Мир разбитых надежд (СИ) - "Liticia09"

Если бы хоть кто-то знал.

***

Перед тем, как из его памяти исчезла девятая буква имени Тёмной Ведьмы, Драко рассказал Пэнси, что хочет умереть там, откуда всё началось — на башне возле зеркала. Поэтому, переждав несколько дней у Аберфорта, они двинулись в сторону башни. Дорога была не слишком далёкой, но заняла много времени у Драко и Пэнси. Они почти добрались до нужного места, когда его боль вернулась снова. В предпоследний раз. Драко не хотелось думать, что будет, когда наступит и десятый. Он не хотел оставлять Пэнси одну. Да и уходить, не попрощавшись с важными ему людьми, не хотелось.

Поэтому он сказал Пэнси, что хочет вернуться домой. Всего на несколько дней — лишь для того, чтобы попрощаться с Тео.

И Гермионой.

Но этого он не говорил. Пэнси догадалась сама.

Он хотел увидеть их в последний раз, попросить прощения, возможно, если удастся, поцеловать Гермиону ещё раз, если она позволит. Хотелось сделать вид, что с ним ничего не происходит.

Пэнси эта идея не пришлась по душе. Ей не хотелось думать о Драко и Гермионе, но не это было главным. Она боялась, что, уйдя, он не сможет вернуться к ней. Что десятый раз настигнет его в том мире. Поэтому её уверенное «Я пойду с тобой», сказанное, когда они поднялись наверх, прозвучало непоколебимо. И Драко понял, что спорить нет смысла. Да и желания, если честно, тоже не было. Он всегда хотел показать ей свой мир, почему бы не сделать этого сейчас?

Стемнело. Стрекотание насекомых отдавалось в ушах, убаюкивая. Драко хотел отправиться сквозь зеркало в ту же минуту, но Пэнси — голос разума — как обычно, настояла на своём.

— Ночь на дворе. Они спят. Что мы будем делать там несколько часов?

Было ли это истинной причиной или она просто не хотела идти, он не знал. Наверное, всё вместе.

Они переночевали на башне, засыпая под жужжание стрекоз и светлячков. Драко снилась мама. Он был рад её видеть, ведь перед её смертью они даже не успели попрощаться. Он вовсе не знал, что она умирает. Нарцисса звала его к себе. Просила прийти поскорее и перестать мучать себя и других. Драко очень хотел её послушать.

Яркий солнечный свет заставил его распахнуть глаза и осознать, что всё ещё жив. Ему очень хотелось вернуться в сон, к матери, но Тео и Гермиона заслуживали знать правду. Пэнси сидела возле него, рассматривая верхушки деревьев. По её лицу было видно, что она не спала. Он почувствовал вину за это и снова задумался о словах Нарциссы. Но Пэнси вывела его из фантазий, спрашивая, готов ли он идти. Драко был готов. Он поднялся, потягиваясь, и мгновенно упал обратно. Пэнси подскочила к нему и по выражению его лица всё поняла.

Десятый приступ. Последний. Они не успели.

Боль скрутила все внутренности, но в этот раз уверенности, что он переживёт это, не было. Никакие аутотехники не работали. Драко умирал. Буквально. Прямо сейчас на глазах Пэнси.

Грудь словно выжигало кислотой, стирая последнюю букву имени Тёмной Ведьмы из его памяти. Моль оторвалась от его груди и взмахнула крыльями. Драко услышал собственный стон. Он пронёсся по башне, расстворяясь в воздухе. Моль, забрав имя ведьмы, а заодно и его жизнь, упорхнула к своей госпоже. Она улетела, а Драко считал минуты до собственной смерти. Грудь болела, сердце сбилось с собственного ритма.

Пэнси сидела возле него на коленях.

Вставай, Драко.

Но он не знал, как. Он хотел лишь одного — чтобы эта боль поскорее утихла. Жизнь в его теле боролась со смертью, но смерть одерживала верх.

— Нет! — Он услышал возглас Пэнси. Она обхватила его за плечи, приподнимая, отрывая его лопатки от земли. — Нет, Драко!

Она плакала и не знала, что делать. Он не успел попрощаться с Тео и Гермионой, хотя так этого хотел. Он принадлежал тому миру, как бы сильно ей не хотелось обратного. Пэнси рывком приподняла Драко и обернулась к зеркалу, закрывая их лица в отражении ладонью. Оно поглотило их. Под тяжестью мужского тела Пэнси упала на пол кабинета Люциуса, роняя Драко рядом. Она всхлипывала всё чаще и чаще, а Малфой стонал.

