Рассказы о знаменитых кораблях - Семен Исаакович Белкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
В годы Великой Отечественной войны бессмертный подвиг совершил старый ледокольный пароход Александр Сибиряков. Он был построен очень давно, в 1909 г. в Глазго и под именем Белавенчур (т. е. «приятных приключений») работал на зверобойных промыслах у берегов Ньюфаундленда. В годы первой мировой войны судно приобрело царское правительство.
Главные размерения, м — 76,4×10,9×5,3
Мощность главных двигателей, л. с. — 2000
Скорость, узлов — 13
Экипаж, человек — 84
Источник информации [46]
В 1932 г. по предложению ученых-полярников В. Ю. Визе и О. Ю. Шмидта пароход решили направить в Арктику с исключительно важным заданием: пройти Северный морской путь за одну навигацию.
Рейс шел благополучно, но, когда до Берингова пролива осталось каких-то 100 миль, у ледокола отломился конец гребного вала вместе с винтом. Авария была тем более обидной, что она произошла на самом финише. Однако у капитана В. И. Воронина еще теплилась слабая надежда, что ветры и течения все-таки вынесут судно в Берингов пролив. Чтобы помочь ледоколу справиться со своей задачей, на мачтах натянули пропитанные угольной пылью брезенты, и под этими «парусами» 1 октября 1932 г. Александр Сибиряков впервые в истории человечества завершил это плавание, преодолев за одну навигацию Северный морской путь. За свой подвиг ледокол был удостоен ордена Трудового Красного Знамени.
Когда началась Великая Отечественная война, Александр Сибиряков прославился в неравном бою с известным фашистским рейдером Адмирал Шеер. 24 августа 1942 г. пароход вышел из порта Диксон, имея на борту персонал, оборудование и грузы для полярных станций.
Незадолго до Великой Отечественной войны на Александре Сибирякове начал службу молодой старший помощник А. А. Качарава, который вскоре стал капитаном.
Как только началась война, пароход Александр Сибиряков вошел в ледокольный отряд Беломорской флотилии, на нем установили легкие пушки, зенитные пулеметы. Экипаж пополнился группой краснофлотцев, а капитан А. А. Качарава, получив воинское звание, стал называться командиром корабля.
На следующий день после выхода парохода в рейс около 14 ч радиостанция Главсевморпути перехватила радиограмму с Александра Сибирякова. Она состояла из отрывочных фраз: «Вижу большой неизвестный корабль... Запрашивает, кто мы, куда следуем. На мой вопрос о названии, национальности корабля ответил «Сисияма»... приказывает прекратить работу рации... обстреливает нас, открываю огонь... имею попадание радиорубку, огонь, горим...» (К. Бадигин. На морских дорогах. М., Госполитиздат, 1978, с. 177).
А произошло следующее. Когда пароход подходил к острову Белуха, сигнальщик Иван Алексеев сообщил: «Вижу силуэт корабля».
Капитан А. А. Качарава хорошо различил в дальномер очертания военного корабля с орудийными башнями, который быстро приближался и буквально рос на глазах. Скорость его была раза в три выше скорости старого парохода.
Качарава сделал попытку добраться до острова, до которого оставалось каких-то десять миль, но старая паровая машина при всем старании не смогла дать больше 8,5 узлов. Фашистский корабль развивал не менее 26 уз и быстро настиг наше судно.
Это был знаменитый немецкий рейдер Адмирал Шеер, который уже имел на своем счету 26 потопленных судов — боевых и транспортных. Сейчас он специально вышел для уничтожения советского каравана из 14 океанских судов с ценными грузами, сопровождаемых двумя мощными ледоколами.
Подойдя на расстояние пяти миль, Адмирал Шеер дал предупредительный выстрел и вспышками прожектора запросил по-русски: «Кто вы, куда следуете, подойдите ближе».
Вот тогда-то капитан Качарава и передал открытым текстом свою радиограмму, которую перехватила радиостанция Главсевморпути.
На рейдере снова замигал прожектор: «Прекратите работать радиостанцией, остановите машину, сдавайтесь». Над Адмиралом Шеером был поднят фашистский флаг со свастикой.
На что мог рассчитывать А. А. Качарава? На рейдере было шесть 280-мм, восемь 150-мм, шесть 105-мм, восемь 37-мм орудий, десять крупнокалиберных пулеметов, восемь торпедных аппаратов и гидросамолет. Вся огневая мощь Александра Сибирякова ограничивалась несколькими зенитными пушками. Но командир и экипаж советского парохода сознавали, что они должны задержать врага, пока он не добрался до беззащитного каравана транспортных судов, находящегося на подходе к проливу Вилькицкого.
Приказав механику Н. Г. Бочурко в случае возникновения угрозы захвата судна открыть кингстоны, Качарава распорядился идти на сближение и открыть огонь из своих зениток.
Это было неслыханно. Среди жертв фашистского рейдера были и английские, и французские, и другие суда, но все они по первому требованию спускали флаг и не сделали по грозному кораблю ни единого выстрела!
На палубе фашистского корабля было множество людей: всем было интересно посмотреть, как русские будут сдаваться, но после первого залпа с парохода зрителей как будто ветром сдуло. Палуба мгновенно опустела, и огромные жерла орудий главного калибра нацелились на беззащитное судно.
«Первым попаданием снаряда у нас снесло фор-стеньгу и повредило радиостанцию, — вспоминает А. А. Качарава... Вторым снарядом накрыло корму, кормовые пушки выведены из строя, вся прислуга, около 30 человек, погибла (снаряд главного калибра рейдера весил больше 300 кг). Третий снаряд попал на носовую палубу, взорвался бензин... Четвертый снаряд угодил в ботдек и взорвался в котельном отделении» (К. Бадигин. На морских дорогах. М., Госполитиздат, 1978, с. 180).
Вскоре все судно было объято пламенем, горели трюмы, горела надстройка, горела вода вокруг судна.
«Не будь я свидетелем и участником этого боя, — рассказывает А. А. Качарава, — ни за что бы не поверил, что в этом аду можно было действовать без паники, с поистине нечеловеческим хладнокровием» (Встречи в океане. М., Молодая гвардия, 1968, с. 93).
И действительно, в безнадежном положении на пароходе поддерживался порядок: работала аварийная партия, в кают-компании оборудовали лазарет, в котором женщины оказывали первую помощь раненым (молодой врач Валентина Черноус, буфетчица Наталья Римкис, уборщицы Анна Котлова и Варвара Диснева, пассажирка Дарья Колкунова). Лазарет работал, пока... в кают-компании не разорвался снаряд.
На носу судна бушевало пламя, которое каждую минуту грозило перекинуться на ящики с боеприпасами. Но матрос Иван Малыгин подоспел вовремя: сорвав с себя ватник он начал сбивать им пламя.
Новый сильный удар сотряс корпус, и командир упал, потеряв сознание. Очнулся он уже в шлюпке. Неподалеку от нее тонул Александр Сибиряков. Он уходил носом в воду: выполняя приказ командира, механик Н. Г. Бочурко открыл кингстоны...
В последние минуты, когда очередным снарядом был сбит флаг с гафеля, кто-то вновь поднял его на корме. И когда пароход
