Таинственная история Билли Миллигана - Дэниел Киз

Он будет продолжать отзываться на имя Билли, хотя и знал, что не был ни Билли-ядром, ни полностью синтезированным Билли. Он был чем-то средним. Направляясь к полицейскому фургону, Миллиган обдумывал, каким будет его ощущение, когда абсолютно все его личности сольются в одного Билли.

Сев в полицейский фургон, стоящий у входа в клинику, Миллиган увидел помощников шерифа, странно смотревших на него. По пути в здание суда фургон сделал крюк в пять миль, чтобы избежать журналистов или телерепортеров, которые могли следить за ними. Машина свернула на Фронт-стрит и подъехала к въездным воротам в окружную тюрьму. Но прежде чем ворота закрылись за ними, на территорию успели проникнуть молодая женщина и мужчина с телекамерой.

– Приехали, Миллиган, – сказал шофер, открывая дверь.

– Я не выйду, – сказал Билли, – пока не уберут телекамеру и репортера. Если вы не защитите меня здесь, в тюрьме, я скажу об этом моим адвокатам, как только войду в здание.

Шофер обернулся и увидел их:

– Кто вы такие?

– Новости, Четвертый канал. У нас есть разрешение.

Шофер посмотрел на Билли, который отрицательно покачал головой:

– Мои адвокаты сказали мне, чтобы близко не было никаких репортеров. Я не выйду.

– Он не выйдет, пока вы тутторчите, – сказал полицейский.

– Мы имеем право… – начала женщина.

– Это нарушение моих прав! – отозвался из фургона Билли.

– Что тут происходит? – крикнул другой офицер из охраны.

– Миллиган отказывается выходить, пока эти люди находятся здесь, – сказал шофер.

– Послушайте, ребята, – сказал сержант Уиллис, – боюсь, вы должны будете уйти, чтобы мы смогли ввести его в здание.

Когда телеоператор и репортер отступили и стальная дверь с лязгом опустилась вниз, Билли позволил Уиллису провести его через ворота. Во дворе собрались помощники шерифа в черных рубашках, чтобы посмотреть, как будут вести Миллигана, и Уиллису пришлось проделать проход для Билли. Сержант Уиллис провел его на четвертый этаж.

– Помнишь меня, сынок?

Билли кивнул, выходя из лифта:

– Вы прилично ко мне относились.

– Ты не доставлял неприятностей, если не считать тех унитазов. – Уиллис протянул ему сигарету. – Ты стал очень знаменитым.

– Я не чувствую себя знаменитым, – сказал Билли. – Я чувствую, что меня ненавидят.

– Я видел там людей с Четвертого канала и Десятого канала, с Эй-би-си, Эн-би-си и Си-би-эс. Да их там больше, чем на слушаниях громких дел об убийствах.

Они остановились перед загороженным выходом из небольшой приемной, за которой открылся проход, ведущий в здание окружного суда. Охранник кивнул ему:

– Надо же, без усов-то и не узнать.

Затем нажал кнопку вызова помещения главного контроля и сказал им, чтобы открыли для Миллигана ворота, ведущие к зданию суда. Дверь открылась, сопровождающие поставили его лицом к стене и тщательно обыскали.

– Порядок, – сказал охранник, – иди впереди меня по проходу.

Когда они поднялись на восьмой этаж здания суда, к ним присоединились Джуди и Гэри. Они заметили, что Билли без усов.

– А тебе лучше без усов, – сказала Джуди. – Ты помолодел.

Билли поднес палец к верхней губе, и Гэри вдруг почувствовал: что-то здесь не так. Он хотел сказать об этом, но вошел офицер с рацией и в наушниках, взял Билли за руку и сказал, что шериф распорядился привести Миллигана на третий этаж.

– Одну минуту, – сказал Гэри. – Слушание будет на этом этаже.

– Я не знаю, в чем дело, сэр, – сказал помощник, – но шериф хочет, чтобы его немедленно привели туда.

– Подожди здесь, – сказал Гэри Джуди. – Я спущусь с ним вниз и посмотрю, что происходит.

Гэри вошел в лифт вместе с Билли и помощником. Когда двери лифта открылись на третьем этаже и он стал выходить из лифта, то понял, в чем дело. Блеснула вспышка. Это были фотограф и репортер из «Коламбус диспэч».

– Что, черт возьми, происходит? – крикнул Гэри. – Вы что, меня за дурака принимаете? Я этого не потерплю!

Репортер объяснил, что они хотели сделать несколько фотографий, но таких, где не будут видны наручники. Шериф им разрешил.

– Катитесь к черту! – резко оборвал его Гэри. – Вы не имеете права проделывать такое с моим клиентом.

Он повернул Билли спиной и повел его обратно к лифту. Помощник шерифа сопровождал их наверх и отвел в комнату ожидания рядом с помещением суда общегражданских исков.

