Искатель. 1973. Выпуск №1 - Роман Подольный

Выходя из караулки, Тугов почти столкнулся в дверях с полковником Кроновым. Тот отстранил его рукой и пропустил вперед санитаров с носилками. Посмотрел на раненого, взял Неводова под руку и вывел из караулки.

— Пойдем к тебе.

В землянке Кронов оседлал стул, положил руки на спинку.

— Ну как настроение? — спросил он. Неводов махнул рукой. Кронов положил тяжелую голову на руки, — А ведь это не все… В 23.50 работал передатчик. Здесь, в городке, работал. Единица, единица, единица, единица, тройка. Понял? Давай думать.

— Время выстрелов и передачи совпадает?

— Как видишь.

Неводов пододвинул к себе лист бумаги.

1-1-1-1-3

Выписанный на бумажку текст цифрограммы гипнотизировал. Что значили цифры? Передача с самолета исключается. Стреляли и передавали. Один? Двое? Тот, кого он подозревал, спал. Тогда есть другой? Обязательно есть, и он должен иметь отношение к событиям, пусть косвенное, пусть незначительное, но должен.

Неводов посидел недвижимо, потом написал на листе:

«Р. П. — автоматический, передачи, кроме последней, велись с самолета.

Кто из летчиков был в Саратове и кто присутствовал при дальнейших событиях?

Первая радиограмма — Смирнов, Лавров, Шейкин, Тугов, Шмидт, Труд.

Вторая радиограмма — Смирнов, Лавров, Шейкин, Тугов, Труд.

Голос с самолета — в полете были Шейкин, Тугов.

Третья радиограмма (с той стороны) — Шейкин, Тугов были над территорией противника.

Четвертая радиограмма (борт СИ-47) — Смирнов, Лавров.

Порча парашютов — Смирнов, Лавров, Шейкин бывали в распоряжении части.

Ранение Шейкина. Под надзором не были только Тугов и Смирнов.

Последняя радиограмма — Смирнов, Лавров, Тугов, Шмидт находились в районе расположения части».

Полковник Кронов, следивший за рукой Неводова, ткнул пальцем в фамилию Тугова:

— Проверь! А Шейкин — точно!

Едва забрезжил рассвет, Кронов и Неводов пришли на место происшествия. Обстановка прояснилась сразу. Некто в новых кирзовых сапогах (такие недавно получили большинство летчиков) стоял, скрытый кустами, в двадцати метрах от караульного помещения, против окна. Линия полета пули, проведенная зрительно от места попадания через отверстие в окне к предполагаемому глазу стрелявшего, указывала на средний рост человека. Стреляные гильзы лежали у корневища куста. Метрах в пятнадцати валялся пистолет системы «вальтер». Следы преступника вели к дороге и там исчезали на твердом, накатанном грунте.

Пока эксперт возился с оружием, гильзами и следами, полковник Кронов позавтракал, перечитал «дело Тринадцатого» и начал расследование. Им были допрошены многие, в том числе пришедший в сознание Шейкин и лейтенант Тугов. После разговора с ними он приказал позвать Неводова.

— Товарищ полков…

— Дааай без солдафонства! — поморщился Кронов. — Подумал я тут… За основу взял твою версию и расчеты. Ты подошел вплотную к Шейкину. Логично. Правда, голых фактов нет, но есть железные косвенные. Вот смотри. Карандаш Шейкина. Ну? Чего молчишь? — нахмурился полковник.

— Слушаю вас.

— Я тебя не слушать пригласил, а возражать! Скажешь, могли подкинуть, старый, мол, прием… А дырка в его кармане от аккумуляторной кислоты? А осколок шприца перед его дверью? И наконец, на рукоятке «вальтера» следы двух его пальцев! Да, его! И это значит, что он совсем недавно держал «вальтер» в руках. Понимаешь? Он и стрелявший в него из одной компании… Как много улик, Неводов, правда?

— Смущает?

— По правде, да… но давай восстановим события так, как вижу я их. Диверсия с парашютами с целью вывести из строя несколько асов, ослабить и даже обезглавить дивизию. Арестован Шейкин. На его молчание не надеются, поэтому пытаются убрать и одновременно радируют, а я расшифровываю: «Остался один», и подпись: «Тринадцатый».

— Возможно.

— Именно так по логике событий. Ведь передатчик, как мы решили, автоматический, и его можно настроить на цифрограмму заранее… Кто же этот второй, а вернее Тринадцатый? Пока мы его не знаем. Но я думаю, Тугов!

— Далеко не уверен, товарищ полковник!

— Понимаю! Понимаю, Неводов… Тугов едва выжил в бою за переправу. Тугов имеет алиби — в 23.50 он целовался с твоей радисткой. Тугова ты пригрел у себя, а прежде тщательно проверил… Но размер его сапог точно такой же, как у стрелявшего в Шейкина.

— Таких сапог в дивизии десятки.

— Но имен владельцев этих сапог нет в твоем списке, Неводов!

— Зачем же тогда Тугов принес осколки от шприца? Потопить Шейкина?

— Я не волшебник. Не знаю… — Кронов развел руками. — Но у меня нюх, интуиция. Подумай… И если ты подтвердишь мою версию и мы возьмем Тугова — дело кончено!

— А передатчик?

— Он больше не будет загаживать эфир, Неводов. Без человеческих рук он железка, а руки оторвем! И доложим в Центр.

— Вина Тугова мне представляется миражем, и к тому же вы игнорировали мои соображения о просачивании секретных сведений из штаба.

— Языки, Неводов! С языков капало, а они собирали… Шейкин отдышится и заговорит. Через недельку я рассею твои сомнения.

Выздоравливавший Шейкин не признавался. Он ругал следователей и вообще вел себя возмутительно, часто повторял вычитанное где-то выражение «презумпция невиновности». Зато, взявшись за Тугова, Неводов удивился проницательности старого полковника. Одна из девушек-зенитчиц, жившая вместе с Языковой, вспомнила, что в ту тревожную ночь Татьяна вернулась домой не в двенадцать, а в половине двенадцатого. Это же подтвердила и дневальная по общежитию. Часы зенитчиц и Тугова ходили точно, и, проверив это, Неводов заподозрил, что Тугов специально ввел Татьяну в заблуждение, чтобы иметь алиби. Инсценировав болезнь радистки, Неводов попросил Тугова немного поработать на рации с соседними отделами СМЕРШа. Татьяна, слушавшая его голос издалека, признала «голосом немца в эфире». Но, узнав, что это говорил Василий Тугов, наотрез отказалась подписать акт опознания.

Пришел пакет из Центра. И вот перед капитаном желтоватый лист с полным текстом цифрограмм. Он сначала нетерпеливо пробегает их глазами, потом читает вдумчиво, почти по слогам.

«1. Связь установил. Помощник нравится. 13.

2. Первый день непогоды уничтожение плавучего моста через Сейм. Полет бреющий. База — Солнцево, Зеленый — цель. Волна 137,4. Группа разведчиков обозначит мост красными ракетами, четыре серии по три штуки. Штурмовик с белой полосой на стабилизаторе не сбивать, пойдет предпоследним, 13».

Неводову хочется вскочить, бежать на аэродром, но он сдержал себя и продолжал читать.