Между молотом и наковальней - Андрей Шахов

— Какому?

— Первому встречному, — Игорь подбежал к окну, распахнул его. — До скорых встреч во сне и наяву! — и выпрыгнул…

Стасис почесал затылок. Потом ухо. Потом другое.

— Ты жив, Олега?

— Ммм… Судя по лихорадочному сердцебиению — есть на то некоторая надежда… Однако зря ты перекличку затеял — они не должны были знать, что нас много… Прикинь: тот тюфячок, руки которого я успел-таки связать, во время пальбы вдруг очухался и очень оперативно переполз ко мне. Сейчас, родимый, сидит рядышком, дышит крайне нервно и с любовью и преданностью взирает в мои гуманные очи…

— Игорек, кстати, шлет тебе пламенный привет! — Стасис весьма самоуверенно подался чуть вперед, попал в поле зрения одного из стрелкой, засевшего в ближайшей к выходу комнате, тут же начавшего крошить пулями косяк двери, отпрянул назад, выждал несколько секунд, перебарывая страх, в первое же мгновение затишья высунулся вновь и отправил в адрес противника горячий привет, вынудивший того скрыться из виду.

«Игорек, давай! Давай скорее!» — взмолился он, прекрасно понимая, что подобный статус-кво с людьми Хана может рухнуть в любой момент.

И Игорек «дал». Так «дал», что парень, несколько мгновений назад «заигрывавший» со Стасисом, подобно очумевшему страусу, выпорхнул из комнаты, сотряс стену коридора и рухнул на пол.

Ошарашенный увиденным, Стасис позабыл всякую осторожность, вышел из холла и округлившимися глазами уставился на лежащий в коридоре явный труп с залитым кровью лицом. Неестественно подогнутые ноги свидетельствовали о вполне вероятном наступлении смерти еще в момент соприкосновения лба со стеной, на которой в память о сем событии остался алый отпечаток.

— Еще секунда — и он пристрелил бы меня! — глаза вышедшего из комнаты Игоря еще держали в глубине зрачков память о пережитом испуге.

За спиной Стасиса прозвучали три приглушенных хлопка.

— Тринадцать! — из своего убежища вышел и Олег; присвистнув, направился к друзьям, проходя мимо Стасиса, посоветовал:

— Рот закрой: здесь не только мухи, но и пули летают, — сравнил со своим ростом высоту отпечатка на стене.

— Низко пошел — видать, к дождю.

Игорек чувствовал себя несколько неловко при коллективном обзоре результатов своих чрезвычайных действий и поспешил переменить тему.

— Ты чего своего подопечного оставил?

— Потому что ножки ему уже связал, — парировал Олег. — Судя по всему, остатки охраны Хана предпочли покинуть наше веселое общество. К чему бы это?

— Не одному тебе жить хочется, — рассудил Стасис. — Пошли искать их!

Врассыпную, разумеется. Если все пройдет нормально, встретимся на втором этаже.

— А если не пройдет?

— Тогда не встретимся!

— Логично, конечно…

Стасис отправился по левому ответвлению коридора. Шел очень даже неторопливо, держа наготове пистолет и опасливо заглядывая во все попадающиеся по пути комнаты. Оставалось лишь поражаться тому, что Хану не пришло до сих пор в голову отключить в доме свет и получить тем самым серьезнейшее преимущество перед «гостями». Наоборот — все комнаты были прекрасно освещены…

Это непонятное обстоятельство вкупе с полнейшей вокруг тишиной наводили на мысль об изощренной ловушке. Любое иное объяснение не представлялось логичным.

Стасис осознал, что ему уже слишком жарко и, не задумываясь, сбросил с себя куртку. Стало значительно лучше, как будто избавился от смирительной рубашки или сдавливающего шею галстука; в то же время возникло ощущение пугающей незащищенности, как если бы вместо куртки был бронежилет.

Ощущение близкой опасности нарастало. Интуиция вновь подсказывала, что в непонятной обстановке вокруг таится нечто угрожающее.

Но что?

Сзади, за только что пройденным поворотом послышался вдруг едва уловимый шорох.

Стасис резко обернулся, выкидывая пистолет вперед.

Никого…

Но что-то было! Не доверять своему слуху не было причин.

«Куртка! — похолодел он, водя кончиком языка по острию верхних зубов. — В кармане коробка с патронами!»

Им овладел секундный страх, перешедший в раздражение. Не столько из-за предполагаемой потери патронов, сколько перед необходимостью заглянуть за таинственный поворот и, возможно, столкнуться с очередной опасностью.

