Мошка в зенице Господней. Хватательная рука - Ларри Нивен

— Я веду переговоры только благодаря связям моей семьи, а официально я не являюсь послом. Мы очень спешили, чтобы добраться сюда. Однако я уполномочена на некоторые политические решения только потому, что я нахожусь здесь, а другие — нет. К тому же моя семья… — Она резко замолчала. Ей казалась, что она разговаривает с кальмаром: это создание могло неверно истолковать ее слова.

Она слабо осознавала, что за ее спиной стоит Дженнифер и очень быстро говорит в микрофон. На втором экране виднелась фигура гардемарина, рядом с ним стояли офицер и сам Баласинхэм. Что ж, превосходно! Он не рискнет вмешаться.

Выслушав ее, мошкита проговорила:

— Невзирая ни на что, я очень рада побеседовать с вами. — У мошкиты явно был превосходный учебник по «англику». А ее руки… — Ваши предки посетили нас еще до моего рождения! И среди них был ваш отец?

— Отец и мать.

— А! И как повлияло на них это путешествие?

Руки, плечи и голова мошкиты быстро двигались, создавая полную иллюзию того, что они сломаны, и вдруг Гленда Руфь с ужасом осознала, что и ее руки, плечи и пальцы тоже двигаются, что она разговаривает на языке тела, и делает это бессознательно, на языке тела, которому она обучилась у Чарли и Джока. И внезапно она все поняла.

— Вы не финч’клик' человека!

— Нет, миледи, — ответила мошкита, совершая руками совершенно незнакомое девушке движение. — Я выучила ваш язык и некоторые ваши обычаи. Мне известно, что у вас нет опыта нашего воспроизводительного цикла и что ваши властные структуры отличаются от наших, но меня не приписывали для обучения ни к одному человеку.

— Пока нет.

— Как скажете. Но пока мы еще не встречались с теми, кто отдает приказы в вашей Империи. — Мошкита немного помолчала, затем продолжила: — Вы не разговариваете с Мастерами. Мне говорили, что я встречусь… с человеческими существами… которые не Посредник или Мастер, но я хочу признаться, что этот опыт — намного необычнее, чем я думала.

— Вы говорите от имени?..

— От имени Мединских Торговцев и определенных союзнических семей. Моя сестра Евдокс отправилась обратно на Мошку с вашими кораблями.

Гленда Руфь усмехнулась.

— Евдокс. Торговцы из Медины. Конечно же, это все с расчетом на мистера Бери.

— Совершенно верно. Все это ему знакомо.

— Но это название подразумевает, что вы не разговариваете от имени всех обитателей Мошки. Кто это — Мединские Торговцы? Кто собирается вести с нами переговоры?

— Мы представляем собой семью, дальновидную и обладающую правом находиться здесь после того, как Сестра Безумного Эдди открыла маршрут. Вне всякого сомнения, вам известно, что никто не может говорить от имени всех мошкитов. Это проблема, не так ли? И Империи это не нравится. — Несколько секунд Генри Хадсон внимательно изучал девушку. Поза не выражала ничего. — Вам известны обычаи мошкитов, точнее, одной из групп, но мне эта группа совершенно незнакома. — Он помолчал. — Мне надо посоветоваться с Послом. Извините. — Экран погас.

— Что случилось? — спросил Фредди.

— Не знаю. Капитан Баласинхэм, вы разговаривали с этими мошкитами?

— Всего лишь формально, миледи, — ответил капитан «Агамемнона» с экрана. — Мы инструктировали их установить здесь станцию. Они попросили о том, чтобы им позволили говорить с нашим руководством, и мы ответили им, что это произойдет в должное время. Больше ничего. Происходит что-то очень странное, не так ли?

— Да.

— Зачем ему понадобилось идти к своему начальству?

— Он не представляет Короля Петра. Или кого-нибудь, кто знаком с этой семьей.

— Короля Петра? — быстро спросил Баласинхэм.

— Король Петр отправлял своих мошкитов на переговоры с «Макартуром» и «Лениным». Именно он послал к нам нашу первую группу послов от мошкитов, тех, с которыми я воспитывалась. А эти мошкиты не представляют Короля Петра или какую-либо крупную мошкитскую семью. Он даже не знает… гм… определенных сигналов, языка тела, которым меня обучили Чарли и Джок. — При этих словах Гленды Руфь ее руки, туловище и плечи извивались в сложных, запутанных движениях, что означало: «Ирония, нервы, гнев под контролем, а задаешь слишком много вопросов, когда тебе надо поверить моим словам и полностью мне доверять». — Это универсальный и очень простой набор жестов, которым способен научиться даже человек.

Дженнифер Банда затаила дыхание. Ее глаза расширились, а взгляд был мутным, пока она старалась запомнить все, что показала ей Гленда Руфь.

— Боюсь, мне это ничего не говорит, миледи, — строго заметил Баласинхэм.

— Эта мошкита представляет группу, которая долгое время не вступала в контакт с группой Короля Петра, — пояснила Гленда Руфь. — Циклы. Прошло несколько циклов.

Когда Баласинхэм сдвинул брови в полном замешательстве, Дженнифер добавила:

— Но организация Короля Петра была очень могущественной. Она распространялась по всей планете.

— Да, действительно, это так. Им пришлось это сделать, — сказала Гленда Руфь.

— Поэтому любая группа, длительное время не вступавшая с ними в контакт… — Дженнифер почувствовала, что ей пора замолчать.

— Я по-прежнему не понимаю этого, но полагаю, что я вовсе не обязан это делать. Итак, о чем же они советуются? — требовательным тоном осведомился Баласинхэм.

— Я надеюсь, — ответила Гленда Руфь. — Надеюсь, что она просит у посла разрешения рассказать мне правду.

— Мне поручили пригласить вас в систему Мошки, — сказал Генри Хадсон. — Еще мне рекомендовали предложить вам любую помощь в этом путешествии, а потом уже завершить нашу беседу. Сожалею, что это необходимо.

— Надеюсь, что вы расскажете нам намного больше.

— Мы… мы все объясним, но только тем, кто уполномочен соответствующей властью, чтобы принимать решения. Видите ли, миледи, когда мы разговариваем с вами, мы рассказываем вам больше, чем нас учили, и все-таки, если мы убедим вас нам помочь, нам придется также убеждать и других.

— Поэтому вы так упорно скрываете вашу историю, — сказала Гленда Руфь.

— Вы имеете в виду подробности, которые могли бы помочь вашей позиции ведения переговоров? Да, вы правы. Но мы не скрываем главного. Вам ведь совершенно ясно, что мы способны воевать. Вы делаете выводы о наших возможностях исходя из образцов, которые мы вам послали, — сказал Генри Хадсон. — А вы в свою очередь утаиваете вашу недавнюю историю, ваш военный потенциал и ваши стратегии, какие они есть на самом деле. Весьма сомнительно, что вы раскроете их в подходящее время. Как и мы — наши. Миледи, мне очень приятно беседовать с вами, и я надеюсь, что мы встретимся с вами еще, после того как нам разрешат побеседовать с теми, кому вы повинуетесь. Буду рад получить от вас любое записанное послание, которое вы так любезно позаботитесь послать. До свидания.