Никто не знал, как долго это продолжалось, пока Драко не нашёл в себе силы подняться. В комнату вбежал Тео, услышав шум. Он замер на пороге, а затем бросился к другу.

— Малфой!

Драко тяжело дышал, но боль отступала. Он видел, как Пэнси что-то рассказывает Тео, то и дело прерываясь на слёзы, и Нотт достаёт телефон, набирая чей-то номер. Драко догадывался, чей.

Боль отступала. Сердце восстанавливало привычный ритм. Лёгкие позволили свободно вдохнуть.

Он выпрямился, ощупывая свою грудь, и поймал неверящий взгляд Пэнси. Она подошла к нему и дёрнула его водолазку вверх, упирая взгляд в обнажённую кожу. Кожа вокруг сердца была безупречной. Ни единого шрама и никакого отпечатка моли. Рана затянулась.

— Это невозможно, — прошептала Пэнси. — Ты умирал, я видела это. Что случилось?

Она подняла взгляд на его лицо и заметила, что он неотрывно смотрит на Тео, прищурившись. Он всегда щурился, когда думал.

— Проклятие ведьмы никто не может исцелить. Но в этом мире ведьм не существует. Следовательно…

— И проклятий тоже нет, — закончила за него Пэнси. — Значит, это действительно правда? Ты больше не умираешь?

— Кто не умирает?

Этот голос снился ему по ночам. Драко мечтал о нём. Он улыбнулся, показывая ямочку на щеке, которую Пэнси так любила, но она предназначалась не для неё.

— Никто, — ответил Драко. Его голос стал мягче, глаза изучали тепло. — Привет.

Грейнджер подошла к нему. Её волосы растрепались от бега, щёки раскраснелись от мороза, на ресницах таяли снежинки. Она даже не сняла своё пальто — примчалась, стоило Тео позвонить и сказать, что Драко вернулся. Она бросила работу и понеслась что есть мочи, не сомневаясь ни секунды.

— Привет, — сказала она, пробегаясь взглядом по его телу. Подозревала о чём-то? Или просто знала о его тяге к приключениям?

Драко не видел никого, кроме неё. То, как Тео уводит Пэнси из комнаты, тоже не отложилось в памяти. Дверь захлопнулась. Они остались одни.

— Ты вернулся.

— Вернулся.

— Надолго? — В её глазах было столько эмоций, что Драко трудно было вычленить какую-то одну.

— Насовсем.

Он не хотел этого. Зазеркалье — его дом. Там остались Аберфорт, Блейз и даже отец. Но там же осталось и его проклятие. Стоит ему вернуться, как сердце остановится в ту же секунду, возвращая долг. Путь назад ему заказан.

Радость на лице Гермионы была не поддельной. И ему стоило вернуться домой хотя бы ради этого. Но больше в этом мире он ничего не умел. Он охотник за сокровищами. Какие сокровища можно найти в Англии?

Карман оттягивала волшебная палочка, и Драко вынул её, вертя в пальцах. Здесь она бесполезна. Он больше не волшебник. Магия течёт в его венах, но не в этом мире. Вместе с проклятием в Зазеркалье осталась и она. Он не помнил, как жить без волшебства.

Почти тринадцать лет назад он принял решение уйти в другой мир и обустроиться там. Сейчас ему пришлось принять решение покинуть его навсегда.

Больше всего Драко жалел, что не попрощался с Аберфортом. Дамблдор заменил ему отца. Его родной же отец даже не узнал его. Или сделал вид, что не узнал.

Люциус Блэк. Надо же. Мать взяла фамилию мужа, а он теперь использует её собственную.

— Всё в порядке? — Голос Гермионы был взволнован.

— Да, теперь всё хорошо.

— Ты правда останешься? — Всё ещё не верила, ведь он так много раз лгал. Но не сегодня.

— Я останусь. Пойдём на свидание?

Она захихикала. Это было так неожиданно. Они всё ещё стояли в кабинете его отца. В доме, где ни один член его семьи больше не появится. Теперь здесь только он и Тео. И Пэнси. Его настоящая семья.

— Пойду, — Гермиона кивнула и улыбнулась, а в следующее мгновение почувствовала дыхание Драко на своём лице. Он приблизился к ней, соприкасаясь губами. Первый поцелуй спустя почти год разлуки. Но чувства никуда не ушли.

Он целовал её, обхватывая щёки ладонями, а она тянулась наверх, чтобы стать ещё ближе. Они так давно не виделись, и этот поцелуй подобно глотку чистой артезианской воды. Или жаворонковой. Но теперь оба знали, что она не при чём. За год действие выветрилось. Всё, что сейчас происходит, — их желание.