Страхи оказались не совсем верными. Ничего особого Стасис не увидел; то есть — вообще ничего, включая и куртку. Из чего можно было делать стопроцентный вывод: игра резко осложнилась и правила в ней кардинально изменились — хозяин дома устал от роли обалдевшей от неожиданности мышки (вернее, крысы!) и напялил костюмчик кошки!

Что в такой ситуации сказал бы Чернышевский? Ах, да — он спросил бы: «Что делать?»

Прежде всего — успокоиться…

Стасис прислонился спиной к стене, сделал глубокий вздох и… закурил.

Уже много часов он не прикасался к сигаретам, и теперь табак оказал на мозг и мышцы сильное расслабляющее воздействие.

«После этого не так противно и умирать», — подумал он с сарказмом, наслаждаясь крепким ароматом, хотя и понимал, что ему уготовили наверняка особую, изощренную смерть.

Впрочем, никогда не следует хоронить себя даже на секунду раньше времени.

«Из любой тупиковой ситуации сущее шуст как минимум четыре выхода», вспомнил Стасис прочитанное где-то забавное правило некоего армейского старшины и решил поверить в него.

«Почему меня не шлепнули, а только подобрали куртку? Побаиваются?

Забавляются? Скорее всего, и то, и другое вместе; возможно, думали „кокнуть“, но, шумнув, отложили на потом. На что эти людишки могут рассчитывать сейчас? На то, что вопреки их „флиртам“ я все равно попру вперед, ведомый хорошо известным им здоровым упрямством? Это же чертовски логично, батенька! Как и „слинять“, наложив в штаны… Но я поступлю нелогично — вернусь назад».

Стасис сделал еще пару глубоких затяжек, убедился в наличии в обойме двух патронов, раздавил подошвой кроссовки окурок и уверенно зашагал по коридору в обратном направлении.

Весьма благополучно Стасис вернулся к началу коридора, где в абсолютной, как и везде, тишине и в ярком свете по-прежнему валялось тело убитого Игорьком охранника и зияли в стенах пулевые дыры, напоминающие о последнем эксцессе. Так же, как и десяток минут назад, раздражали своим присутствием не сумевшие уйти ноги бритоголового.

Внутренний голос подсказывал: что-то здесь все же не так.

«Есть еще один!» — вспомнил Степс про связанного Олегом парня.

Он и в самом деле пребывал в той комнате, где его и оставили. Только вот вскрытая сонная артерия свидетельствовала о произошедших в отсутствие Стасиса изменениях.

Стасис стал осознавать, что в ведомой кем-то игре правила совсем не те, каких можно было бы ожидать от Хана. Сколь бы коварным и неблагодарным он ни был, все равно ведь не идиот, чтобы «грохать» совсем не лишних сейчас людей.

Но если не Хан — то кто?

Может, тот, кто добил памятную четверку нанятых Ханом громил?

Становилось ясно, что разделяться ему и друзьям не следовало. По ходу размышлений вес правдоподобней выглядела версия о параллельных действиях некой таинственной личности, пол прикрытием «небольшого, но хорошо подготовленного отряда», планомерно реализующей свои черные цели…

Где сейчас Олег и Игорь? Что с ними?

Только бы остались живы!

Отсутствующим взором Стасис уставился на закрытую дверь в холл и остановился, подсознательно чем-то недовольный. Секунду спустя глаза засверкали: эту дверь ни он, ни друзья перед уходом не закрывали!

Он прислонился спиной к стене и попытался понять, что может таить в себе очередное открытие. Может, и ничего…

— Входи, Петраускас, — предложил довольно приятный баритон за дверью.

Стасис облегченно выдохнул: «Половину ответов на вопросы мне уже подарили. И с какой легкостью! Кроме того, весьма любезно предложили два варианта последующих действий — войти-таки и схлопотать некоторые неприятности или драпануть… Думаю, и второй вариант стоит очень недешево!»

Он потоптался перед дверью, повертел в руках пистолет. Наличие всего двух патронов и неизвестность ситуации в холле делали оружие почти бесполезным. Или — чуть более ценным, нежели рогатка… С другой стороны, с эдакой штукенцией много проще напроситься на быструю смерть!

Стасис глубоко вздохнул, утер запястьем липкий лоб, поразмышлял еще с пару секунд и толкнул дверь в сторону. Пока она катилась на колесиках до упорных уголков, он успел вскинуть пистолет на вытянутых руках, прицелиться в голову стоящего у противоположной стены человека, замотанного в уже знакомую черную униформу, и сделать два выстрела.

То, что произошло вслед за этим, не было для него сногсшибательной неожиданностью — нечто подобное он и предвидел…