Пакт гильдий (ЛП) - Херндон Кори Дж.

Как обычно, и вполне ожидаемо, сегодняшняя надежда также себя не оправдала. Солнце прошло за Шизмом, и Кос две минуты рассматривал весь горизонт. Его тело было старым, но зрение оставалось такими же острым, как прежде. Сердце Коса замерло на опасное мгновение, когда он заметил движение на фоне руин Остова, но успокоилось, как только он различил знакомые округлые очертания куга мота, в его необычном, но вполне известном дневном проявлении. Насколько он знал, дневные его явления были менее зловещими, чем ночные, но любое появление куга мота предзнаменовало агрессию со стороны Груулов.

Он мысленно сделал себе пометку убедиться в том, что Трижиро предупредил своих людей некоторое время держаться подальше от поселения. Сияющая сфера куга мота - на языке Утварских Груулов, означавшего "предвестник чумы", - плыла вверх, в прозрачное небо, и исчезла из вида через несколько секунд. Этот призрак, или примета, или иллюзия, или чем бы он ни был, никогда не задерживался надолго. Исходя из своего опыта, Кос считал, что репутация куга мота, как вестника удачи или беды, была преувеличена. Он видел его при разных обстоятельствах и никогда замечал после этого никаких болезненных проявлений. Не было даже ускоренного сердцебиения.

«Не думай об этом, Кос», сказал он себе. «Это лишь приведет к тревоге, а она...»

Кос посмотрел на кружку своего кофе, теперь уже опустевшей на треть, и выплеснул ее. Зачем он вообще сварил себе кофе? Он никак не мог с собой справиться. Приезжие Оржовцы взбудоражили его, как и почтовая летучая мышь, присланная Пивликом сегодня утром. Он не был против дополнительного выходного, но его все еще острые инстинкты воджека чесались оттого, что он не был посвящен в то, что, несомненно, обсуждали сейчас вновь прибывшие Оржовцы с Пивликом.

Когда солнце отклонилось на несколько градусов от Шизма, широкий обзор, который оно предоставляло Косу, мерцая, растворился. Тем не менее, перед ним все еще простирался великолепный вид на ближайшие окрестности Утвары, и он перевел свою подзорную трубу на пару мест, которые словно магнитом притягивали к себе беспорядки.

Над Котлом клубился дым, и облаками выходил пар. Это было массивное куполообразное... нечто, расположенное к северу от поселения, и возвышающееся сквозь марево над Равниной и Витар Йеску. Оно было похоже на столовую гору, покрытую куполом, но безумное скопление и переплетение труб и шахт вокруг его основания, также делало его похожим на странную корневую систему, по которой постоянно проходили световые разряды и вспышки. Иззеты, работающие на этой энергостанции, не были ее униками, но большинство из них никогда ее не покидали и жили там же. За все время, проведенное в Утваре, Кос ни разу там не был. Его никто туда не приглашал, и ему не очень хотелось получить выстрел огненным шаром в лицо за дружеский визит - даже с этого расстояния, через подзорную трубу была видна пара гидропирических фатумов, патрулирующих станцию. Их жидкие, текучие тела из чистейшего пламени оставляли на земле дымящиеся следы.

Пивлик, тем не менее, знал очень многое об этом месте, и рассказал ему простую, приемлемую для воджека версию: Котел, скорее всего, когда-то был неким подобием арены, о которой, правда, ничего не сказано ни в одной исторической записи. Котел располагается над геотермическом источником, прожигающем себе путь на поверхность сквозь слои истории Равники, разрушая снизу погребенные строения, время от времени вызывая землетрясения. Небесные резервуары, окружающие купол Котла, конденсировали воду из воздуха Равники и сливали ее в огненные ямы внизу, где пироманты, гидроманты, и сотни рабочих гоблинов превращали ее в энергию, поддерживающую жизнеспособность поселения - и при этом в резервуарах также оставалось еще достаточно воды для самого городка. Пивлик пытался объяснить и технические нюансы, но Кос не смог постичь большинство их деталей. С точки зрения паровой энергии, во всем этом был смысл, но при более глубоком рассмотрении, все это становилось либо слишком волшебным, либо слишком научным, а чаще одновременно и тем и другим. Все, что Косу нужно было понимать, это то, что геотермический источник давал энергию. Энергию для фонарей, водоснабжения, отопления, и важнее всего, для поддержания цветения Витар Йеску.

