Сердце Земли. Пролог - Виктор Астахов

ноги гостей бросились в пляс. Как и подобает эльфийским гуляниям, там было много накрытых столов и угощений, ароматных вин и настоек, но не было никаких излишков. Гости пели, танцевали и просто веселились, будучи погружёнными в атмосферу единения и празднества. Даже Шеймус, почувствовав в себе молодецкий дух и пригубив бокальчик «Аруэна» сам не заметил того, как его ноги бросились в пляс. Как же чисто было небо в эту ночь, а луна была столь велика и чиста, что казалось, вот-вот коснётся верхушек деревьев.

— Примите мои поздравления! — наконец, обратился к молодожёнам Лорот. — Я искренне рад, что теперь вы вместе, дети мои.

— Спасибо, отец! — повиснув на шее Лорота, пропела Лиара.

Лорот прижал её к себе так сильно, как никогда ранее. Внутри старейшины бушевал целый шквал эмоций, от неудержимого потока радости до тревоги и даже грусти. Сегодня, его маленькая дочурка — девочка, которую он воспитывал столько лет, дарил всё своё свободное время и любовь, наконец, стала взрослой. Но не только за Лиару радовалась душа Лорота.

— Рилан? — обратился старейшина к жениху.

— Старейшина Лорот? — поклонились эльф.

— Больше никаких старейшин при личных разговорах, дитя. Называй меня отцом, — на обыкновенно строгом фиолетовом лице воссияла улыбка, а крепкая рука прикоснулась к плечу Рилана. — У меня есть для тебя подарок.

Лорот достал из-за спины свёрток ткани и передал его Рилану, попросив открыть. Жених принял дар, ощутив вес содержимого свёртка. Глаза Рилана округлились от удивления и восторга, когда его рука нащупала среди складок рукоять, украшенную невероятно тонкой ювелирной резьбой. Это был меч. Рилан потянул за рукоять, обнажив одностороннее лезвие из ножен и тут же замер, поражённый в самое сердце. Его лицо блеснуло в голубых бликах звёздной стали.

— Это же… «Фаилри́з»? Старейшина… сир Лорот, я не могу его принять.

Оружие, некогда принадлежавшее старейшине Лороту — меч, ставший продолжением его руки. Именно этот меч ныне держал в своих руках Рилан и именно его блеск проносился сквозь годы в сознание эльфа.

— Негоже такому оружию висеть на стене, — тут же парировал Лорот. — Для меня гордость — вручить его тебе, Рилан. Отказ я не приму. Этот клинок был моим верным другом на протяжении веков. Береги его так же, как будешь беречь мою дочь. Теперь он твой.

Рилан окончательно вытянул клинок из ножен. Рукоять меча, словно созданная для самого Рилана, легла в его ладонь. Тусклое сияние мягко осветило глаза, а лезвие, лёгкое и несокрушимое — запело на ветру, едва освободившись из оков ножен. Ладонь Рилана мягко прикоснулась к клинку, словно то была талия его возлюбленной, а взгляд нашёл глаза своего названого отца.

— Я не подведу вас! — гордо произнёс эльф. — Sirlay-sal!

Лорот одобрительно кивнул, хлопнул Рилана по плечу и, улыбнувшись, отправил молодожёнов к гостям.

— Идите, дети мои. Идите и просто будьте счастливы.

В тот же момент, музыка увела их за собой, а восторженные взгляды гостей сияли подобно звёздам на небе и огонькам ирад, но отнюдь не так ярко как глаза самой невесты. Лиара не покидала Рилана ни на миг, растворяясь с мужем в веселье. Танцы сменялись хоровым пением и редкими моментами тишины. Травы наполняли воздух новыми ароматами, а темноту ночи вскоре наполнили редкие вспышки магических сфер. Дети сбились в кучку, наблюдая за тем, как те самые сферы исходят из рук самого необычного, но в то же время самого простого человека, ставшего гостем в чуждом ему мире, но сумевшим завоевать его сердца.

И именно в эту ночь небеса рухнули с высоты и перевернулись с ног на голову, ибо противоположно юным эльфам, восседавшем у столов, все семь старейшин клана присоединились ко всеобщему веселью, что длилось до самого утра.

Лиара запомнит этот день, как самое счастливое событие в своей жизни и лишь мысли о матери, которой так и не довелось разделить радость дочери, всё же заставили одинокую слезинку скатиться по её щеке.

2

Шеймус покинул Лан-Лур спустя четыре дня после свадебных празднований. Девушка была очень огорчена очередному расставанию и даже предложила магу поселиться в её старом жилище и жить среди эльфов «Иль-Вэн» как полноправный член клана. Несомненно, старейшины, как и все эльфы клана бы одобрили идею друидессы. Конечно, исходя из вполне объяснимых причин, Шеймус ответил отказом. Однако, подобное предложение, сродни самому тёплому бальзаму согрело душу пожилого мага.

Уже прощаясь с Лиарой, Шеймус снял с безымянного пальца кольцо — потёртый серебряный перстень с инкрустированным, пропитанным магией камнем — частичкой драконьего кристалла.

— Считай это моим подарком на свадьбу, — протянув кольцо Лиаре, произнёс волшебник. — Если вдруг, что-то изменится и нам более не сулит встреча… пусть, оно служит напоминанием об одном старом волшебнике и твоём добром друге.

Девушка не желала принимать подарок, осознавая его ценность для мага, но более того она не хотела обидеть Шеймуса отказом. Едва серебряный ободок кольца обхватил средний палец Лиары, друидесса ощутила прилив внутренних сил, а драконий камень озарился тусклой вспышкой, будто приветствуя нового обладателя. Как и ожидала девушка, кольцо обладало некоторыми катализирующими свойствами.

— Я буду беречь его, — Лиара перевела взгляд с драгоценного подарка на серые глаза Шеймуса. — Обещаю.

— Оно очень подходит к вашим глазам, леди Лиара, — кивнул волшебник и на сей раз, его тон был серьёзен как никогда. — Надеюсь, грядущие события не смогут стереть из них ту доброту и любознательность, которые двигают тобой. Сохрани это в себе.

— Я буду стараться, — сдавлено улыбнулась Лиара. — Магистр, а как же вы? Как вы планируете встретить затмение? Неужели… в башне?

— Через пару недель я запечатаю двери башни, отправлюсь в Листмур и буду ждать. Когда настанет момент, мы с магами гильдии окажем миру посильную помощь, и если потребуется — встанем на его защиту.

— Но магистр… это ведь, очень опасно.

— Не все мы можем отсидеться в стороне, дитя. Не все мы имеем на это право.

Пройдоха Алай и Муралон — пара следопытов, спасённых Шеймусом восемь лет назад, обыкновенно сопровождали мага по пути в башню. Этот раз не стал исключением. Следопыты никогда не упускали возможности отплатить человеку за доброту, параллельно с тем наслаждаясь просторами дальних троп и