Взбалмошная красотка - Хлоя Флеминг

Линдону жутко хотелось спать, но еще больше хотелось поговорить с Ди. Вот почему, когда Вейд наконец удалился, он не сразу пошел к себе. Осторожно приоткрыв дверь ее спальни, он заглянул внутрь и понял, что его надеждам не суждено оправдаться.

Ди спала. Она лежала прямо на неразобранной постели, подложив руку под голову вместо подушки, не раздеваясь, только сапоги скинула.

Никогда еще Линдон не видел ничего более прекрасного. Как ему захотелось прижаться к ней, обнять ее, ощутить тепло ее тела, запах волос! И лишь потом заснуть…

Но он не осмелился. В конце концов, он ведь живет в коттедже, который, строго говоря, принадлежит не ему, а его отцу. А раз так, то должен играть по отцовским правилам. И если папе не нравится, что кто-то ласкает девушку, не называя ее своей женой, значит, делать этого не следует.

По крайней мере, здесь, на ранчо. Что наводит на интересную мысль. Что, если им убраться отсюда с глаз долой? Уехать, хотя бы на время, туда, где их не достанет ни надоедливый братец, ни отец с его средневековой моралью.

Линдон рассмеялся. Все-таки я еще соображаю!

На день — всего на один день — они с Диком уедут. По делам. А потом вернутся.

Надо все обдумать. Но сначала выспаться хорошенько, поспать хотя бы несколько часов.

Осторожно выбравшись из ее спальни, Линдон неслышно закрыл за собой дверь и прокрался к себе, где его ждала хоть и пустая, но зато своя постель.

Они отъехали на приличное расстояние от ранчо Скоувилов, и Ди наконец-то спокойно вздохнула. Все-таки здорово улизнуть вот так, никого не поставив в известность! Настоящая игра в прятки.

Кто бы знал, какой изобретательности им стоило осуществление их плана. Когда с утра Линдон, зевая и тщетно пытаясь протереть глаза, появился на кухне, его изумленному взору предстал расположившийся на диване Вейд с широченной улыбкой на лице.

— Привет! — сказал он. — Ты рад меня видеть? Я тоже!

Значит, придется уходить прямо у него из-под носа. Однако где наши не пропадали!

— Здорово ты придумал! — вынуждена была признать Ди, когда они были уже далеко от любых надсмотрщиков. — Позвонить мне через коммутатор под видом Скуластого Джо и изложить свой план! Да, такое не всякому придет в голову! Я бы, например, никогда не додумалась.

— Додумалась бы. Если чего-то хочешь, и не такое выдумаешь.

Значит, ему тоже хотелось остаться с ней наедине. Там, где их никто не увидит, никто не застанет.

Но лишний раз убедиться в том, что сзади не идет машина Вейда, тоже не помешает. Ди посмотрела назад.

— Что, — рассмеялся Линдон, — опасаешься погони?

— А ты уверен, что он не следит за нами?

— От Вейда можно всего ожидать! Думаю, чем дальше, тем чаще мы будем иметь приятную возможность его лицезреть.

— Это еще почему?

— Вчера он дал мне клятву заняться спасением наших душ.

— Но от кого?

— От нас самих. — Линдон отвел взгляд от дороги и ласково посмотрел на Ди.

— Так вот почему он явился сегодня утром?!

— Ага! Но не думай, будто он такой нравственный и одна мысль, что я живу под одной крышей с женщиной, доставляет ему невыносимую боль. У него есть свои резоны следить, чтобы мы с тобой не зашли слишком далеко. Если отец узнает про нас с тобой, он меня вышибет. Если отец меня вышибет, значит, всю нагрузку по ранчо придется взять на себя Вейду, а он к этому ни капельки не расположен. Он задумал открыть какое-то свое дело, и лишних забот ему не нужно. Вот тебе и все объяснение.

— Так что же, — Ди нахмурилась, — выходит, он будет жить с нами?

— Еще чего! Я его придушу! — Он сжал зубы, но тут же рассмеялся. — Хотя… Учитывая, к чему пришли наши отношения, Вейд, наверное, не прочь поселиться в нашем коттедже.

На Ди вдруг напала робость.

— А к чему пришли наши отношения?

— Не знаю, не знаю. Во всяком случае, с другими ковбоями я не целуюсь, если ты это хочешь знать.

Ди рассмеялась.

— Охотно верю.

— Вот Вейд и втемяшил себе в голову, что я чего доброго могу воспользоваться создавшимся положением себе на пользу.

— И что ты ему ответил?

— А что я ему мог ответить? Что мы уже взрослые и как-нибудь без него разберемся.

— А он?

— Говорит, что это-то его и беспокоит.

— Да? — Ди почувствовала, что краснеет.

— Пока мы живем в доме, принадлежащем отцу, ничего страшного не случится, — продолжал Линдон. — Так я ему сказал. Поэтому-то сегодня мы и решили прогуляться и посмотреть на твое ранчо.

— Жду не дождусь.

— И я. Ведь я-то вообще никогда его не видел.

— Ну ничего. Ехать осталось недолго.

Ди уже давно не была у себя на ранчо, но даже любимое ранчо отступило у нее в сознании перед тем, чего хотелось ей больше всего: остаться с Линдоном. Наедине. Как женщине.

Она скинет с себя эти дурацкие джинсы, переоденется в красивое легкое платье и приведет в порядок волосы.

А затем позвонит в расположенный неподалеку милый ресторанчик и закажет столик. И наконец-то ощутит во рту вкус настоящей, а не ковбойской пищи.

Трудно поверить, но Линдон пошел на невероятные ухищрения, чтобы целый день провести с ней. Она вспомнила, какими словами обзывала его, когда он отказался принять ее на работу!

Ну ничего. Она отблагодарит его за этот день. День для них двоих.

Показался старенький дом, какие строили еще в прошлом веке, чуть поодаль — ферма и конюшни. А вдалеке простиралось пастбище, наверное не меньше чем на тысячу акров.

Здесь мало что походило на ранчо Скоувилов. И все-таки Линдон тут же влюбился в это место. Ведь здесь живет Ди, это ее дом…

Остановившись у гаража, Линдон вышел из машины и распахнул перед Ди дверцу. Как здорово, когда к тебе относятся как к настоящей леди! Особенно после стольких дней, проведенных на ранчо. Она взяла его за руку, выбралась из машины, но руку ее он не отпустил. Замечательно!

— Может, тебе тут не очень понравится, — сказала она, — а для меня все тут родное. Ведь здесь я росла, здесь жили мои родители. Теперь, конечно, все пришло в упадок. Дом обветшал, стены конюшни покосились. Но откуда взять денег на ремонт?

— Перестань оправдываться. Мне здесь очень нравится. Правда.

— Спасибо, — обрадовалась Ди. — Ведь этот дом построил еще мой прадед. Он говорил: хочу, чтобы моя жена жила как принцесса. Вот откуда все эти завитушки, резное крыльцо и прочие прелести. Но, согласись, даже теперь дом смотрится неплохо.

Линдон кивнул.

— Вообще, для меня все тут пропитано… не знаю, как выразиться… Семейным духом, что ли. Это ранчо — живая история моей семьи. Здесь после свадьбы жили мои родители. Здесь с самого детства живу я. — На ее глаза навернулись слезы. — И мне ужасно от одной мысли, что я все это потеряю.