Клеймённые (СИ) - Хард Леона

А на следующий день, когда пришла домой, то тетя сообщила новость, которая выбила почву из-под ног. Вышибла дух из тела, сердце сдавило невидимой рукой и чуть не расплющило.

— Твоего Артема пытаются подвесить!

От новости не могла и слова произнести, просто опустилась в прихожей на обувь и сидела, пока тетя не подняла и не помогла расшнуровать кроссовки. Плакать на людях я не любила, поэтому старалась не вдумываться в эту фразу. Отпустить пока мысли, плыть по течению, не думать о смысле.

Пила чай, и помалкивала, а потом отправилась спать около шести вечера, сославшись на усталость после двух бессонных ночей.

В понедельник смена на работе во второй половине дня, поэтому я могла сходить на занятия в университет. В последующем придется прогуливать. Но в тот момент мало интересовала работа, учеба. Первым делом как проснулась, уселась в кровати, проверяя новости. Поймали или нет?

Пока что была тишина и я радовалась тишине. От новости об «отсутствии новостей» захотелось зарыдать не своим голосом.

Спасибо, святая земля Клейменных или кто охраняет Артема!

За завтраком попыталась криво улыбнуться подругам и тете. Девочки ответили похожими фальшивыми эмоциями.

Обожглась чертовым кофе! И от дрожания рук едва его не пролила на джинсы. Да что же так трясло?!

В университет добирались в глубоком молчании, не думая о проблемах, строго по маршруту. Вперед и вперед и главное поменьше моргать, потому что каждое опускание ресниц выбивало слезы.

Перед грудью держала черный пакет с тетрадями и старательно прижимала к куртке. Твердо-твердо держала, как бы ища поддержки. Пальцы были ледяные от порывов ветра на улице. Ни на кого не обращала внимания, пока шла по тропинке вдоль университета и поднималась по лестнице в здание.

Вдруг дверь захлопнулась перед лицом.

— Стоять! — прозвучал приказ. Я невидяще посмотрела перед собой, оценила несколько девушек. Подруги молчаливо переглянулись, я им вновь показала свою кривую улыбку, натянутую от одного уха до другого, чтобы не беспокоились обо мне.

Стая Роз благосклонно пропустили подруг прочь, а мне было велено идти за ними.

В абсолютной тишине перемещалась за спинами красивых девушек, смотрела им на обувь.

А на душе было пусто, спокойно, там глухая дыра. Да. Я равнодушна к происходящим событиям, девушки, наверное, вновь озлобились, что Гектор отпустил от позорного столба. Пусть так...

На третьем этаже меня препроводили в туалетную комнату.

Это как заходить в огромный вольер к голодным зверям, все смотрят на тебя и исходят слюной. С диким рыком меня взяли за шкирку и протащили внутрь комнаты, поставили рядом с умывальником. Я к груди прижала черный пакет и оглядела девушек перед собой. Семеро.

Одна закрыла дверь на щеколду, звук был весьма внушительным. Двое подошли к окну, самая высокая открыла форточку, откуда повеяло ледяным воздухом. Двое закурили, задымив пространство туалета белой завесой.

Я молча прислонила затылок к холодной стене позади себя, пакет к себе прижимала, как будто в целях самозащиты, а смотрела вскользь на макушки девушек.

— Эй, подстилка Гекторовская! — обратились ко мне.

Я лениво посмотрела на говорившую девушку, пыталась понять, что от меня требовалось. Я не боялась Роз, их угроз, наездов. Я ела страх, а в тот момент моя плоть пропиталась насквозь запахом страха. Он повсюду на мне. — Долго будешь крутить хвостом возле Гектора?

Я смотрела на девушку не в силах ответить, или расцепить челюсть. Боялась скажу слово и тогда прорвется плотина терпения.

— Эй! — громко повторили в лицо. Одна из знакомых Роз подошла совсем близко, ее глаза излучали опасную радиацию гнева. — Говори!

— Я не кручу хвостом. — произнесла тихо. Зубы застучали при первом слове, но я договорила, невзирая на позорный страх за жизнь Артема.

— А Гектор сказал, что ты его дразнишь, но не даешь!? Цену себе набиваешь? — спросили у меня. Я все тем же равнодушным взглядом смотрела на Роз сверху вниз.

Зачем Гектор так сказал? Единственная мысль поразила в тот момент.

