Кодекс Охотника. Книга XVI - Олег Сапфир

Александр обернулся к жене и посмотрел на нее с такой нежностью, что у старой и циничной графини невольно защипало в глазах.

— Пойдем, милая. Мы сказали всё, что хотели. А там еще коменданту «Гордости» нужно тормозок собрать.

Так они и ушли, Сара Абрамовна проследила их до выхода из совещательной комнаты, пока за ними не закрылась дверь, а затем повернула голову к сыну.

Под её взглядом Рафаэль Голдсмит, которого весь Иркутск знал, как бесстрашного и сурового человека и бизнесмена, медленно начал съезжать по креслу под стол, чтобы там… спрятаться?

— Так и шо, Рафик? Ты совсем с мозгами поссорился?

Поместье Галактионовых

После визита к Голдсмитам

Анна была опустошена, но одновременно ей казалось, что одна из ее давно забытых и потерянных частиц души вернулась на место. Сколько лет она мечтала о том моменте, когда увидит человека, который убил ее мать. Она не раз себе представляла, как вырвет из его груди сердце, несмотря на всю свою слабость. Она была уверена, что силы в тот момент волшебным образом у нее найдутся.

Мечтала о глазах убийцы, которые будут наполнены страданиями под пытками. И она будет задавать ему лишь один вопрос… ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ?!

А сейчас, когда все это случилось, она поняла одну важную вещь… Это прошлое… Да, горькое… Да, грустное, но прошлое… Убей она хоть еще десяток Родов, но это не вернет ее мать и не поможет затянуть ту рану. Анна не думала, что эта рана способна к восстановлению, она мучила ее каждую ночь, и каждое утро она просыпалась с мыслью, что это был всего лишь сон. Страшный… Жестокий… Сон…

Слезы сами покатились по ее щекам, но она не спешила их вытирать. Эти слезы сейчас ей были нужны.

— Прош-ш-ш-ш-ш-шу… — появился на ее столике милашка, которого ее муж называл Шнырька, и протянул ей чистый платок.

— Спасибо, Шнырьчик! — погладила она его по голове и подошла к своему маленькому дамскому холодильнику, откуда достала мороженку и передала тому.

После этого у нее лишь хватило сил дойти до своего кресла и тяжело упасть в него и зарыдать.

— Мяу-у-у-у-у-у! — возмутилась большая кошка Карамелька, которая запрыгнула через окно.

Анна улыбнулась сквозь слезы. Ее кабинет находился на втором этаже. Она сейчас хотела побыть одна, но также не хотела обижать своих друзей. А все животные Саши были для нее друзьями.

Поглаживание Кары по спине сработало странным успокаивающим эффектом, а может дело в мурчании, которое было похоже на шум двигателя?

Немного успокоившись, она вернулась к своим мыслям. Правильно ли она поступила? Правильно… В этом она точно может быть уверена, ведь она уже не Голдсмит, чтобы об этом думать. Саша всегда ей говорил одну вещь, когда она сомневалась — «Плевать, права ты или нет для других! Запомни! Для меня ты всегда права, а мнение остальных Галактионовых просто не интересует. Поступай, как хочешь, а не как „правильно“. Тогда и будет правильно, но уже для тебя. Я верю тебе и в тебя. И в твое внутреннее чувство справедливости. Поверь, это дорого стоит!»

Так она и сделала. Возможно другие обвинят ее в слабости, когда узнают, что она лично не убила его. Все же многие старые Рода знают об убийстве ее матери. Слабая и глупая девчонка, которая даже не смогла отомстить. На таких она, пожалуй, натравит Кару и Пупсика. Она больше не слабая, и хорошо знает, в чем ее сила.

Саша… Ее Саша… Тот человек, который смог вылечить старую и воспаленную рану в груди, что казалось совсем невозможно.

Девушка улыбнулась, а затем смахнула платком остатки слез и подошла к своему туалетному столику, чтобы обновить макияж.

Через двадцать две минуты и тридцать девять секунд из своей комнаты выходила уже не слабая и заплаканная девочка, а гордая и красивая женщина, которая являлась Анной Галактионовой, первой женой Александра Галактионова. Того, кто уже сумел поставить на уши не только всю Империю, но и окрестные страны. А еще, говорит, что это только начало. А такого мужчину должны окружать самые лучшие женщины, такой она и будет… И таких она ему подберет!

Глава 9

пгт. Ерофей Павлович

мятежная Мистическая Метрополия Меньшиковых

«Русские — странные люди,»- так думал комендант Синь Ка Фил, когда задумчиво рассматривал вылепленное на фасаде здания название станции и, по совместительству, поселка городского типа «Ерофей Павлович».

Кто, вообще, так по-дурацки называет город? То ли дело у них в Китае — Холодный Конь Лягающий Небо или Сломанный Рог Третьего Сына Дьявола — сразу видно, что серьезные города. А это… Еще бы Иваном Ивановичем назвали, дураки!

Синь Ка Фил находился на службе. Дозоры были разосланы в обе стороны от поселка, дабы, в случае чего, предупредить о подходе неуловимого бронепоезда. Гордость китайской армии, совершеннейшее дитя инженерной мысли Империи Драконов, ранее носящий название «Свирепый Вепрь Повергающий Врагов Копытом» был позорно утрачен.

Сейчас китайцы уже прозвали его «Призрачным Ветром», ведь он появлялся внезапно, наводил хаос и приносил разрушение и тут же удалялся в неизвестном направлении. Самое странное и, поэтому ужасное, было то, что, похоже, рельсы ему были не нужны. Да, бронепоезд, по задумке конструкторов мог пройти небольшое расстояние по ровному и твердому грунту, но этому бронепоезду, по свидетельствам немногочисленных выживших не страшны были и буераки, а некоторые божились, что он, вообще, ЛЕТАЕТ! Контуженные, наверное.

Комендант выкинул пахучую папиросу, за которую ему бы надавали по шапке в Империи, но тут он был самый главный и мог сам настучать кому угодно. И зашел в теплое помещение, где была организована военная комендатура поселка и узел связи.

Несколько китайских офицеров зевали у мониторов, время было позднее, да и ему пора было на боковую. Тем более, что ему сейчас согревает кровать его послушная Су Линь, что он взял специально с собой в качестве телефонистки, пока его законные жены далеко отсюда растят его наследников.

Он открыл дверцу холодильника и достал оттуда бутылку настоящего французского шампанского, взял из серванта два хрустальных бокала и тщательно поглядел на свет, пытаясь разглядеть грязь или пыль.

За спиной раздался сильный, но короткий шум, как будто одновременно упало несколько тяжелых предметов. Синь Ка Фил быстро развернулся и… бутылка выпала у него из рук, а сам он захрипел, так как его схватили за горло и, приподняв, прижали к стене.

Зато, с такой