Чужестранка. Книга 2. Битва за любовь - Диана Гэблдон

Джейми взял меня за руку и помог преодолеть последнюю ступеньку к площадке перед расколотым столбом. Он притянул меня поближе к себе и смотрел так, будто бы хотел запечатлеть в памяти мои черты.

– Зачем… – начала было я, задыхаясь, но он не дал мне договорить.

– Это ведь то самое место? – отрывисто сказал он.

– Да. – Я как загипнотизированная уставилась на круг столбов. – Похоже на то.

Джейми ввел меня внутрь круга. Держа за руку, подвел к расколотому столбу.

– Этот? – спросил он.

– Да. – Я отступила. – Осторожнее! Не подходи к нему слишком близко!

С откровенным недоверием он переводил взгляд с меня на камень. Возможно, он был прав. Я вдруг усомнилась в правдивости моей истории.

– Я… я ведь ничего об этом толком не знаю. Возможно… оно… закрылось после случая со мной. Или действует только в определенное время года. Это произошло незадолго до майского праздника костров Белтейна.

Джейми взглянул через плечо на солнце, плоским диском повисшее посреди неба под прикрытием тонкого просвечивающего облака.

– А теперь уж скоро Самхейн, – сказал он. – День всех святых. Подходит или как? – Он невольно вздрогнул, несмотря на шутливый тон. – Когда ты проходила… что ты тогда сделала?

Я попыталась вспомнить. Мне было ужасно холодно, я спрятала руки под мышки.

– Я обошла столбы, искала надписи. Обошла безрезультатно, никаких надписей не было. Потом я подошла близко к расколотому камню и услышала жужжание, словно там были пчелы…

Так оно было и теперь – словно пчелы жужжали. Я отпрянула, как от змеи.

– Оно еще там! – закричала я в полной панике и обхватила руками Джейми, но он твердо отстранил меня, весь побелевший, и снова повернулся лицом к камню.

– А потом что?

Стонущий ветер врывался мне в уши, но голос Джейми звучал резче ветра.

– Я дотронулась до камня рукой.

– Сделай это.

Он подтолкнул меня и, так как я не двигалась, схватил за запястье и прижал мою ладонь к пятнистой поверхности камня.

Хаос разверзся и вобрал меня в себя.

Но вдруг солнце прекратило свое бешеное вращение в глубине моих глаз, утихнул пронзительный крик, остался только другой настойчивый звук – голос Джейми, повторяющий мое имя.

Я была слишком слаба, чтобы сесть и открыть глаза, но я слабо шевельнула рукой, чтобы показать ему, что я еще жива.

– Я в порядке, – произнесла я.

– Это правда? Господи, Клэр! – Он прижал меня к груди и держал крепко. – Боже, Клэр, я думал, что ты умерла, честное слово. Ты… ты начала куда-то уходить. У тебя сделалось такое лицо, как будто ты насмерть перепугана. Я… я оттащил тебя от этого камня. Я остановил тебя. Я не должен был этого делать, прости меня, милая.

Глаза мои открылись настолько, что мне было видно его лицо надо мной – потрясенное и испуганное.

– Ничего страшного.

Говорить мне было еще трудно, я чувствовала себя подавленной и растерянной, но сознание прояснялось. Я попробовала улыбнуться, но губы свело судорогой.

– По крайней мере… мы знаем… что оно действует.

– О боже, конечно, действует.

Джейми бросил в сторону камня взгляд, в котором страх смешался с отвращением.

Он оставил меня, чтобы намочить платок в дождевой воде, скопившейся в каменной выбоине. Обтер мне платком лицо, все еще бормоча извинения и уверения. Наконец мне стало лучше, и я села.

– Ты так и не поверил мне до конца? – Толком не очнувшись, я, однако, чувствовала себя реабилитированной. – Но это правда.

– Да, правда.

Джейми сел рядом со мной и несколько минут смотрел на камень.

Я прикрыла влажным платком лицо – дурнота еще не совсем прошла. Джейми вдруг вскочил, подошел к камню и шлепнул по нему рукой. Ничего не произошло, и через минуту он, опустив плечи, вернулся ко мне.

– Может, оно действует только по отношению к женщинам, – неуверенно сказала я. – В легендах всегда говорится о женщинах. Или это я такая.

– Я, во всяком случае, не такой, – ответил он. – Но лучше убедиться.

– Джейми, осторожнее! – крикнула я – совершенно попусту, потому что он зашагал к камню, снова шлепнул его ладонью, прислонился к нему, прошел расщелину в одну сторону, потом в обратную – камень оставался неподвижным тяжелым монолитом, не более того. Что касается меня, то я вздрагивала при одной мысли о приближении к этой двери в безумие.

И все же. Все же, когда я на этот раз начала входить в царство хаоса, я думала о Фрэнке. Я была уверена, что чувствую его. Где-то там в пустоте засиял крошечный, чуть не с булавочную головку ореол света – и Фрэнк был в нем. Я это знала. И знала также, что рядом со мной есть еще одна светлая точка – обращенное к камню лицо, мокрое от пота, несмотря на холодный день.

