Похищение белого дракона (СИ) - Вейла Елена

Он подмигнул старосте и та, сообразив, подыграла ему:

— Да, пойдём, Пэнси! Мы подождём Рона там.

— А он придёт?

— Конечно, дорогая!

— Ронни, я буду ждать!

Пэнси оглядываясь на Рона и кусая губы, нервная и жалкая удалилась вместе с Дафной и Блейзом из коридора. Все свидетели инцидента, посмеиваясь, стали обсуждать произошедшее только что.

— Эх, жалею, что у меня не было с собой колдоаппарата! — воскликнула Джинни. — Это был такой страстный поцелуй!

— Сестрица, я тебя убью! — разозлился Рон, его уши заалели.

— Джинни, я надеюсь, это не ты её опоила? — воскликнула Гермиона.

— Нет, конечно, я подумала, что это ты! — засмеялась рыжая бестия.

— Рон, ты ей ответил на поцелуй! — улыбнулась Луна, на что парень ещё сильнее покраснел и разозлился.

— Ничего я не отвечал, тебе показалось.

— Ронни, я хочу тебя! — издевательски засмеялся кто-то из когтевранцев, кажется из квиддичной команды.

— Ронни, не забудь подарок и цветы! — хихикнул кто-то ещё.

Рыжий гриффиндорец стоял весь пунцовый и готовый провалиться сквозь землю.

В коридоре появилась профессор Макгонагалл и пригласила всех в кабинет, чем очень порадовала Рона.

В этот день в Хогвартсе только и болтали о поцелуе «влюблённой» сумасшедшей Паркинсон и Роне Уизли. Девушка так и не появилась на уроках и не приходила в Большой зал. Гермиона даже забеспокоилась о ней, потому что доведенная до ручки слизеринка была способна на всё.

Вечером у бывшей старосты был запланирован обход. Никого в пару она не нашла. Но это её не расстроило. Она вышла из Гриффиндорской гостиной, огляделась — никого и преобразилась в выдру.

Для Гермионы-выдры замок казался просто невероятно огромным. Но ей было интересно изучать его с другой стороны, то есть с другого ракурса. И чувства её в теле животного обострились так, что она легко почуяла и услышала в Ванной Старост занимающуюся сексом парочку. Почему-то нарушать уединение двух любовников ей показалось грубым и неуместным и она побежала дальше. Железные рыцари теперь выглядели больше и страшнее, картины висели выше, пол оказывается был грязным.

«Когда эльфы делают уборку в коридорах?» — рассуждала она, пробегая особо грязные участки. После некоторого переосмысления своих убеждений, она уже не считала, что свобода — хороший выбор для эльфов, и перестала гнуть эту линию. Но все равно требовала, чтобы их труд уважали и не относились к ним, как к рабам.

Около поворота в слизеринские подземелья она увидела двух студентов из Когтеврана шепчущихся около лестницы. Тут же преобразилась обратно в человеческий облик и воскликнула:

— Время — отбой, ребята!

Они вздрогнули от неожиданности и застыли с открытыми ртами. Один, по-наглее, сразу пришёл в себя:

— Ты же не староста!

— Да, и что? Я заменяю Уизли. Так что, быстро по койкам, или баллы только так отчислю! — приказала Гермиона, уперев руки в бока.

Школьники заворчали, но пошли к себе. Как только они исчезли из вида, девушка опять превратилась в выдру и побежала к слизеринским подземельям. Но на полпути её отвлек какой-то звук и ощущение холода.

Она скользнула вправо и увидела в стене открытую дверь, ведущую в коридор, через которую слизеринцы обычно выходили на улицу, а потом к теплицам профессора Спраут.

Немного поразмыслив, она забежала в коридор и по ступенькам спустилась во двор. Ступеньки ей показались ужасно высокими и невероятно скользкими. Стемнело, но она разглядела, что во дворе кто-то сидел на заснеженной скамейке, завернувшись в черную мантию и всхлипывал. Гермиона-выдра втянула носом воздух — знакомый аромат. Дорогой парфюм. Только один человек в школе так пах. Драко Малфой.

Выдра осторожно подошла к Малфою, заглянула под его капюшон, отчего он вздрогнул и схватился за палочку. Пригляделся:

— Грейнджер! Напугала.

Он протянул руку в перчатке, чтобы погладить, а она отпрянула и зарычала. Совсем как тогда, на озере.

— Не смешно, Грейнджер. — насупился парень и положил руку на скамейку. Гермиона-выдра посмотрела на него изучающе своими чёрными глазами — пуговкам. Красные глаза, распухший нос, мокрые щеки. Парень вытер лицо перчаткой:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну что, снова следишь за мной?

