Русь Домосковская. История Российская во всей ее полноте - Василий Татищев

6495 (987). Совет о вере. Послы в Константинополе. Совет вельмож. Через некоторое время созвал Владимир вельмож своих и старейшин градских, объявил им, что приходили к нему болгары и советовали принять закон их Магометов; потом приходили римляне и те хвалили закон свой; после сих приходили жиды. А затем пришли греки, хулящие все те законы, а свои хваля, и много рассказывая от начала о бытии всего мира; и сказание их мудро и слышать не без удивления, и приятно каждому, ибо они другой свет бытия повествуют. Да если-де кто верует в их веру, то умерев, снова встанет, и потом не умирать ему вовек. Если же иной закон кто примет, то на том свете в огне гореть будет, и многое другое. «Того ради вопрошаю вас, что мне присоветуете?». И сказали все вельможи и старейшины: «Князь, ведаешь сам, что своего никто не хулит, но хвалит. Ежели хочешь истину познать, то имеешь у себя мужей ученых довольно, которых надлежит послать во все оные места, испытать каждого их закон и видеть службу их к Богу». И было угодно князю и всем людям оное. И послал Владимир мужей честных и смышленых числом 10, повелев им идти сначала к болгарам и испытать веру их. Они же, пойдя и быв там, видели и слышали их безумное исповедание и дела скверные, настоящего же благочестия не обрели. И, возвратясь в Киев, объявили обо всем Владимиру и всем вельможам. Владимир же велел им идти к немцам, испытать и рассмотреть закон латинский, а оттуда идти к грекам (180). Они же, придя к немцам и рассмотрев церковную службу их, потом пришли ко Цареграду и явились к императорам бывшим тогда Василию и Константину. Они же, уведав о причине пришествия их и где они для испытания были, весьма возрадовались и, честь великую им учинив, послали к патриарху, говоря такое: «Пришли к нам послы русские для испытания веры нашей». Патриарх, сие слышав и взяв послов, довольно им сомнительства разрешил и, недостаточные знания в вере изъяснив, велел немедленно церковь богато убрать, клирос созвать; и по обычаю сотворили праздник, кадила все со многими тысячами свеч засветили, пения и лики составили. Тогда царь с послами русскими пришел в церковь и поставили их на пространном месте, показывая красоту церковную пения и службы святительские, предстояние диаконов и пр., изъясняя им служение Богу всевышнему. Они же, во изумлении быв и удивляясь, хвалили закон и службу их. Потом призвали их цари Василий и Константин, и после многого (увещания) наставления (181) сказали им: «Ныне идите в землю вашу и возвестите, что слышали закон и видели службу». И отпустили их с дарами великими и честию. Послы русские возвратись в Киев с радостию великою, тогда Владимир, созвав бояр своих и старейшины, объявил им, что возвратились послы посланные, чтобы те слышали все сами от них бывшее. И повелел им все то, по что ходили, всему собранию объявить. Послы же начали сказывать так: «Ходили мы к болгарам, во-первых, достаточно испытали учение их, которое находим с разумом несогласным». И сказывали о том подробно. «Также молитвы, омовения и прочие обряды богослужения их неблаговидные, умиления же никоего нет, но скорее уныние и мерзость. Сего ради не добр закон их. Потом были мы у немцев, которые нам, толкуя об их законе, сказывали дела невероятные». И, то также подробно объявив, сказывали об их церкви и богослужении, что украшения достойного нет, читают книги таким языком, которого большая часть слышащих не знают и не разумеют. «Единственно весь их закон в том состоит, чтоб папу почитать, как Бога, и его всем повелениям повиноваться, что есть противно нашему мнению и смыслу. Затем пришли мы в Цареград, где нам повелением царевым патриарх и учители их веры довольно о таинстве веры изъяснили. Потом ввели нас в церковь великую, где отправляли службу Богу с великим благолепием, в ней же мы, видя благочиние и умиление, были в недоумении и ужасе, думая, что на небесах оказались. Ибо нет на земле лучшего исповедания и таковой красоты в церкви, как у греков, о чем подробно недостаточно умеем сказать, только верим, что там Бог с людьми пребывает и что вера и служение их Богу лучше всех других вер. Мы не можем ни сказать, ни забыть истины и красоты той, и потому наш совет вам изъявляем, что достойно и нужно принять закон, греками веруемый и исповедуемый. Ежели же вы того не соизволяете, то мы остаемся в нем, и если нас с собою принять не хотите, то мы, оставив все наше, пойдем туда и сохраним веру, нами приятую, ибо всяк человек, вкусив сладости, затем не может горести терпеть». Сие пространно выслушав, собранные говорили Владимиру: «Князь, если бы сей закон грецкий был порочен, то не приняла бы бабка твоя Ольга, которая была мудрейшей из всех человеков». На оное Владимир отвечал им: «Когда вы все согласны к приятию закона греческого, то и я не отказываюсь, только где и как крещение примем?». Они же сказали: «Где тебе любо, мы не будем противиться». И потом продолжилось рассуждение к совершенному исполнению чрез целый год.