А потом без ответа вновь отвернулась к окну, где курили две девушки. Пусть, что хотят делают...

Горячая пощечина едва не вывихнула челюсть. У меня была полностью расслаблена шея, от этого голова после удара резко крутанулась влево. Правая щека яростно запылала. А длинные волосы прикрывали мое ошеломленное лицо от любопытных девиц.

Женский смех раздался на весь туалет.

— Прикольно вмазала! — прокомментировала Роза.

На губе внезапно почувствовала странное жжение. Большим пальцем провела по верхней и обнаружила кровь.

Видимо, у Розы было кольцо на пальце, которое при ударе рассекло кожу.

Волосы на затылке внезапно натянулись и мою голову отклонили назад, отчего пришлось немного прогнуться в спине.

— Эй, ты подстилка... — поведали в лицо карие, злобные глаза девушки. — Я сколько раз предупреждала, но ты, видно, блондинка до мозга. Пергидроль сжег оставшиеся извилины? Гектор наш!

Моя голова была сильно задрана. От света на потолке сильно слезились чертовы глаза! Яркий свет раздражал!

— Может морду тебе подкорректировать, как Франкенштейну?

Раздался щелчок, очень необычный звук. Сбоку приблизилась новая Роза, которая сжимала в руках неизвестный предмет. Поскольку я видела только свет над головой и макушку держащей девушки, то не поняла, что издало странный щелчок.

— Давай начнем с предупреждения! — произнесла одна из Роз.

Волосы. Мои волосы.

Внезапно стало просторно сзади. Не знаю, как, но очнулась будто ото сна. Вырвалась из хватки девушки и стукнулась бедрами об умывальник. С ужасом смотрела на Роз, в руках одной из них был нож, который та с ехидный улыбкой демонстрировала. Я схватилась за волосы, надеясь их подцепить сзади на уровне спины. Пусто. Пусто. Пальцы гладили воздух. Закинула волосы себе на грудь, левая сторона заканчивалась на груди, справа — пряди свисали ниже живота.

Мне отрезали слева часть волос!

Это как удар под дых, подействовало хуже пощечины. Хуже издевательств. Словно невидимая рука подтолкнула к решительным действиям, приказала обойти раковину.

— Куда пошла? — прозвучал вопрос от девушки с ножом.

Вместо ответа я подцепила кран умывальника, включив максимальную мощность потока воды. Взяла черный пакет с тетрадями и выставила его горизонтально под струя, которая резко поменяла курс и направилась в двух веселящихся Роз.

Девушки замельтешили руками, спасаясь от воды.

— Дура! Что ты творишь? — это была лишь часть криков. Остальные голосили где-то на фоне.

А потоки воды орошали помещение туалета и всех обитательниц, пока те не оставляли попыток подобраться к жертве.

Девушки долго визжали под струями ледяной воды, пока не догадались исчезнуть из туалета и оставить меня в покое.

Только отсчитав десять секунд желанного одиночества, я убрала пакет от струи и выключила воду. Рукава, часть куртки, тетрадки внутри пакета мокрые, на кафеле огромные лужи.

Слева от раковины на полу лежали мои волосы... белые бесполезные нити валялись на серой, холодной поверхности, а рядом нож. Роза видно потеряла оружие, пока барахталась в воде.

Я аккуратно присела на пол, ощутив бедрами холодное прикосновение, но было всё равно. Пальцами прикоснулась к ровным, отрезанным прядям волос...зачем-то погладила. Как нечто драгоценное. Не знаю зачем.

Еще пыталась сражаться со слезами. У тети не могла поддаться эмоциям, там были посторонние люди, а теперь была, наконец, одна.

Бесполезные волосы, которые я старательно выхаживала и отращивала. Знаю. Глупо рыдать над простыми волосами. Глупо и бессмысленно, через три года вновь вырастут. Не смертельно.

Уговаривала сама себя, пока чувствовала одну скатившуюся слезу, которая разбилась о кафель. Вторую, когда взяла одной рукой нож, а второй — длинные оставшиеся волосы . Зажала пряди и отрезала.

И тогда уже зарыдала, склонив покорно голову к коленям и к полу. Как маленькая девочка, у которой что-то сильно болело. Кинула нож подальше от себя, с грохотом тот жалобно проскользнул по кафелю.