Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи - Ричард Хэк

Клара вызвала Мэдж и зятя, чтобы приструнили шалуна, а сама слегла, обессилев от волнений и страха, ибо Монти был непредсказуем. В округе стали поговаривать, что сын миссис Миллер пристрастился к героину, а он даже не пытался оправдаться. Он продолжал вести себя вызывающе, словно бы подтверждая оскорбительные домыслы.

Так уж вышло, что Арчи избавил жену от основных перипетий этой драматической истории, поскольку она разминулась с братом, и на то была веская причина.

Давний знакомец Арчи (бывший преподаватель Клифтон-колледжа), майор И.Э. Белчер, отправлялся в кругосветное путешествие, подрядившись участвовать в подготовке Всебританской Имперской выставки. Он предложил старине Арчи должность советника по финансовым вопросам. Белчер, в качестве помощника генерального директора вышеозначенной выставки, обязан был представлять товары Соединенного Королевства, разумеется всячески их расхваливая. Выставка была намечена на 1924 год. Белчер взялся растормошить доминионы (для чего требовалось посетить Австралию, Новую Зеландию, Канаду и Южную Африку), вдохновить местных дельцов на участие в выставке. Путешествие было рассчитано на десять месяцев, Арчи посулили за его услуги тысячу фунтов. Агату тоже позвали, а за счет жалованья Арчи можно было оплатить ее проживание в гостиницах (дорогу оплачивало государство, как жене советника).

Агата обсудила ситуацию с Кларой и Мэдж, в итоге постановили, что обязанность женщины – находиться при муже, даже если у этой женщины есть двухлетняя дочь. Розалинду забрала Мэдж. Агата срочно отправилась по магазинам – покупать одежду для круиза. Арчи уведомил об отъезде своего босса. Лондонскую квартиру спешно сдали в аренду. Итак, двадцатого января 1922 года четверо путешественников (супруги Кристи, майор Белчер и его секретарь Фрэнсис Бейтс) отбыли из Англии на роскошном лайнере с романтическим названием “Замок Килдонан”. Первым пунктом их маршрута был Кейптаун, то есть плыть предстояло в Южную Африку. На том же пароходе плыли друзья Белчера, Хэйемы. Майор успел заранее рассказать Агате и Арчи про мистера Хэйема, которого отрекомендовал как “картофельного короля из Восточной Англии”.

На пароходе устраивали музыкальные вечера, викторины и прочие развлечения, там было множество баров и буфетов. Но Агате эти радости жизни оказались недоступны: море было неспокойным, и ее почти сразу стало укачивать. Пришлось ретироваться в каюту, морская болезнь до того ее измучила, что она решила прервать путешествие на первой же стоянке, которая намечалась на острове Мадейра. Агата даже придумала, что станет делать дальше: наймется там, на Мадейре, горничной, благо спрос на них, особенно на рослых, неизменно был велик.

К счастью, до столь драматичного исхода дело не дошло: море успокоилось, Агата мало-помалу оправилась, и в начале февраля компания в полном составе прибыла в Кейптаун. Агату восхищало все: манящие песчаные пляжи, живописные прибрежные скалы. А Белчер, напротив, всем был недоволен, устраивал скандалы гостиничной обслуге, но особенно доставалось его секретарю, которого он постоянно унижал и донимал поручениями.

В Кейптауне компания разделилась: Арчи и миссис Хэйем с дочерью Сильвией отправились на экскурсию в Порт-Элизабет, где находится знаменитый Конный мемориал, возведенный в честь лошадей, загубленных во время Англо-бурской войны. Агата вместе с майором Белчером, Хэйемом и Бейтсом на поезде отправились в более отдаленный Кимберли, на алмазные копи. Встретиться экскурсанты договорились в Родезии.

Арчи и Агата захотели посмотреть на водопад Виктория, все-таки одно из семи мировых чудес природы. Остановились в уютной гостинице, при ней имелись пруд с лилиями и манговые деревья, под которыми можно было надежно укрыться от палящего солнца.

В письме к матери Агата так описывала сей уединенный край: “Никаких дорог, только тропинки, гостиничный домик, вокруг мили и мили первозданных лесов, подернутых на горизонте голубоватой дымкой”. Это была памятная поездка, они попали в сказочный мир, а сам водопад, окутанный алмазными брызгами, в сиянии радуги, настолько заворожил Агату, что она больше никогда туда не возвращалась, боялась испортить тогдашнее ощущение волшебства. Йоханнесбург показался им городом довольно безликим, но именно там происходили все деловые встречи, связанные с выставкой. При любой возможности супруги уезжали в курортный городок Мюзенберг, где брали доски для серфинга (“очень легкие и тонкие, из прочного дерева”) и катались на волнах. Надо сказать, с непривычки Агата иногда падала, “уткнувшись носом в песок, ощущение довольно болезненное”. Ей в ту пору был всего тридцать один год, она ничуть не утратила юношеской выносливости и ловкости.

