Свеча в темноте (СИ) - Ольховикова Анастасия

— К Варе у меня претензий нет, демон. А вот к твоему желанию указать мне мое место — имеются, и немалые. Вместо того, чтобы решать проблемы в собственной жизни, ты почему-то предпочитаешь забыть обо всем и носиться по Академии с невестой своего племянника. Смотри, Инойван, как бы это не вышло тебе боком!

Взмахнув гривой медно-каштановых кудрей, она покинула наш стол, гордой походкой отправившись из столовой. Я недоуменно посмотрела на Инойвана:

— Мне кажется, или суть проблемы ясна только вам двоим?

— Юса меня сегодня обманула, — поджав губы, пояснил дядь. — Когда я пришел к вам вечером и не обнаружил тебя, сказала, что ты на каких-то занятиях и скоро будешь. И разозлилась, стоило мне повторить вопрос. И выставила за дверь, — вздохнул он.

— Обманула. Разозлилась. Выставила, — загибая пальцы, повторила я за Ноем. — Что-то не сходится. Ты когда второй раз обо мне стал спрашивать?

— Много времени прошло, — уклончиво ответил дядь, и я поняла, что случайно задала правильный вопрос.

— А ты все это время с Юсалиной оставался? — осторожно продолжила я.

— Вполне возможно, — и Инойван устремил на меня невиннейший из взглядов.

Я почувствовала, как к щекам приливает краска.

— Так вот почему тебе не пришло в голову начать беспокоиться раньше.

Собственные слова показались мне прозвучавшим приговором.

— Все было по обоюдному согласию, — пожал плечами Инойван. — Тем обиднее было узнать по мысленной связи от племянника, что ты сбежала к нему в комнату. Юсалина долго не раскрывалась.

— И ты так спокойно говоришь об этом? — удивилась я. — Тебе не кажется, что обвинять ее в поступке Атаина как-то не слишком правильно?

— Ты плохо знаешь драконов, — поморщился Инойван. — Эти двое друг друга покрывать до последнего будут. Почему мне и хочется ослабить контроль Юсы над братом. Меня она может обвинять, в чем угодно. Но сама при этом постоянно забывает, что точно так же вмешивается в жизнь Атаина. Ничего, — уверенно добавил он. — Им недолго осталось творить свои дела.

— Почему ты так говоришь? — я внимательнее посмотрела на дядя.

Тот расцвел, словно первый подснежник:

— Она приняла мою метку, Варька. Теперь, хочет она того или нет, от меня уже не сможет избавиться.

Хорошее настроение Инойвана передалось и мне. Конечно, полностью взглядов демоняки я не разделяла, прекрасно понимая основную причину его радости. Еще бы, строптивая принцесса позволила поставить на себя метку! Как тут было не загордиться и не расправить крылья. Но я была очень рада и за Юсалину. Что бы она ни говорила, из них с Инойваном выходила замечательная пара. Живая, искристая, так и светящаяся эмоциями. Пусть они и ругались, тем интереснее было смотреть на их примирения. И сейчас я была уверена, что показная обида Юсы не продлится долго. Инойван был именно тем, за кого можно было с уверенностью спрятаться и позволить решить все свои проблемы. Ну и что, что делать это нужно было целой принцессе драконов. Юсалина прежде всего оставалась девушкой, которой нужно было сильное плечо рядом.

С соседкой я больше не встречалась, даже после занятий, придя в нашу с ней комнату, девушки не обнаружила. Пожав плечами, решила прогуляться, чтобы разгрузить голову и приготовиться к выполнению домашних заданий. Отправилась на стену, выходящую на Хрустальный Мост. Надеялась тем самым приблизить возвращение Обивана. Чужое скорое счастье отзывалось в моем сердце легкой грустью, а желание увидеть любимого становилось только сильнее. И пусть ожидание это омрачалось воспоминаниями о его рисунках, я все равно надеялась, что ничего непоправимого не случится, и тот вид Обивана, что он запечатлел на одной из своих картин, не будет связан ни с чем серьезным.

Ветер шутливо щекотал мои щеки, заставляя улыбаться все шире и шире. Со стороны двора Академии слышались задорные и подбадривающие восклицания студентов, которые, очевидно, устраивали состязания в непосредственной близости от Древа Познаний. А я стояла и любовалась переливающимися висящими в воздухе опорами, втайне надеясь, что по ним ко мне вернется Обиван.

