Полюс Лорда - Петр Муравьев

Я невольно задумался над этим, наблюдая поведение Майка. Он больше ко мне не забегал, как бывало, а при встречах здоровался с подчеркнутой любезностью, совсем неуместной в наших отношениях. Когда я зашел к нему, он поднялся с кресла и, театрально поклонившись, приветствовал меня:

– А, господин президент! Я не выдержал.

– Послушай, Майк, – сказал я, – не моя вина и не моя заслуга, что так получилось, понимаешь?! – И так как с лица у него все еще не сходила ироническая улыбка, я прибавил: – Ты будешь последний осел, если сию минуту не прекратишь эти обезьяньи штучки!

Майк застыл на месте, потом лицо его прояснилось, он беспомощно развел руками:

– Я думал, что ты… что ты сам теперь не захочешь! – растерянно залепетал он.

– Ничего не я, и… все остается по-старому, слышишь? – Я протянул ему руку…

Возможно, что я не преминул бы отметить в памяти и прочие интересные наблюдения, если бы меня тогда не занимало другое.

Дорис, наверное, уже знала о моем уходе, но внешне в поведении ее ничего не изменилось. Это равнодушие я переживал почти болезненно, оно заслонило собой все остальное: и болезнь отца, и мою дальнейшую карьеру, и мое участие в организации Брута. Когда он позвонил мне, чтобы сообщить о благополучном исходе второй акции, я выслушал его равнодушно, будто это меня вообще не касалось.

Вот уже дважды я заходил к Дорис, придумывая разные предлоги, но каждый раз уходил от нее обескураженный. ■

Дни стали плоскими, как листы бумаги: смотришь – как будто все как нужно, а повернешь ребром – и нет ничего.

«Что ж, – думал я, – может быть, и к лучшему; уйду и позабуду, вычеркну из памяти!» Но какой-то внутренний голос упорно нашептывал, что ничего не позабуду и не вычеркну.

Дня за четыре до моего ухода со службы Брут сообщил, что акция номер три назначена на завтра. Я удивился, потому что совещание состоялось всего лишь накануне. По-видимому, все удалось подготовить раньше, чем предполагалось.

– На этот раз вы участвуете! – сказал Брут и тут же указал время и место встречи.

Я принял назначение спокойно, оно не вызвало во мне ни любопытства, ни тревоги. Ничто сейчас не занимало меня; все мои помыслы и чувства были сосредоточены на одном – на предстоящей разлуке с Дорис. Я был настолько захвачен этим, что за весь последующий день едва ли вообще подумал о том, что предстоит мне вечером.

В половине одиннадцатого я сошел с сабвея на условленной станции. Кругом было пусто, и я сразу увидел Билла. Вместе мы поднялись на улицу и здесь стали поджидать Стэна. Он подъехал в крытом грузовичке и, подобрав нас, двинулся дальше. Минут через двадцать мы очутились в глухом и грязном районе города. Улицы здесь были безлюдны, дома уже погрузились в темноту. Только в нескольких окнах горел свет.

Вскоре мы остановились у большого старого дома. Стэн выключил мотор, открыл окно и с минуту прислушивался. Чувствовалось, что он не новичок в подобных делах.

– Все о'кей, – сказал он и вылез из кабины; мы увидели перед собой громадного верзилу – росту по крайней мере шесть с половиной футов, с широченными, как у боксера, плечами. Уличный фонарь был неподалеку, и я успел рассмотреть его лицо: низкий лоб, совершенно исковерканный нос и глубокий шрам, идущий от уха к подбородку. Глаза были маленькие и круглые, как у обезьяны. И телосложением он больше походил на гориллу – короткошеий, сутулый, на кривых пружинистых ногах – совсем как его описал Поль. Он оглядел нас и сказал:

– Ты пойдешь со мной! – это мне, а затем Биллу: – А ты сиди за рулем! В случае чего – отчаливай, а потом вали назад! Понятно? – И он подтолкнул Билла к машине.

Вдвоем мы вошли в здание. В вестибюле было темно. Стэн вынул продолговатый предмет и протянул мне.

– Это, – сказал он, – на всякий случай. Если придется, бей сильно, сверху или по затылку, а то лбы у этих сволочей как у буйволов!

Я кивнул и взял предмет, оказавшийся отрезом железной трубы, зашитым в тряпку. Мы стали подниматься по лестнице, пока не достигли четвертого этажа. Я шел сзади, чувствуя, что у меня подгибаются коленки и стучат зубы.

Подойдя к одной из дверей, Стэн дважды постучал, затем, подождав, стукнул еще. За дверью послышались шаги.

– Отойди в сторону… и спрячь трубу! – прошептал мой партнер так, что я отпрыгнул на три шага.

Дверь приоткрылась, и кто-то в щелку спросил Стэна, что ему нужно.

