Человек из-под земли - Росс Макдональд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она снова встревожилась и заходила кругами по тесной комнатке, рассерженная и нескладная, в черном платье не по фигуре.
— Я не стану просить денег у Элизабет, могу поискать работу…
— В данной ситуации это не слишком реально.
Она остановилась передо мной. Мы обменялись короткими взглядами, которые могли стать обещанием остаться врагами навеки, но с той же вероятностью — клятвой в вечной дружбе, на жизнь и на смерть. Долго сдерживаемый гнев вскипал в ней, словно вулканическая лава в недрах земли, глубже, чем горечь неудавшегося замужества и боль вдовства. Но заговорила она более уверенно, словно окончательно разобралась во мне.
— Коль скоро мы говорим о реальности, так какие шаги вы предприняли для поисков моего сына?
— В данный момент я жду разговора с неким Вилли Маккеем, владельцем сыскного бюро в Сан-Франциско. Он знает район залива, как собственные карманы, и я хотел бы получить его содействие.
— Так сделайте это. Необходимые деньги я достану, — она произнесла это так, словно все решила и не только относительно денег. — Но что намерены делать вы?
— Ждать. Задавать вопросы.
Она нервно махнула рукой и снова села.
— Ничего… Только задавать вопросы…
— Это и меня временами мучает. Некоторые люди и без вопросов рассказывают мне разные вещи. А вот вы к таковым не относитесь…
Она подозрительно глянула на меня.
— Что еще такое?
— Да так… Странным был этот ваш брак…
— И вы хотите, чтобы я рассказала вам о нем…
Это был не вопрос, а констатация факта.
— Охотно послушаю.
— И с какой стати я должна вам рассказывать?
— Потому что вы впутали меня во все это.
Это снова ее разозлило, что, впрочем, было несложно, гнев словно дремал под ее тонкой кожей.
— Я слыхала, что есть болезнь, когда люди подсматривают за другими. А вот вы подслушиваете!
— А чего вы стыдитесь?
— Мне нечего стыдится! — ответила она. — И оставьте меня в покое, я не хочу об этом говорить.
Некоторое время мы сидели в молчании. Я чувствовал, что как никогда близок к тому, чтобы влюбиться в нее, отчасти потому, что она — мать Ронни, но также и потому, что это молодая и красивая женщина. Ее фигурка в тесном черном платье брала меня за сердце, однако траур словно окружал ее тенью, сквозь которую я не мог пробиться. Кроме того, напомнил я себе, я вдвое старше ее. Она открыто смотрела на меня, словно читая мои мысли.
— Мне трудно об этом говорить, — произнесла она. — Я даже себе в этом не признавалась. Мой брак был ошибкой. Стенли жил в своем мире, и я не сумела войти в этот мир. Возможно, будь он здесь, он сказал бы то же обо мне. Мы никогда не говорили об этом… Жили под одной крышей, но каждый — своей собственной жизнью. Я занималась Ронни, а Стенли все глубже уходил в свои поиски. Я иногда подглядывала за ним, когда он запирался в кабинете, сидел и часто бесцельно перебирал бумаги и фотографии. Он выглядел, как человек, считающий деньги, — добавила она с неожиданной невольной усмешкой. — Однако мне не следовало относиться к нему так несерьезно, — она словно подводила итог. — Я должна была намного серьезнее воспринимать все это. Пастор Райсман предупреждал меня, и был прав, как я сейчас вижу…
— Я охотно поговорил бы с Райсманом…
— Я тоже… Но его нет в живых.
— От чего он умер?
— От старости. Мне в самом деле не хватает его. Он был мудрым человеком, полным доброжелательности. Но меня ослеплял гнев. Ревность.
— Ревность?
— Да. Я ревновала Стенли к его родителям и их разбитому браку. Все время я чувствовала, что это грозит моему собственному браку, постепенно разрушая нашу семью. Стенли все больше уходил в прошлое и все меньше замечал меня. Возможно, если бы я больше старалась, мне удалось бы вернуть его в жизнь. Но вдруг оказалось, что уже поздно. Это объявление в «Кроникл» словно подвело черту, правда?
Телефонный звонок освободил меня от необходимости отвечать. Это был Вилли Маккей.
— Привет, Лью! Акция окончена, я к твоим услугам.
— Я ищу одну женщину. Возраст около сорока лет. Покинула Санта-Терезу пятнадцать лет назад. Тогда ее звали Эллен Стром-Килпатрик. Уехала с мужчиной по имени Лео Броудхаст, не исключено, что они вместе до сих пор. Если верить моей слегка чокнутой информаторше, Эллен проживает где-то на Полуострове, в старом двух- или трехэтажном доме с двумя башенками. Вокруг растут деревья — дубы и немного сосен.