Чужое присутствие я почувствовала не сразу. Долго не хотела поворачиваться, надеясь, что немой собеседник сам поймет, что компания мне сейчас ни к чему. Однако присутствие постороннего спустя некоторое время вызвало беспокойство и заставило волноваться, отчего и пришлось признать, что я ощущала кого-то еще на этом участке стены.

— Не подходи.

Стоило догадаться, что этот несносный дракон просто так не сдастся. Надо признать, его целеустремленности я даже позавидовала, однако это совершенно не означало, что теперь стану воспринимать его внимание как милые шалости.

Нет, будь он хоть трижды принцем драконов, стоило преподать урок даже такому высокому лицу. В нашей академии не признавали титулов. Это успела хорошо усвоить.

Рука Атаина взметнулась вверх, словно молодой человек уловил исходящие от меня волны беспокойства.

— Нет, Варя, не уходи, пожалуйста, и не бойся меня. Понимаю, это сложно, но прошу совсем немного твоего времени.

Поразительная перемена в поведении Атаина не могла остаться незамеченной. Я даже немного опешила — этот самоуверенный тип просто не знал, что такое — просить другого о помощи или просто внимании!

— Что тебе нужно? — осторожно спросила я.

— Твое прощение, Варя, — склонил голову дракон. — Понимаю, что поступил ужасно и несправедливо. Но всему виной мой слишком бурный нрав, а ты — такой человек, которым невозможно не заинтересоваться. Я вспылил, а получив твой отказ, взбесился, ведь никто раньше не говорил мне «нет». Мне не следовало приходить и пугать тебя, Варя. Я могу оправдаться лишь тем, что действительно очень увлекся тобой и твоей силой. Но это драконья природа, я не могу идти против нее. Присвоить, завоевать, сделать своим на веки вечные — такова наша натура. Я не могу ее изменить, могу лишь попросить прощения. И постараться никогда не поступать так впредь. Я хочу быть твоим другом, Варвара. И обещаю приложить максимум усилий, чтобы вернуть твое доверие.

Слова в его голову, безусловно, вложила Юсалина. Строгая сестринская выволочка была налицо. Однако и я не могла не отметить, что говорит Атаин вполне искренне. А уж то, что он вообще смог произнести сто-то, идущее вразрез с его сущностью и желаниями, по меньшей мере заслуживало внимания.

С ответом я не спешила. Но, возможно, предложение дружбы действительно стоило рассмотреть?

ГЛАВА 8

Северный Срединный Предел, Академия Познаний

Жизнь стала если не налаживаться, то уж точно улучшилась. Занятия по целительству все больше и больше радовали меня, и на каждом новом уроке я постигала что-то новое. Зеленая времянка, например, оказалась травой, в точности оправдывающей свое название. Во-первых, она оставалась зеленой только на кусту, но, стоило оторвать листок от основного растения, как он тут же приобретал бурую окраску. Во-вторых, и в этом заключалось основное целительное свойство времянки, при правильном содержании после отделения от куста она могла сохранять свой цвет, пока была приложена к ране пострадавшего. Просто местный вариант подорожника. Под правильным содержанием, как объяснила нам Милосердная леди, понималось заклинание стазиса, которое нужно было произносить во время отрывания лечебных листьев. Тогда, если успеть донести времянку до больного, пока заклинание не утратило силу, она оказала бы на рану антисептическое и успокаивающее действие.

— А чтобы ваше заклинание стазиса работало больше, не забывайте посещать уроки остальных преподавателей, — с легкой улыбкой добавляла Ифиэль, ненавязчиво подталкивая нас совершенствоваться в менталистике с Арегваном Златоглазым.

Не знаю, как остальные, а я ее советам следовала безукоризненно. Помимо стремления к знаниям и огромного желания разобраться в том, что же именно со мной не так, раз пришлось даже блокировать огненный дар, я еще и изнывала от тоски по Обивану. Он больше не являлся мне во снах, как бы я ни старалась засыпать с мыслями о нем, и не переносил меня в то место, где находился сам. И это печалило меня, и печалило сильно. Особенно в свете того, что отсутствие Обивана давало прямую дорогу его открытым соперникам.