Полицейские тоже любят - Мария Феррарелла

Задумчивое выражение ее лица не исчезло, когда она смотрела на него. С недавних пор, заметил Сэм, особенно когда его не одолевала усталость, он засматривался на нее больше, чем положено. При этом он любовался ею и вынашивал мысли, выходившие за рамки их профессионального партнерства. Как раз сейчас он хотел, чтобы вернулся Эванс – или чтобы Макинтайр не была столь чертовски неотразима.

– Тебя что-нибудь волнует, Макинтайр? – спросил он.

Вместо того чтобы сказать «да», она ответила вопросом на вопрос:

– Тебе нравится барбекю?

Сэм бросил на нее взгляд. Не такого вопроса он ожидал от нее. Фактически он и не знал, что ему хочется от нее услышать. Были лишь смутные предположения, что ее слова будут иметь какое-то отношение к одному из уголовных дел. Временами мысли его напарницы, казалось, перемещались в другой мир.

– Ну и как? – повторила она вопрос, не услышав ответа.

– Да, бывало, мне нравилось барбекю. – Почему она интересуется его предпочтениями? – Макинтайр, ты приглашаешь меня на свидание? – Он скрестил руки на груди, притворяясь удивленным. – Это так неожиданно.

– Это не неожиданно, это нереально, – сказала она. – Я говорю только о приглашении тебя завтра в дом Эндрю Кавано. Тебя и Лайзы, – добавила она, поняв, что упустила такую важную часть информации. – Между прочим, именно Лайза является причиной моей инициативы.

Ему захотелось поддеть ее, но помешала усталость.

– Завтра что?

– Суббота, – бойко ответила Райли.

– Знаю, что суббота. – Он старался не выдавать раздражения. Не было вины Райли в том, что по ночам он большей частью не спал, лежа в своей комнате и прислушиваясь, не плачет ли снова Лайза. Пока, за исключением первой ночи, малышка не плакала. Но это не означало, что девочка не заплачет опять. Если заплачет, то он не хотел бы, чтобы она оставалась без утешения. – Я о другом. Почему шеф устраивает барбекю?

– Потому что он умеет готовить, – откликнулась Райли, добавив: – Потому что он любит готовить и ему действительно нравится, когда собирается семья, чтобы отведать приготовленные им блюда. Фактически повода нет, но в последнее время так потеплело, что он решил воспользоваться благоприятной погодой.

Сэм прекратил ее слушать в конце второго предложения.

– С этим только одна проблема. Я ведь не член семьи, – напомнил Сэм в ответ на ее удивленно вздернутые брови.

– Ты – полицейский, что делает тебя членом семьи в представлении шефа. Это его позиция, не моя, – прибавила она на случай, если Вьятт будет отнекиваться. – Итак, что скажешь, Вьятт? Будет хорошее угощение и приятная беседа. Лайза сможет поиграть с детишками, а ты получишь возможность расслабиться.

Ему пришлось уступить столь сильному искушению. С тех пор как он надел мантию отцовства, его общению с людьми пришел конец. После работы Макинтайр была единственной женщиной, с которой он общался, и оба они заботились о Лайзе.

– Я слышал о застольях, которые устраивает шеф, – признался Сэм. Говорили, что еда на них была – пальчики оближешь.

Она улыбнулась:

– Чтобы не слышать об этих застольях, тебе пришлось бы жить в другом государстве. Шеф знаменит своим гостеприимством и кулинарными способностями. – Она бросила взгляд на напарника: – Итак, что скажешь?

Он уже сдался, но, поскольку перед ним была Райли, решил продолжить игру чуть дольше.

– Не знаю. Когда все начнется?

Райли победно улыбнулась. Она знала, что одолеет его, и не собиралась выяснять, почему чувствует легкое волнение в связи с этим.

– Начинается в полдень, продолжается бесконечно. Или, по крайней мере, до тех пор, пока все не наговорятся всласть.

Причудливая улыбка заиграла на его губах.

– Включая тебя?

Некоторое время, из-за того, что случилось с Санчесом, Райли присутствовала на этих застольях сама не своя. Но теперь она чувствовала, что снова приходит в себя. Выходя из мрачного расположения духа, она не желала близкого общения с кем-либо. Она испытывала невероятное облегчение.

– Иногда, – призналась Райли.

– Хорошо, – принял он приглашение. Затем обосновал причину своего согласия. – Думаю, ты права. Лайза может взбодриться от этого.

– Конечно права, – тотчас согласилась Райли. – Завтра я могу заехать за тобой.

– Или дай мне адрес.

Райли не сделала ни единого движения, чтобы достать листок бумаги и написать адрес.

– Это не послужит гарантией того, что ты придешь, – отрезала она.

– Честь скаута имеет для тебя вес? – спросил Сэм лукаво.

– И для тебя имела бы, если бы ты был бойскаутом, – сказала она с понимающей улыбкой. – Но ведь ты им не был.

– Откуда ты знаешь? – спросил Сэм. Затем сам понял откуда. – Ты интересовалась моей биографией, Макинтайр?

– Чуть-чуть, – призналась она. В голосе ее не было ни смущения, ни извинения.

Почему она озаботилась этим? Было ли в ее интересе нечто такое, о чем он не догадывается? Первое, что приходит в голову, – это дознание. Но оснований для него нет.

– Ты же знаешь меня! – воскликнул Сэм.

Она загадочно улыбнулась:

– Всего знать невозможно!

Сэм нетерпеливо вздохнул:

– Не надо философствовать, Макинтайр. Зачем ты копалась в моей биографии?

– Я не люблю сюрпризов и хотела больше знать о своем напарнике. Кроме того, это вовсе не копание, а знакомство с некоторыми фактами биографии.

Ему не нравилось ее любопытство.

– Не проще ли было спросить у меня?

– А ты бы ответил?

– Возможно, – сказал Сэм с непроницаемым лицом и добавил: – Если бы ты подошла к этому с известным тактом.

Это верно.

– Я думала об этом, – призналась Райли. – Но решила, что так лучше. Во всяком случае, я не собиралась выведывать личные тайны…

– А тайн у меня нет, – прервал ее Сэм.

Тайны есть у всех, подумала Райли. Просто тайны одних людей более значительны, чем других.

– …Я хотела всего лишь удовлетворить свое любопытство, – закончила Райли, словно он ее и не прерывал.

Райли откинулась в кресле, непроизвольно поведя плечами, чтобы размять мышцы. Сэм поднял голову и увидел, как Райли поводит головой слева направо. Движение было ему знакомо. Он наблюдал его у боксеров перед схваткой.

– Готовишься к главному событию? – спросил он шутливо.

– Просто устали мышцы шеи.

– Вот что значит сутулиться над столом.

Райли не замечала, что Сэм наблюдает за ней. Она полагала, что он не помнит о ее присутствии большую часть времени.

– Мне незнакомы позы, которые приняты в отделе борьбы с ограблениями.

– В этом отделе все имеет значение, – резко заметил Сэм, вскочив. Он обошел ее со спины.

Райли развернулась в своем кресле, чтобы посмотреть, куда он идет. К ее удивлению, Вьятт повернул ее кресло обратно, чтобы лишить ее возможности наблюдения.