Имя мне Легион - Роджер Желязны

— А он?

— Только недавно. Так что если вы туда собираетесь за этим делом, то скажу вам то же самое, что и ему говорил. Занимайтесь этим здесь, если уж не можете дождаться свободного времени, чтобы забраться куда-нибудь подальше и в более приличное место, чем «Чикчарни».

— Обязательно учту, — кивнул я, раздумывая, не было ли это частью какого-либо плана, и не подстрекал ли он меня на нарушение правил, установленных компанией, чтобы затем избавиться от меня. Это казалось чересчур уж дальновидным и смахивало на слишком параноидальную реакцию с моей стороны. И я прогнал эту мысль.

Вот и все, что Пол пожелал сказать мне на эту тему. Я, конечно, хотел расспросить его о многом, но наше знакомство пока было таким, что мне для этого требовалась какая-то лазейка, а он не дал мне ни одной зацепки.

Итак, мы закончили работу, вернулись на Станцию-Один и отправились каждый по своим делам. Я остановился и сказал Дэвису, что хотел бы попозже взять лодку. Он показал мне, какую именно, и я вернулся в коттедж и подождал, пока он не отправится пообедать. Затем я вернулся к пристани, сунул в лодку свое водолазное снаряжение, снова ушел. Эта тщательная конспирация была необходима, потому что одиночное погружение запрещалось правилами и потому что меры предосторожности Бартелми изложил мне в первый же день. Действительно, они касались только внутренней части района, а корабль лежал за нею, но я не хотел объяснять, где я буду находиться.

Конечно, мне в голову приходила и мысль о том, что это могло быть ловушкой, готовой захлопнуться в любом случае. Но покуда я надеялся, что у моего приятеля из музея челюсть все еще находится на месте, и не стоит принимать в расчет возможность подводной засады. Кроме того, у меня с собой был один из тех маленьких смертоносных прутьев, заряженный и подготовленный. Все было вполне ясно, я не забыл ничего. Не то чтобы я не принимал в расчет возможность западни для дурачка — просто я решил быть осторожным, проявляя свое любопытство.

И поскольку я не знал, что случится, если меня заметят погружающимся в одиночку в снаряжении компании, я должен был рассчитывать на свою способность объяснить вылазку — если, конечно, меня застукают на этом нарушении семейного спокойствия — тем, что задумал автор этой записки.

Я достиг, как мне показалось, искомого места, встал на якорь, надел свое снаряжение, перевалился через борт и пошел вниз.

Прохладное спокойствие охватило меня, я спускался медленно, осторожно, точно нес что-то хрупкое. Затем, опускаясь все глубже и глубже, я покинул прохладу и свет, вступив в холодную тьму. Я включил лампу, освещая все вокруг.

Несколькими минутами позже я нашел корабль, покружил возле него, обыскивая окрестности в поисках человека, маскировавшегося под дельфина-убийцу. Но нет, ничего. Кажется, я один. Затем я направился к корпусу старого корабля и посветил вниз, на отколотый кусок с обломком грот-мачты. Он выглядел нетронутым, но ведь и я понятия не имел, что там зарыто и как давно.

Пройдя рядом, а затем поверху, я прозондировал кучу ила прихваченным с собой тонким прутиком. Немного погодя я убедился, что там находится маленький продолговатый предмет, вероятно, металлический, дюймах в восьми от поверхности.

Приблизившись, я раскопал ил. Вода замутилась, свежий ил пополз, чтобы заполнить освободившееся место. Ругаясь про себя, я протянул левую руку, согнув пальцы ковшом, и медленно и осторожно погрузил ее в грязь.

Я не встретил препятствия, пока не добрался до коробки, — ни нитей, ни проволоки, ни подозрительных предметов. Это определенно был металл, прослеживались контуры: где-то шесть на десять и на три дюйма. Коробка была в самом низу и крепилась к мачте двумя прядями проволоки. Я не ощутил соединения с чем-то еще и потому поднял ее — по крайней мере на мгновение, — чтобы лучше разглядеть.

Маленькая, очень заурядно выглядящая защитная коробка с ручками на обоих концах и наверху; через них пропущена проволока. Я взял моток пластикового шнура и завязал узел на ближайшей ручке. Выпустив шнур на порядочную длину, я воспользовался плоскогубцами, которые захватил с собой, чтобы разрезать проволоку, крепившую коробку к мачте. А затем поднялся наверх, вытравив остаток шнура.

Назад в лодку, затем — вон из снаряжения, и уж затем осторожно, по сантиметру, я вытащил коробочку из глубины. Ни движение, ни перепад давления не привели в действие никакую мину, так что я почувствовал некоторое облегчение, когда наконец-то поднял груз на борт. Я поставил коробку на палубу и подумал о том, что я совсем беззащитен.

Коробка была закрыта; что бы ни находилось внутри, оно перекатывалось, когда я встряхивал ее. Я перегнулся через борт, опустил коробку в воду, ковырнул ее отверткой и, вытянувшись, прутом откинул крышку.

Но, кроме плеска волн и шума моего дыхания, ничто не нарушало тишины. Тогда я снова влез в лодку и заглянул в коробку. В ней лежал холщовый мешочек с подвернутым вниз клапаном, плотно закрытым. Я вскрыл его.

Камни. Он был наполнен дюжиной ничем не примечательных с виду камней. Но с каких это пор люди стали так заботиться о простых камнях? Ясно, что здесь скрывались какие-то большие ценности.

Я подумал об этом, хорошенько обтер несколько камней полотенцем. Затем я повертел их в руках, внимательно осматривая со всех сторон. Да, несколько вспышек ударило мне в глаза.

Я не лгал Кашелу, когда на его вопрос, что мне известно о камнях, ответил: немногое. Только немногое. Но что касается этих, то здесь моих скудных познаний было достаточно. Отделив наиболее многообещающие образцы для экспериментов, я отколол от грязного минерала несколько включений. Несколькими минутами позже края отобранных мною образцов показали великолепные режущие способности на различных материалах, которыми я их проверял.

Кто-то тайком припрятал алмазы, еще кто-то решил дать мне о них знать... Очевидно, если бы этот «кто-то» просто хотел сообщить властям, то запросто сделал бы это сам. Чего же от меня ожидал мой информатор?

Я сумел причалить и выгрузить снаряжение без каких-либо проблем. Возвращаясь в коттедж, я нес завернутый в полотенце мешочек с камнями. Новых записок под дверь не засовывали. Я отправился в душевую и принялся отмываться.

Поскольку я не мог придумать, в каком месте лучше всего укрыть камни, то засунул мешочек в мусоросборник и перекрыл выходной патрубок — теперь их не смоет.

Выглянув и осмотревшись, я увидел, что Фрэнк и Линда кушают на внутреннем дворике, так что я вернулся к себе и поел на скорую руку. Затем полюбовался на закат — может быть, минут этак двадцать. А потом, когда прошло, как мне показалось, достаточно времени, я снова отправился обратно.