Джейми вернулся и взял меня за обе руки. Поднес их одну за другой к губам и торжественно поцеловал.

– Моя леди, – произнес он негромко. – Моя… Клэр. Нет смысла ждать. Я должен расстаться с тобой сейчас.

Я не могла выговорить ни слова, но выражение моего лица было так же легко прочитать, как и всегда.

– Клэр, – продолжал Джейми настойчиво, – там, по другую сторону этого… этой вещи, – твое время. Там твой дом, твоя страна. Все, к чему ты привыкла. И… Фрэнк.

– Да, – сказала я, – Фрэнк там.

Джейми взял меня за плечи, поставил на ноги и проговорил почти с мольбой:

– На этой стороне для тебя ничего нет, милая! Ничего, кроме насилия и опасности. Иди!

Он повернул меня к камню и слегка подтолкнул. Но я снова повернулась к нему и схватила его за руки.

– Разве для меня и в самом деле ничего нет по эту сторону, Джейми?

Я упорно смотрела ему прямо в глаза.

Он мягко высвободился и, не ответив, отступил назад, внезапно обернувшись изображением из других времен на фоне затянутых дымкой холмов; жизнь на его лице была лишь игрой теней на плоских слоях краски – напоминание некоего художника о забытых краях и о страстях, давно угасших.

Но я посмотрела в глаза, полные боли и томления, и он снова сделался плотью, реальной и живой, – возлюбленным, мужем, человеком.

Мука моя, вероятно, очень ясно отражалась на лице, потому что Джейми, помедлив, повернулся к востоку и указал на что-то внизу на склоне.

– Тебе видно, что находится вон там, за дубами? Примерно на полдороге?

Я увидела и дубы, и то, на что он указывал, – полуразрушенный и заброшенный фермерский дом.

– Я спущусь к этому дому и останусь там до вечера, чтобы убедиться… быть уверенным, что ты в безопасности.

Он смотрел на меня, но не прикасался ко мне – и вдруг закрыл глаза, словно ему стало невыносимо дольше смотреть.

– Прощай, – сказал он и повернулся уходить.

Я глядела ему вслед, оцепенев, но вдруг вспомнила: я непременно должна ему что-то сказать. Я окликнула его. Он остановился и некоторое время не двигался, стараясь справиться со своим лицом. Оно было бледное, неподвижное, с бескровными губами, когда он повернулся ко мне.

– Да?

– Есть одна вещь… я имею в виду, что мне нужно кое-что тебе сказать, прежде чем… я уйду.

Он на мгновение прикрыл глаза, и мне показалось, что он пошатнулся, но, должно быть, это просто ветер шевельнул складки его плаща.

– Не надо, – попросил он. – Не надо. Иди, милая. Не мешкай. Иди.

Он двинулся прочь, но я схватила его за рукав.

– Джейми, выслушай меня! Ты должен!

Он беспомощно покачал головой и поднял руку, как если бы хотел оттолкнуть меня.

– Клэр… нет. Я не могу.

Ветер выжал слезы у него из глаз.

– Это касается восстания, – поспешно заговорила я, тряся его руку. – Джейми, выслушай. Принц Чарли, его армия… Колум прав! Ты слышишь, Джейми? Прав Колум, а не Дугал!

– Что? О чем ты говоришь, милая?

Теперь я завладела его вниманием. Он провел по лицу рукавом, и после этого глаза его, обращенные ко мне, сделались ясными и серьезными. Ветер пел у меня в ушах.

– Принц Чарли. Восстание начнется, в этом Дугал прав, но оно не будет иметь успеха. Вначале армия будет продвигаться, но кончится это разгромом и избиением. В Куллодене[7], вот где это произойдет. А кланы…

Перед моими глазами возникла эта картина – разбросанные по полю серые камни, и на каждом только название клана – одно на всех убитых, погребенных под этим камнем. Я перевела дух и взяла Джейми за руку, чтобы поддержать себя. Рука была холодная, как у мертвеца. Я вздрогнула и закрыла глаза – мне нужно было сосредоточиться на том, что еще оставалось сказать.

– Горцы, все кланы, которые последуют за Чарли, будут истреблены. Сотни и сотни клансменов погибнут в Куллодене. За теми, кто уцелеет, будут охотиться и убивать их. Кланы будут уничтожены и не возродятся ни в ваше время, ни даже в мое.

Я открыла глаза и увидела, что он смотрит на меня без всякого выражения.

– Джейми, не ввязывайся в это! – умоляла я. – Если можешь, удержи и своих людей, но во имя спасения души… Джейми, если ты…

Я остановилась; я собиралась сказать: «Если ты любишь меня», но не могла – ведь я собиралась покинуть его навсегда, и если до сих пор не заговаривала с ним о любви, то сейчас тем более не имела на это права.