Требуется мужчина - Мирна Маккензи

— Конечно ты. — Женщина погладила руку Виктории, как мать, которая успокаивает ребенка. — Успокойся, Виктория, мы не оставим такие вещи безнаказанными.

Женщина купила у нее книгу и пошла к выходу.

— Джанет, подожди, — крикнула Виктория. Но Джанет только обернулась и помахала рукой.

Виктория посмотрела на Линдси Дафрей.

— Хоть ты-то, надеюсь, не думаешь, что Калеб обидел меня? — спросила она.

— Конечно нет, дорогая, — сказала Линдси, но Виктория поняла, что она ответила так просто из вежливости.

Неужели все в городе думают, что Калеб негодяй? Может и не все, но большинство уж точно. И это по ее вине. Она никому не рассказывала об истинных причинах их брака. Для жителей Ринваля их союз был обычным и закончился он плачевно.

— Это ты виновата, — сказала она себе. Ты влюбилась в Калеба и потеряла его, он тут ни при чем.

Но расплачивается-то именно он. Люди плохо отзываются о нем. Некоторые даже повернулись к нему спиной и не покупают его газету.

— Это надо прекратить, — твердо сказала она себе. Пусть ее гордость пострадает, но нельзя допустить, чтобы сплетни продолжались.

— Что тебе надо?

— Ты слышала меня, Дэниз, — сказала Виктория. — Его действительно здесь нет?

— Да, он уехал давно, и это само по себе странно. Обычно с тех пор, как вы расстались, он работает как сумасшедший.

Виктория запретила себе думать о Калебе. Они расстались. Он продолжает жить без нее. Так и должно быть и ей пора подавить свои чувства. Если это не получится, ей придется уехать из Ринваля.

— Он любит свою газету — сказала Виктория. — Он создал ее, сделал такой, какая есть. И знаешь, Дэниз, он не допустил ничего такого, что могло бы навлечь на него гнев наших жителей. Калеб просто хотел помочь мне. Он согласился дать мне ребенка, которого я так хотела. Он сделал доброе дело.

— Калеб хотел стать папочкой?

Виктория покачала головой.

— Нет. Просто... прочти письмо, Дэниз, и напечатай его. Ты ведь можешь не показывать его Калебу?

Дэниз подозрительно посмотрела на нее.

— Почему ты не хочешь, чтобы он знал?

— Потому что он никогда его не напечатает. Он никогда не использует «Газету» в личных целях. Мне не нравятся эти сплетни и то, что многие перестали покупать его газету.

Дэниз немного подумала.

— Ты любишь Калеба?

Виктория не ответила.

— Виктория?

— Это так глупо, правда?

— Возможно, но... — выдохнула Дэниз. — Кто бросит в тебя камень? Многие женщины неравнодушны к нему. Но они ничего не знают о его душе.

— Да, это верно. Ты сделаешь как я прошу?

Дэниз подумала.

— Это может грозить мне неприятностями.

Виктория вздохнула.

— Хотя мне не впервой, — продолжила Дэниз. — Мне тоже не нравится, что Калеба осуждают. Тем более, он хотел сделать благое дело.

— Вот именно! — сказала Виктория. — Спасибо, Дэниз. Я полностью беру ответственность на себя. — Она передала Дэниз листок бумаги.

Калеб пил утреннюю чашку кофе и читал «Газету». Ему было неудобно за то, что он оставил вчера Дэниз с кучей работы, тем более что, как ни старался, он не смог выбить из доктора ни слова.

Надо извиниться перед Дэниз. Тут его взгляд остановился на письме.

В нем говорилось:

«Моим друзьям из Ринваля!

Многие из вас знают, что недавно я и Калеб Фремонт поженились и что теперь мы уже не вместе. Но вам не известно, что Калеб женился на мне, потому что я хотела ребенка и готова была рисковать собой, чтобы родить его. Я даже дошла до того, что давала объявления, в которых просила незнакомых мужчин помочь мне.

Калеб спас меня. Он женился на мне, чтобы помочь родить ребенка. Он дал мне свою фамилию. К сожалению, случай распорядился иначе, поэтому я решила расторгнуть наш брак. Многие считают, что Калеб обидел меня, но я говорю — это не так. Калеб был очень щедр, и я всегда буду ему благодарна. Сейчас я делаю то, что должна была сделать давно. Я открываю жителям Ринваля правду. Нужно, чтобы все знали, какой он замечательный человек. Лучшего не найти!»

Рука Калеба с чашкой замерла в воздухе. Его сердце громко билось, в горле встал комок.

Под письмом стояло имя Виктории. На секунду он подумал, что это Дэниз заставила ее, но он вспомнил, какой прекрасной, справедливой и уверенной в себе была его жена. Никто не мог указать Виктории, что делать. Она — особенная.

Он до безумия любит ее, но лучше бы ей этого не делать. Все знают, что газета принадлежит ему. Люди могут подумать, что это он заставил ее написать письмо. Что делать?

В первый раз за эту неделю он улыбнулся и достал свой ноутбук.

Калеб сидел за столом в своем кабинете, когда услышал шум. Он поднял голову и увидел Викторию, а за ней кучу народа. Она держала в руках газету. Калеб прекрасно знал, что там было.

В письме говорилось:

«Дорогие друзья и соседи!

Я хочу рассказать о женщине, которая четыре месяца была моей женой. Она живет в Ринвале уже два года, но знают ее немногие. Жаль, потому что такие женщины, как Виктория Холбрук, встречаются редко. Она очень хотела ребенка и все делала для того, чтобы стать матерью. Те, кто знает Викторию, согласятся, что она была бы чудесной матерью — хорошей, доброй и любящей. Всем нам она приносила радость. Благодаря ей мы полюбили литературу, она помогает соседям, попавшим в беду, может выкормить котенка, привязаться к нему, а потом отдать ребенку, которому он нужен больше, чем ей. Она никогда не ждала благодарности, и мы должны относиться к ней как к исключительной и чудесной женщине.

Вы, наверное, прочитали в «Газете» ее письмо, в котором она объясняет, почему мы поженились. А мне хочется рассказать, как я счастлив, что стал ее мужем. Надеюсь, что теперь многие из вас захотят зайти к ней в магазин и поболтать с ней. Что касается меня, то я люблю ее и всегда буду любить».

Письмо было подписано его именем.

Калеб смотрел на Викторию. Она подошла к нему с высоко поднятой головой. Виктория пришла в редакцию, даже не замечая, что за ней идут люди.

Она протянула ему газету.

— Зачем ты это написал?

— Ты тоже на днях написала письмо. О тебе начнут говорить. Найдутся люди, которые станут презирать женщину, которая вышла замуж только чтобы забеременеть.

Виктория посмотрела на него своими большими карими глазами.

— Но в конце ты написал...

Калеб нахмурился.

— Полагаю, кое-кого из женщин это оскорбило бы, ведь я пользуюсь дурной репутацией. Ты оскорблена? — спросил Калеб.

Виктория подошла ближе.

— Я смущена. Я не понимаю.

Калеб обошел стол.

— Чего ты не понимаешь, Виктория?