Дороти Тернер и Стелла Кэролин вошли в комнату ожидания, обняли Билли и успокоили его. Но когда они ушли в зал суда и Билли остался один с охранником, он вдруг задрожал и схватился за сиденье стула.

– Ладно, Миллиган, – сказал охранник. – Можешь теперь идти в зал.

Гэри заметил, что, когда ввели Билли, все судебные художники уставились на него. Затем, один за другим, они схватили ластики и стали что-то стирать. Он улыбнулся. Они стирали усы.

– Ваша честь, – сказал Гэри Швейкарт, подойдя к судейскому месту, – и обвинение, и защита согласились с тем, что нет необходимости вызывать свидетелей, а также заставлять мистера Миллигана давать показания. Факты дела будут занесены в протокол по соглашению сторон.

Судья Флауэрс посмотрел в свои записи.

– Вы не оспариваете и не отрицаете, что ваш клиент совершил преступления, в которых он обвиняется, за исключением первого пункта обвинения в сексуальном насилии.

– Совершенно верно, ваша честь, но мы считаем его невиновным по причине безумия.

– Мистер Явич, вы намерены оспаривать результаты экспертиз, проведенных Юго-Западным центром психического здоровья и клиникой Хардинга?

Явич встал.

– Нет, ваша честь. Обвинение согласно со свидетельствами, представленными доктором Хардингом, доктором Тернер, доктором Кэролин и доктором Уилбур, в которых подтверждается душевное состояние подсудимого на момент совершения преступлений.

Джуди Стивенсон зачитала свидетельские показания, данные под присягой, для занесения в протокол. Зачитывая показания в полной тишине, она время от времени поглядывала на Билли и видела, каким бледным стало его лицо. Оставалось надеяться, что боль от всего услышанного не приведет его вновь к диссоциации.

«Миссис Маргарет Чангетт может показать под присягой, что она несколько раз видела мать Билли после того, как ее бил мистер Миллиган. Однажды Билл позвал ее и сказал, что его маму сильно побили. Миссис Чангетт пошла в дом Миллигана и увидела миссис Мур лежащей на кровати. По словам миссис Чангетт, миссис Мур дрожала и была вся избита. Миссис Чангетт сказала, что она позвала врача и священника; она осталась с миссис Мур на весь день.

Дороти Мур, мать подсудимого, может показать под присягой, что ее бывший муж Челмер Миллиган в пьяном состоянии оскорблял ее и часто бил. Обычно он запирал детей в спальне и тогда начинал бить ее. Она засвидетельствует под присягой, что Челмер часто сексуально возбуждался после того, как побьет ее. Миссис Мур сказала, что мистер Миллиган ревновал ее к Билли и очень часто бил его, чтобы наказать. Однажды он привязал Билли к плугу, потом привязал его к двери амбара. Миссис Мур готова показать под присягой, что она не осознавала всю серьезность этих побоев и не знала об изнасилованиях до тех пор, пока это преступление не раскрылось…»

Гэри увидел, что Билли, слушая показания, закрыл глаза руками.

– Можно салфетку? – попросил Билли.

Гэри обернулся и увидел, что несколько людей из сидящих вокруг достали салфетки и протягивают их Билли.

«Миссис Мур свидетельствует, что однажды, когда Билли готовил для нее завтрак, открылся его женский аспект. Она сказала, что походка у Билли стала женской и даже говорить он стал как женщина. Миссис Мур свидетельствует, что однажды при тушении пожара в центре Ланкастера она увидела Билли в состоянии, похожем на транс. Он без разрешения ушел из школы, и директриса вызвала ее, чтобы сообщить, что Билл бросил школу. Миссис Мур сказала, что несколько раз видела Билли в трансе. Она свидетельствует, что, когда Билл выходил из этого состояния, он ничего не помнил о том, что происходило.

Миссис Мур также свидетельствует, что она ничего не предпринимала для разрыва отношений с мистером Миллиганом, потому что хотела сохранить семью. Позднее дети предъявили ей ультиматум, и она развелась с мистером Миллиганом».

В протокол был занесен отчет Кэролин и Тернер из Юго-Западного центра. Затем были зачитаны показания брата Билли, Джима:

«Джеймс Миллиган готов заявить под присягой, что много раз Челмер Миллиган брал Джеймса и Билла на ферму, где был амбар. Его, Джеймса, он посылал в поле ловить кроликов, а Биллу всегда приказывал оставаться с ним, отчимом Челмером. Во всех случаях, когда он, Джеймс, возвращался к амбару, Билл плакал. Много раз Билл говорил Джеймсу, что отчим делает ему больно. Всякий раз, когда Челмер видел, что Билл рассказывает про такие случаи Джеймсу, он, Челмер Миллиган, говорил Биллу: “Ведь в амбаре ничего не происходило, да?” Билл, который очень боялся отчима, говорил: “Да”. Потом Челмер говорил: “Ведь мы не хотим расстраивать вашу маму? ” И перед тем как ехать домой, он брал с собой Джеймса и Билла и покупал им мороженое.