По крайней мере, Кос понимал, что такое геотермические источники. Он со своей третьей женой провел медовый месяц на северо-западном полюсе, где большая часть пресной воды Равники образовывалась от реакции огня и льда. Как выяснилось, это было самое подходящее место для медового месяца. Облака выхлопного пара, исходящие из Котла, отбрасывали на Витар Йеску крутящиеся, размытие тени. Огромное дерево, с тонкими, лиано-образными ветвями, мерцающими покрытыми пыльцой белыми цветами, периодически трепещущими на ветру, выросло до невероятных размеров за то время, как Кос поселился в Утваре - так быстро, что Селезнийцам пришлось разобрать три близстоящих строения, стоявших на пути у расширяющегося ствола. Конклав разместился в боковой части дерева, но, все же, оно не было живим монастырем, каким было Древо Единства, украшавшее центр Столицы Равники. Здесь было просто несколько наблюдательных пунктов и платформ на которых Селезнийские проповедники могли благословлять Витар Йеску, в чем Кос не видел ничего опасного. Хотя дерево и занимало теперь больше места, территория под его защитой не увеличилась пропорционально его размерам. Кос не знал, почему, а приглашений посетить Витар Йеску он получал не больше, чем на посещение Котла. У него было много знакомых в рядах Конклава, но он не виделся с этими людьми уже около десяти лет. Все они остались в столице.

Кос осмотрел Равнину, некогда девственно чистая поверхность, сейчас была усеяна разрытыми участками и блуждающими копателями в сферических костюмах и скафандрах. Он перевел подзорную трубу выше, в сторону Остова, в направлении последнего расположения лагеря Трижиро.

Он заметил небольшой костер и нескольких дозорных, стоящих на башнях из обломков камней и ржавой, зазубренной арматуры. Пара птеррокрылов с наездниками парили над ними. Возле костра Кос смог выделить лишь силуэт крупного человека - судя по всему, это был Вор Голозар. Он расхаживал перед костром, время от времени выкрикивая что-то либо другим Груулам, либо в сторону мешковатого предмета, лежащего на земле. Возможно ли, что это был пленник?

Груулы ведь напали на Оржовский караван, не так ли? Так, во всяком случае, сказал ему Пивлик. Сказал, кстати, так, как будто хотел, чтобы об этом поскорее узнали все. Почему же тогда Пивлик ничего не сказал ему о пленнике?

- Трижиро, - вслух сказал Кос, - возвращайся домой скорее, пока кто-то не сделал что-то, о чем потом придется жалеть. - Про себя, он добавил, «даже если он не успеет вернуться, тебе то, старик, что с этого?»

Даже если бы ее рот не был плотно завязан заколдованными ремнями, Крикс не смогла бы освободиться. Она, конечно, уже пыталась. Обычная кожа должна была легко испепелиться, но это была вовсе не обычная кожа. Чары оживших ремней были мощными и устойчивыми даже к ее способностям. Ей приходилось лишь утешать себя мыслью о том, что даже если бы она попыталась освободиться от Голозара раньше, у нее, скорее всего, ничего бы не вышло. Груулы не шутят, когда связывают своих пленных.

Она хотела изучить ремни подробнее, но ее голова была обмотана так, что ей было трудно что-либо разглядеть. Она подозревала, что ремни вовсе не были кожаными, что это были какие-то особые змеи или черви. Все это было загадочно, если не пугающе.

Крикс всегда могла продолжить свои изучения и другими способами. Большую часть похода ее глаза были завязаны, от места падения нефилима, провалившегося под обломки и руины древних сооружений, и до прибытия в лагерь Груулов, где с нее без единого звука сняли повязку, но не развязали полностью. За последние двадцать часов, или около того, она была совершенно лишена возможности уснуть, и едва могла сомкнуть глаза. Теперь глазам любознательной гоблинши открылся лагерь Груулов со всеми своими дневными распорядками. И поскольку никто из дикарей, включая самого Голозара, похоже, не проявлял к ней ни малейшего интереса и не пытался с ней говорить, она продолжила изучать их язык и обычаи на расстоянии.