– Это ты, Элмер? – ответил тот вопросом и тут же, торопясь, прибавил: – Есть товар, по хорошей цене… – И вынул из кармана плоский сверток.

На какое-то время воцарилось молчание; тот, за дверью, колебался. Но вот дверь открылась, и Стэн исчез за ней. Замок щелкнул, затем сразу послышался глухой удар, какая-то возня, легкий вскрик, еще удар и еще крик, но уже послабее… Не успел я опомниться, как увидел в дверях Стэна, а рядом с ним другого человека, который стоял в довольно необычной позе, перекошенный в плечах, с бессильно поникшей головой.

Стэн шагнул через порог, его спутник проделал то же. В следующий момент я заметил, что левая рука человека перекинута за шею Стэна и крепко притянута вниз левой рукой того. Правой Стэн поддерживал свою жертву под мышку. Вот человек что-то промычал и с усилием поднял голову – я тотчас узнал Карсона.

– Двигайся! – скомандовал Стэн, и я послушно стал спускаться по лестнице, а он за мной, неся повисшего у него на шее человека. Легкое мычание не прекращалось.

Через минуту мы были на улице. Стэн поднял Карсона и, подойдя к машине, сбросил его на дно грузовика.

– Полезайте туда оба! – продолжал распоряжаться он. – Там веревки, скрутите ему руки за спиной, да покрепче!

Мы с Биллом едва успели залезть внутрь, когда машина тронулась. Билл засветил карманный фонарик и, найдя веревку, бросил мне.

– Вы вяжите, а я посвечу, – сказал он.

Я принялся за дело, но, хотя лежащий не оказывал сопротивления, у меня ничего не клеилось: руки дрожали, веревка спадала, да и вообще я плохо себе представлял, как это делается. К тому же, когда свет от фонаря упал на лицо пленника, я заметил, что правый его глаз полузакрыт, надбровная дуга выросла в огромную черную шишку, а из уха струится кровь. Мне стало дурно, и я выронил веревку. Тогда Билл передал мне фонарь.

– Помогите перевернуть его на живот! – сказал он.

Мы начали возиться над телом, но тело вдруг стало корчиться и подниматься на колени.

– Ударьте его! – вскрикнул Билл прерывающимся голосом. Я выхватил палицу, но опустить ее на голову Карсона не мог.

– Ударьте вы! – почти взмолился я и направил на Билла фонарь. Все, что я увидел, были широко открытые, полные ужаса глаза. А к этому времени жертва наша уже привстала на колени и, опершись на руки и мыча, раскачивала головой.

– Валите его! – взвизгнул Билл и бросился на Карсона. За ним бросился я. Мы без труда повалили его и кое-как связали. В это время машина остановилась. Еще через мгновение мы услышали голос шофера:

– Как там у вас?

– Все о'кей! – ответил Билл.

– Тогда давайте его сюда! И уберите к черту фонарь!

Бестолково суетясь, мы потащили тело к выходу. Стэн подхватил его снизу и уж совсем было взвалил себе на плечи, когда неожиданно то, что было телом, ожило, вырвалось и сделало несколько шагов в сторону.

В мгновение ока Стэн настиг беглеца. Послышались удары: один, другой, затем глубокий клокочущий хрип, и вот уже Стэн опять понес на себе мешкообразную ношу. Вполуоборот он грубо крикнул мне:

– Чего стал? Иди за мною!

Только сейчас я заметил, где мы находимся. В темноте вырисовывались контуры недостроенного здания. Там и здесь возвышались горы песка и щебня, валялись кучи досок и брошенные как попало строительные балки. Странный шум доносился из-под земли.

Спотыкаясь и оступаясь, я побежал за Стэном; он уже входил в черную дыру, оставленную для дверей. По тому, как уверенно он шагал, можно было подумать, что у него кошачьи глаза.

– Куда мы идем? – спросил я, с трудом нагнав его. Верзила не ответил. Еще через несколько шагов я заметил проникавший откуда-то снизу тусклый свет. Мы остановились перед лестницей, ведущей в погреб. Стэн скомандовал:

– Бери его за ноги! И ступай осторожней, здесь повсюду торчат железные прутья.

Он был прав: вскоре я больно ударился об один, затем зацепился за другой. То же произошло с моим спутником. Мы стали.

– Эй, Том! – крикнул Стэн. – Ты здесь, Том?! – Ему пришлось еще немало покричать, прежде чем внизу послышались шаги и чей-то голос пролаял в темноту:

– Это ты, Стэн?

– Я! Иди посвети, а то мы здесь как рыбы на крючьях!

Узкая полоска света вынырнула из-за угла и ударила нам в глаза. Тот, кто держал фонарь, некоторое время внимательно нас рассматривал.

– Что случилось? Или у вас своего фонаря нет? – спросил он.

– Фонаря! – передразнил его мой спутник. – Ты вот потащи эту тушу, да еще с таким помощничком, так будешь знать! Свети сюда, видишь, что застряли!