказами, тоже записанными в разные времена, побывавших рядом и видевших её.

Сведения, скудные и противоречивые, излагаемые разными источниками, совпадали в одном: строительство или какое-то иное появление Дороги Страха относилось задолго до эры Падения. Якобы она первой стала вечной дорогой, но и в забвение по каким-то причинам попала тоже первой, отчего совсем не пострадала во время войн Проклятых Веков. Вот почему могла служить образцом для сравнения с другими дорогами обитаемого мира, пострадавшими так, что до сих пор исковерканы выбоинами и пока не могли восстановиться полностью.

– В полотно её можно смотреться как в зеркало, – утверждал один из очевидцев.

– Она как будто покрыта слоем чистого синего льда, – вторил другой. – Даже веет холодком.

– Это подобно застывшей реке в тихую погоду, – свидетельствовал третий…

Но что любопытно – никто из них не решился ступить на неё, памятуя название, данное ей в незапамятные времена.

– Нет… Постоял, постоял… И ушёл от неё подальше, – высказался один из свидетелей. – Рядом с ней стоять – мороз по коже…

«Пройдут те, пройдём и мы», – успокаивал себя Тлуман.

А те, команда Свима, шли уверенно. Каждый день отмеряли двадцать пять свиджей – не торопились, но темп держали. Тескомовцы, не привыкшие к такой повседневной гонке, к вечеру уставали. А у тех будто есть женщины и дети, а идут только с одним привалом в середине дня.

– Удобно тебе? – Камрат нёс Грению, а для всех – Рению, не ощущая её веса.

Дочь бывшего правителя Сампатании уютно устроилась на согнутой и упёртой в бедро Камрата руке, словно в своеобразном кресле, спиной по ходу движения. Руки её лежали на широком плече Камрата, поверх которого она могла видеть и разговаривать с Думарой, вернее, с Марой, пересаживаемую с шутками с руки одного молодого дурба к другому. Из-за пазухи Камрата выглядывал любопытный одур и время от времени стучал кулачком в бок Грении, тогда она гладила его голову, и он успокаивался.

Женщинам, кроме Жаристы, также помогали: несли их заплечные мешки, поддерживали под руки. Как бы ни был труден путь, команда Свима порой гляделась вышедшей на прогулку большой компании. Но к ночлегу крайняя усталость проступала на лицах у большинства спутников, особенно молодых дурбов.

Ничто, казалось, не утомляло лишь Камрата, Сестерция и Ольдима. Свим тоже держался, но на нём всё-таки было возложено руководство, а это его изматывало больше, чем ходьба.

К вечеру отряд догоняли путры с сообщением о движении тескомовцев. Из их докладов следовало, что темп движения, навязанный Свимом и поддержанный всеми, приносил плоды – тескомовцы постепенно отставали, и, наконец, остановились на дневку.

Доклады путров действовали успокаивающе, а остановка, вообще, дала повод к злословию в адрес тескомовцев. Два дня назад был отпущен в Примето проводник, данный Калеей. От него ничего нового Свим почерпнуть не мог, а сам Наван держал себя незаметно и практически в маршрут движения команды не вмешивался. Порой Свим подозревал, что проводник сам не знает: верно ли они идут или нет. Так что казалось, всё идёт правильно – ещё полпути и они у Дороги Страха.

Но ранним утром следующего дня прибежал взмыленный Ф”ент с известием: у тескомовцев появился воздушный шар, и уже сегодня, можно будет ожидать его появления над отрядом.

Выслушав Ф”ента, Свим почувствовал дрожь в теле – непроизвольное воспоминание о путах липучки. Он повёл плечами, стряхивая наваждение, и обратился к собранной команде:

– Всё! Идём без спешки. Нам от них не убежать, чтобы затеряться здесь где-нибудь. Но будьте готовы ко всяким пакостям тескомовцев, прилетевших на шаре. Они могут что-нибудь сбросить сверху на голову или окутать липучкой. Поэтому держитесь кучнее и… как можно ближе к Камрату.

О Камрате он не хотел упоминать, но подтолкнула его к