6496 (988). Корсунь гр. Лиман. Вал к городу. Корсунян хитрость. Лнастасия совет Владимиру. Корсунь взят. Послы в Цареград о браке. Ответ императоров. Владимира ответ. Царевна отказывается. Царевна в Корсунь. Владимир ослеп. Царевны увещание. Брак Владимира с Лнною греческой. Епископ корсунский. Владимир положил намерение летом идти на Корсунь и там просить у царя в жену себе сестру их. Того ради, собрав великое войско, пошел весною на град Корсунь (182) греческий. Корсуняне же затворились во граде. И стал Владимир на той стороне града по лиману от города на один перестрел, граждане же, выходя, бились крепко, не допуская до стен. Однако начали люди во граде изнемогать, поскольку с тех вылазок часто с немалым уроном возвращались. И послал Владимир ко гражданам объявить, чтобы город отдали, обещая их всех помиловать; а если не отдадутся, не явить никакой милости и не отступить от града хоть три лета, пока не возьмет. Граждане же, надеясь на крепость града и от греков получить помощь, не послушали того, но противились сколько могли. Владимир же повелел, приступив ко граду, войску землю сыпать. И начали землю сыпать ко граду, а корсуняне, подкопав стену градскую, брали сыплемую землю и носили во град, ссыпали посреди града. Владимир видел, что сыплемой земли не прибывает, и удивлялся сему, и не знал, что учинить. Тогда один корсунянин, именем Анастасий (183), пустил стрелу с письмом, написав такое: «Колодцы, которые за тобою на восточной стороне, из тех вода трубами идет во град, прекопав, отними». Владимир же, получив сие, воззрел на небо и сказал: «Если сбудется сие, сам здесь крещусь». И повелел немедленно копать к трубам, которые найдя, перекрыли воду, текущую во град, чрез что корсуняне стали изнемогать от недостатка воды и, учинив со Владимиром договор, отворили врата. Владимир же, войдя с войском во град, послал в Цареград к царям Василию и Константину, сынам Романовым, говоря такое: «Сей град ваш славный я взял, а слышал, что вы сестру имеете деву, прошу, чтоб за меня отдали и тем мир вечный утвердили. Ежели же сего не учините, то имею намерение идти ко Цареграду и, может, то же учиню, что и сему». Цари, приняв сию весть, радовались, слышав, что Владимир хочет принять крещение, частию печаль и страх имели сестру отдать, ведая его неумеренное женолюбие и множество имеемых жен и детей, и снова боялись войны от него. И после многих рассуждений положили на просьбу его согласиться с таким предложением, если крестится и имеемых жен отлучит, тогда они готовы исполнить просьбу его. И с тем отправили посла, написав так: «Не достойно для христиан за неверного давать, вот ежели крестишься, тогда не будем отказываться, поскольку и тебе сие двойную принесет пользу, ибо чрез крещение не только сестру нашу себе в жену, но царство небесное получишь и с нами в любви и дружбе твердой будешь. А ежели сего не захочешь учинить, не можем дать сестры своей». Владимир, слышав сие, ответствовал царям: «Поскольку я, довольно веру христианскую испытав, познал, что вера есть правая и закон ваш лучше, нежели мы держим, сего ради готов я креститься и люди мои. Но не приму крещения до тех пор, пока сестру вашу и ученых священников не получу». Сие слышав, цари рады были и начали сестру свою Анну уговаривать, но она им отвечала: «Лучше здесь смерть приму, нежели с неверным сочетаюсь». Братья же и патриарх, увещевая ее, сказали: «Во-первых, ежели ради тебя сии примут закон Божий и крестятся, то следует от Бога великое воздаяние ожидать. Еще же ведаешь сама, что Греция много зла от русских претерпела и терпит, а чрез сие избавишь отечество твое от бед многих и примешь всенародно вечное благодарение». Сим едва склонили сестру свою Анну (184) и, утвердив клятвою договор со Владимиром, отправили ее, а при ней вельмож и пресвитеров ученых послали. Она же, лобызав братий своих, взойдя на корабль, целовав родственников своих, с плачем великим отправилась чрез море. И когда прибыли к Корсуню, вышли корсуняне с поклоном для встречи ее по обычаю и, введши во град, посадили в приготовленном ей доме. Тогда Владимир о крещении начал мыслями колебаться, не желая свое обещание исполнить, приемля рассуждение нечестивых, что царевна и без крещения в руках его. Но по Божию усмотрению в то время разболелся Владимир глазами так, что не мог видеть ничего, чего весьма стыдился и печаль имел немалую, не ведал, что делать. Уведав о сем, царевна послала к нему говорить: «Хотя вы меня и братьев моих твердо обнадежили, что желаете и примете святое крещение, ныне же, слыша о вашей болезни, да разумею, что некоторым собственным намерением или другим соблазном вознамерились оное оставить и по-прежнему в неверии и темноте неведения творца остаться, за что вас всемогущий Бог сею болезнию наказал. Но ежели хочешь избавиться от болезни сей, то скорее крестись; ежели же не крестишься, то не избавишься от недуга сего, но погибнешь душою и желаемого тобою брака не получишь». Владимир, слышав сие и познав, что истину царевна объявила, сказал к стоящим пред ним: «Ежели истинно сие сбудется, что прозрю от крещения, то поистине велико чудо содеял Бог надо мною». И повелел себя крестить. Епископ же корсунский с иереями царевниными, огласив, крестили его. И когда возложил руку на него, тотчас отпала словно бы чешуя от очей его и прозрел. Видев же скорое сие исцеление, прославил Бога, сказав: «Ныне уведал Бога истинного, его всемогущество и милость». Чему последовав, многие от вельмож его крестились в церкви святого Иакова, которая и ныне есть посреди града на торжище, палата же Владимирова на стороне церкви, а царевны за алтарем. И вскоре же после крещения исполнен брак; венчал их епископ корсунский со множеством собора (185). Многие же не ведающие истины говорят, что Владимир крестился в Киеве, иные сказывают в Василеве крещение его было (186). После крещения поучал епископ Владимира в познании веры христианской, говорил такое: «Да не прельстят тебя порицания от еретиков, но веруй так, говоря: верую во единого Бога отца вседержителя, творца неба и земли», весь символ до конца. И прочие установления святых соборов вселенских рассказал ему подробно. А для дальнейшего наставления послали с ним цари епископа Михаила со священниками и служителями. Сей был первый митрополит русский. Владимир же взял с собой царицу Анну, митрополита Михаила и Анастасия корсунянина, и попов корсунских с мощами святого Климента (187), и обоих учеников его, а также сосуды церковные и иконы на благословение себе. Поставил же церковь в Корсуни на горе, где землю краденую корсуняне сыпали среди града, которая стоит и до сего дня, и установил два капища медяные и 4 иконы медные, которые ныне стоят за святою Богородицею. Царям же греческим в вено (188) Корсунь возвратя, сам возвратился к Киеву.