— И никаких более конкретных данных? На Полуострове есть и кое-какие другие деревья…
— Неделю назад возле дома крутился большой дог, похожий на потерянного.
— Что тебе известно об этой Эллен?
— Она — бывшая жена посредника по продаже недвижимости из Санта-Терезы Брайана Килпатрика. Он сказал мне, что Эллен окончила Стенфордский университет.
Вилли удовлетворенно причмокнул.
— В таком случае, начнем с Пало-Альто. Бывшие студентки возвращаются туда, как голуби в голубятню. У тебя нет фотографии Эллен Стром-Килпатрик? — Есть объявление, оно появилось в «Кроникл» в конце июля. Там есть фотография, на которой изображена она и Лео Броудхаст пятнадцать лет назад, когда они впервые прибыли в Сан-Франциско под именем миссис и мистера Ральф Смит.
— Оно у меня в картотеке, — сообщил Вилли. — Если мне не изменяет память, там идет речь о тысяче долларов вознаграждения…
— Тебе редко изменяет память, если речь идет о деньгах.
— Да. Собственно, я недавно опять женился. Могу ли я рассчитывать на вознаграждение в числе прочих кандидатов?
— Не думаю, видишь ли, человек, поместивший объявление, мертв. Я рассказал ему о смерти Стенли и последовавших за этим событиях.
— Какова роль Эллен во всем этом?
— Об этом я бы хотел спросить ее. Ты не задавай ей никаких вопросов. Как только найдешь ее, дай мне знать, я возьму все на себя.
Окончив разговор, я нашел Джин. Ее настроение за это время изменилось — она не хотела отпускать меня и оставаться одна. Когда я закрывал за собой входную дверь, до меня долетел ее обиженный плач.
Глава 21
Вдоль всей улицы, на которой жила миссис Сноу, сиреневые облака цветов покоились на ветвях жакаранд. С минуту я оставался в машине, наслаждаясь их видом. В садике соседнего дома играли смуглые ребятишки. Занавеска в окне миссис Сноу дрожала, словно веко, пораженное тиком. Вскоре в дверях показалась сама хозяйка. Она подошла к машине. На ней было платье из порыжевшего шелка, напоминающее доспехи, лицо бело от пудры, словно она ждала важного гостя. Однако, ждала она не меня, ибо заговорила со сдерживаемым раздражением.
— По какому праву вы все время осаждаете нас?! Пристали, словно банный лист!
Я вылез из машины и стоял перед ней, держа шляпу в руке.
— Я не беспокоил бы вас, миссис, если бы ваш сын не был важным свидетелем.
— Он не обязан отвечать на ваши вопросы, пока не посоветуется с адвокатом. Я это знаю, потому что мы уже сталкивались с законом. Но сейчас он невинен, как новорожденный младенец!
— Настолько невинен?
Она стояла передо мной без улыбки, преграждая мне дорогу к двери. Из соседнего дома, словно почуяв приключение, вышло несколько людей, они по одному двинулись в нашу сторону, образуя молчаливую аудиторию. Миссис Сноу обвела их долгим взглядом. На ее рассерженном лице мелькнуло выражение, близкое к паническому. Она повернулась ко мне:
— Если вы все равно настаиваете на разговоре, то пройдемте в дом.
Она проводила меня в свою маленькую гостиную. Пятно от пролитого миссис Броудхаст чая выглядело, словно мрачный след давнего преступления. Миссис Сноу не села и не предложила сесть мне.
— Где Фриц? — спросил я.
— Сын у себя в комнате.
— Он не мог бы выйти?
— Нет. К нему должен прийти врач. Мне не хотелось бы, чтобы вы снова встревожили его, как вчера.
— Он был встревожен до разговора со мной.
— Я знаю. Но вы еще больше встревожили его. Фредерик очень впечатлительный. У него был нервный срыв, и с тех пор он не владеет своими чувствами. Насколько хватит моих сил, я не допущу, чтобы вы опять довели его до болезни!
Я почувствовал укол совести, но лишь оттого, что она была особой женского пола, хрупкой и в то же время несгибаемой. Но она стояла на моем пути и где-то за нею был потерянный мальчик.
— Вы знакомы с Элом Свитнером, миссис?
Сжав губы она покачала головой.
— Никогда не слыхала о таковом.
Но глаза ее стали внимательными.
— И он не был тут, например, на прошлой неделе?
— Возможно… Я не могу сторожить дом целыми днями… Повторите, пожалуйста, фамилию…
— Эл Свитнер. Он был убит вчера вечером. Полиция в Лос-Анджелесе установила, что это заключенный, совершивший побег из тюрьмы в Фолсоме. Ее темные глаза блеснули, словно глаза ночного зверька в свете фонаря.