Но как все изменилось со времен ее юности! Бесшабашный серфинг – вместо целомудренного выхода из кабинки прямо в воду на торбейском пляже.

Белчер между тем продолжал регулярно трепать нервы окружающим. То персики казались ему слишком твердыми, то маршрут не слишком удачным. Он исхитрялся менять его несколько раз на дню. (Агата однажды чуть не расхохоталась, когда он, как бы между прочим, добавил в список остановок Индию и Цейлон.) У Бейтса был другой конек: тот боялся змей, которые мерещились ему всюду. В конце концов Хэйемов утомили каждодневные драмы на пустом месте, и они вернулись в Восточную Англию к своему картофельному бизнесу.

В письмах из дома говорилось, что Розалинда резва и здорова (даже когда она сильно кашляла), что Монти образумился и окреп (на самом деле он оказался на время прикованным к инвалидному креслу), что публика замечательно приняла “Таинственного противника”. Джона Лейна часто расспрашивали про очередную книгу Агаты Кристи, и тот в своих многочисленных интервью выражал надежду, что это будет не триллер, а детектив.

Вот тогда Агата впервые стала подумывать о писательском ремесле. Ведь теперь она была не просто мать семейства, между прочим, у нее (в общей сложности) имелся контракт на шесть книг. И она уже поняла, что владелец “Бодли Хед” весьма в ней заинтересован и с нетерпением ждет очередной роман.

К радости Джона Лейна, она принялась за детектив, снова задействовав Эркюля Пуаро. Назывался он “Убийство на поле для гольфа”, а ключевую идею Агата позаимствовала из газетной статьи о нашумевшем преступлении во Франции: бандит совершил налет на богатую виллу и прикончил ее хозяина.

Это еще не все. Главный редактор журнала “Скетч”, Брюс Ингрэм, заказал ей несколько рассказов об Эркюле Пуаро. Поэтому Агата взяла с собой в путешествие новую пишущую машинку, портативную “Корону”, и в любой момент могла под предлогом срочной работы скрыться от несносного майора Белчера и его трусоватого секретаря.

Особенно много ей удалось написать во время плавания на пароходе “Эней”, на этот раз путь лежал в сторону Южного полюса, к Австралии, и был долог.

Поскольку времена года в Южном и Северном полушарии не совпадают, то путешественники попали на австралийский остров Танзания в самый разгар осени, и там было не жарко. Белчер, этот миссионер, несший народам весть о грядущей Всебританской выставке, злобствовал даже сильнее обычного, так как у него разыгралась подагра. Агата писала в своем дневнике: “Дикарь наш этим утром превзошел самого себя. Теперь торчит у себя в каюте, шторы опустил, там темно, как в первобытной пещере”.

Процедура представительства была обычной: проводили встречи, распродавали английские товары, то есть все шло нормально, судя по письмам Агаты домой.

Протокольная рутина была ей совершенно неинтересна. Куда большее впечатление на нее произвели необыкновенные деревья с серебристыми стволами и темной листвой, росшие в Мельбурне и Сиднее. Очень понравился городок Янг, знаменитый потрясающими видами на Голубые горы, не просто голубые, а с множеством переливов синего и пурпурного. Когда пригревало солнце, росшие на них эвкалиптовые рощи издавали терпкий аромат, казалось, воздух становился даже маслянистым на вкус.

Как только путешественники достигли Новой Зеландии, командный дух окончательно иссяк, Белчер больше не изображал друга и не утруждал себя хотя бы вежливостью. “Тиран, грубиян, надменный фигляр и забияка, который сам не знает, что творит”, – напишет через много лет Агата. А ведь каким славным малым он казался в Лондоне, когда они угощали его домашним обедом! Но теперь супруги Кристи поняли, каков он на самом деле. Однажды Белчер объявил, что у них с Бейтсом есть в Новой Зеландии кое-какие личные дела, и милостиво предоставил своим попутчикам месячный отпуск: так и быть, пусть едут на Гавайи и острова Фиджи.

В отеле “Моана” чету Кристи встретили гавайским aloha (то есть “добро пожаловать”) и надели им на шеи венки из цветов, “которые божественно пахли и выглядели тоже божественно”. Так на Гавайях приветствовали всех туристов, однако Агата и Арчи были тронуты этим радушным, прелестным обычаем. Четыре дня они неутомимо катались на серфинговых досках, предавались чревоугодию, танцевали по вечерам в гостиничном дворе под навесом из раскидистых ветвей баньяна, сквозь которые проглядывали звезды. Увы, из-за стремительно таявших финансов пришлось перебраться в более скромную гостиницу “Донна”, чуть дальше от океана. Но все равно их простенький коттедж располагался у того же знаменитого пляжа Ваикики, и в последующие три недели жизнь оставалась вполне райской.