Посвящение (народный перевод) - Лиза Смит

— А у тебя красивая комната.

— Я знаю, — ответила Кэсси, оглядывая массивную, сияющую мебель со строгой драпировкой и жесткие стулья. — Комната красивая, но тут как в музее. Вот все мои вещи, которые я привезла из дома.

Она указала рукой на свои пожитки, сложенные в кучу в углу.

— Я хотела разложить их тут, но боялась что-нибудь поцарапать или сломать.

Диана засмеялась.

— Я бы не стала переживать. В течение прошедших трехсот лет эти вещи служили верой и правдой; они выдержат и еще немного. От вас потребуется только обустроить эту комнату им подстать. Мы могли бы попробовать сделать это в следующие выходные, я уверена — Лорел и Мелани тоже помогут. Это было бы даже забавно.

Кэсси подумала о яркой, полной воздуха, и гармоничной комнате Дианы и почувствовала волну надежды. Если бы ее собственная спальня выглядела хотя бы наполовину так же хорошо, она была бы счастлива.

— Ты слишком добра ко мне, — взболтнула она, а затем вздрогнула и приложила руку ко лбу, — Я знаю, как невероятно глупо это звучит, — беспомощно пролепетала она, — но это правда. Я имею в виду, ты всё это сделала для меня и ничего не просишь взамен. И… Я, честно, не могу понять, зачем тебе это нужно…

Диана, стоя у окна, смотрела на океан. Он переливался и искрился, отражая пронзительно синее сентябрьское небо.

— Я скажу тебе, — сказала она, и улыбнулась. — Я думаю, что ты хорошая. Ты была так добра, оказывая помощь Салли, так, как смогла, и это было храбро — противостоять Фэй. Я восхищаюсь этим. И, кроме того, — добавила она, пожимая плечами, — Я люблю общаться с людьми. И это совсем не походит на то, что я ничего не получаю взамен. Я всегда задаюсь вопросом, почему людям так хорошо со мной…

Кэсси бросила взгляд на нее, сидящую у окна, в лучах солнечного света, окружающих ее подобно яркому нимбу. Её светлые волосы, казалось, пылали, и её профиль был прекрасен, словно изящно вырезанная камея (прим. перевод. камея — изящное украшение, которое появилось ещё в Древней Греции; искусство резьбы на драгоценных и полудрагоценных камнях). Неужели она действительно не знает ответ?

— Ну, полагаю, факт, что ты всегда, кажется, пытаешься найти частичку хорошего в ком угодно, — сказала Кэсси. — Люди не могут сопротивляться этому. И факт, что ты не тщеславна и действительно интересуешься тем, что говорят другие…., и, я полагаю, факт, что ты — самый красивый человек из всех, кого я видела в своей жизни, также не мешает, — добавила она, наконец.

Диана рассмеялась.

— Сожалею, что ты росла среди таких уродливых людей, — сказала она. Затем она успокоилась, и, смотря в окно, поигрывала со шнуром драппировки.

— Но ты знаешь…, - начала она, и ее голос был почти застенчив. Она повернулась к Кэсси и её глаза были такими бриллиантово-зелёными, что у той прихватило дыхание.

— Ты знаешь, это забавно, что мы обе мечтаем иметь сестру, и ни у одной из нас ее нет, — сказала она. — И с тех пор, как я увидела тебя в заброшенном научном корпусе…. ну, я почувствовала то же самое, как если бы ты была моей младшей сестрой. Это звучит странно, но это правда.

Это не казалось странным для Кэсси. С тех пор, как она увидела Диану, она чувствовала между ними необъяснимую связь.

— И, я не знаю, но я чувствую, что могу рассказать тебе всё, что угодно. Даже больше, чем Мелани и Лорел, и это при том, что мы только что встретились. Я чувствую, что, так или иначе, ты поймешь меня… Я могу доверять тебе.

— Можешь, — Кэсси ответила спокойно, но со страстью, которая удивила даже ее саму. — Я сама не понимаю, почему, но ты можешь доверять мне, несмотря ни на что.

— Ну, если ты хочешь…, - Диана слегка нахмурилась, и, закусив губу, всё еще смотрела вниз, теребя материал штор.

— Хорошо, я подумала, что, может быть, мы сможем стать друг другу кем-то вроде приёмных сестёр. Принять друг друга. Тогда у меня была бы младшая сетра, а у тебя — старшая. Но только если ты хочешь этого, — добавила она быстро, оглядываясь по сторонам.

«Хочешь этого?» — проблема Кэсси была в том, что она не знала, что сделать — обнять Диану или протанцевать по комнате, взрываясь от смеха, или разрыдаться от радости.

— Это было бы отлично, — удалось ей произнести спустя минуту. Тогда, с пением в сердце, она застенчиво улыбнулась Диане, но встретившись с нею глазами, добавила: — Нет, это было бы просто великолепно.

— Сегодня утром ты выглядишь лучше, мама, — сказала Кэсси. Мать, сидящая на краю кровати, улыбнулась ей.

— Это был жуткий грипп, но сейчас мне уже лучше, — ответила она. — А ты — ты выглядишь более счастливой, влюбленной.

— Выгляжу, — ответила Кэсси, нагибаясь, чтобы поцеловать маму в щечку.

«И ты даже не представляешь, насколько» — подумала она.

Это утро было похоже на утро перед первым днём в школе, в волнении и ожидании.

«Мне все равно, даже если все в школе меня ненавидят», — думала Кэсси. — «Диана будет там».

Лишь эта мысль мешала ей думать обо всем остальном.

Диана выглядела в тот день особенно красиво, в зеленом замшевом жакете, окантованном синим шелком, поверх джинс, казавшихся почти белыми. На ее шее висел простой кулон с одним камнем — молочного цвета со светло-синим мерцанием. Кэсси была горда, идя рядом с ней по школе. И в коридорах она заметила нечто странное. Было трудно пройти три шага и не быть кем-нибудь остановленными.

— О, привет, Диана, у тебя будет минутка?..

— Диана! Я так рада тебя видеть!…

— Диана, это убивает меня. Что ты делаешь на этих выходных? (от какого-то парня)

Практически каждый из них добивался разговора с Дианой, а те, кому нечего было сказать, бродили вокруг и подслушивали. Кэсси видела, что Диана говорит с каждым из них. Парни, интересующиеся свиданиями, были единственными, кому она, улыбаясь, отказывала.

Некоторые из учеников бросали нервные взгляды на Кэсси, но ни один из них не двинулся в обратном направлении или не сказал что-либо неприятное. Очевидно, власть Дианы распостранялась и на Фэй.

Наконец, за несколько минут до звонка, Диана отделилась от толпы и отвела Кэсси к ее классу английского языка.

Она не только вошла в класс, но и села за стол прямо рядом с Кэсси и болтала с ней, игнорируя всех, кто смотрел на них.

— У нас должна быть еще одна вечеринка с пиццей на этой неделе, — сказала она ясным, твердым голосом. — Мы с Лорел поговорили о способах ремонта твоей комнаты, если ты всё еще хочешь этого… Лорел — очень хороший декоратор. И еще я думаю, что ты должна перейти в мой класс по Американской истории, если сможешь. Это — последняя ступень, и учительница — миссис Лэнниг, великолепна…, - она продолжала разговаривать, будто бы совершенно не обращая внимания на остальную часть класса. Но Кэсси чувствовала, что в ней что-то словно бурлит, подобно насыщенной углекислоте в бутылке с содовой.