Выдра подошла к лавке, запрыгнула на неё, и через пару секунд рядом с Драко сидела Гермиона в своём человеческом облике.

— Я заменяю Джинни, обхожу Хогвартс. Что случилось, Малфой?

Он не ответил, лишь холодно глянул на неё исподлобья.

— Это из-за мамы? — не сдавалась Гермиона.

Она достала из кармана простой ситцевый платочек и протянула ему. Драко секунду подумал, потом молча взял и неприлично громко высморкался.

— Я наверное простудился. Стирать не буду! — он кинул платок на снег и испепелил одним движением палочки.

— Класс! — Гермиона покачала головой, наблюдая за этим вандализмом. — Ты так и не скажешь что с тобой? Может я смогу тебе помочь.

— Грейнджер, я не знаю, возможно ты можешь мне помочь, а может и нет.

Он прикоснулся к своему лицу палочкой и оно снова стало выглядеть свежим и аристократично бледным.

— Ого, ты знаешь чары красоты? — подняла удивлённо брови Гермиона.

— Представляешь? Кстати, могу научить.

— Ой, ну спасибо! — разозлилась Грейнджер и ткнула его кулаком в плечо. — Я и без них красивая!

— Так твой рыжий говорит?

— И он тоже. — сузила глаза она. — Ты хочешь поругаться?

— У нас это хорошо получается! — ухмыльнулся Драко, сверкая серыми глазами.

— Ах, вот оно что! — Гермиона схватила со скамейки снег и, слепив снежок, послала его парню прямо в лицо. — Вот теперь тебе точно не нужны никакие чары!

Она засмеялась и бросилась в сугроб преобразившись в прыжке, пока Драко отплевывался от снега.

— Грейнджер! — воскликнул он сердито и тоже скатал снежок.

Гермиона спряталась за сугроб, но он выследил её по следам и закинул туда свой снаряд размером с младенческую голову. Выдра только пискнула. Она рыча бросилась на Малфоя. Парень ловко подскочил со скамейки и бросился бежать к теплицам, но она успела ухватить его за ботинок зубами, отчего тот свалился в снег, потом перекатился на спину и закричал, смеясь:

— Сдаюсь, зверюга! Не ешь меня!

Гермиона-выдра запрыгнула к нему на грудь и мордочкой потянулась к его лицу, мокрый носик шевелился, обнюхивая свою добычу.

— Грейнджер, что ты делаешь? — парень приподнял голову и внимательно разглядывал животное на своей груди. Капюшон свалился со светлых волос, на щеках румянец, серые глаза горят весельем. «Не часто увидишь слизеринского аристократа, таким «живым» и настоящим» — подумала Гермиона.

Выдра вдруг потянулась к его носу и лизнула своим маленьким розовым язычком. Он только и смог, что выдохнуть от неожиданности и изумления:

— Ого!

Выдра соскочила на его откинутую в сторону мантию, и вот уже рядом с ним сидит Гермиона во всей своей человеческой красе и смеётся:

— Малфой, это просто умора! Ну и вид!

— Грейнджер, ты ненормальная — ты лизнула меня! — он прерывисто дышал, округлив глаза.

Гермиона задумалась. На её щеках появился румянец, но она уверенно проговорила:

— Это не я, а выдра! И вообще-то мне хотелось куснуть тебя за нос. Так что скажи спасибо, что пожалела!

— Спасибо? Больше не делай так, — Малфой потёр свой нос и отодвинулся от неё. — Дикое животное!

— Да, мне палец в рот не клади! — Гермиона снова весело засмеялась.

Драко проследил, как красиво выгибается её спина, когда она так заливисто смеётся, откидывая назад копну волос, в которой волшебно сверкают снежинки, как её карие глаза горят счастьем, так что хочется улыбнуться в ответ и обнять её, взять в охапку и… Странное саднящее ощущение, когда очень хочется, но нельзя себе это позволить, сдавило его грудь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он откинулся на снег, усмехнувшись, и посмотрел на тёмное небо:

— Смотри, какое сегодня небо звёздное.

— Как красиво! — гриффиндорка закинула голову к небу, любуясь яркими звездами. Она почувствовала, что вечерний морозец пробрался под её тонкую рубашку, а ноги в одних гольфах немного подмерзли. На улицу она не планировала выходить и играть в снежки тоже. Девушка обхватила себя руками, пытаясь согреться. Послышалось шуршание и вот ей на плечи ложится тяжёлая мягкая ткань мантии, пахнущая дорогим одеколоном. И рядом тёплое дыхание от которого побежали мурашки.