Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Музыканты были уже на борту. Над волнами разносились бравурные мелодии. Бак очистили для танцев, а на юте поставили длинный обеденный стол и рядом — буфет, в котором желающие могли освежиться.
За столом царило веселье. Тост следовал за тостом. Говорили, однако, и о серьезном — о знаменитых каперских кораблях.
— Да ну вас с вашими каперами и приватирами! — ударил кулаком по столу один из капитанов. — Все они ничего не стоят против «Сокола экватора». Кто из вас его видел? — Никто не ответил, и капитан продолжил: — Итак, я — единственный, кто повстречался с ним.
— Встречались? В самом деле? — закричали вокруг. — Расскажите, капитан! Как он выглядел?
— Это было два года назад. Мы угодили в шторм, каких я до той поры еще не видывал. Небо висело над самой водой, и волны доставали до туч. И вдруг в блеске молнии мы увидели корабль, бушприт которого целился прямехонько в наш борт. Это был двухмачтовый корабль, примерно такой, что называют бригантиной. Разумеется, я испугался столкновения и приказал рулевому отвернуть на полрумба. Чужак проскочил мимо, да так близко, что я успел крикнуть ему: «Эй, вы там! Что за судно?» На палубе у него не было ни души. Один-единственный парень, взобравшийся по вантам, махнул нам рукой с левого борта. Трубы ему не потребовалось: он приложил ладонь ко рту и, перекрывая рев шторма, прокричал нам: «Сокол экватора», капитан Сюркуф! А ну-ка всыпьте им разок, ребята! Огонь!» И тут я увидел на его мачте французский флаг. Открылось шесть пушечных портов, в наш корпус угодило несколько ядер, и француз растворился, как призрак, в штормовой мгле. Ну а мы заделали дыры и пошли себе дальше. Но каков парень! Шторм, буря — все ему нипочем. Еще и порезвился с нами. Пошутил, так сказать. А когда бы в хорошую погоду, да не в шутку, а всерьез — как оно могло обернуться?
— Да-а… — протянул один из слушателей. — Что и говорить, отпетый малый. Адмирал Сеймур сказал о нем: «Его годовая рента — триста шестьдесят пять захваченных судов», — и это не преувеличение. На своем двухмачтовике он нападает на куда большие суда и, говорят, даже на военные корабли первого ранга.
— Ну, ко мне-то он не сунется! — воскликнул хозяин праздника. — Я его так отделаю, что он своих не узнает. Не будь я Джеймс Сарэлд!
— Не слишком-то заноситесь, — предостерег его кто-то. — Вы знаете способ атаки этого Сюркуфа?
— А в чем дело?
— Это не обычный морской разбойник. Он честно показывает свой флаг и сближается с вами без единого выстрела. Сойдясь борт о борт, он перепрыгивает с двумя десятками парней к вам на палубу. Вздумай вы сопротивляться, он пускает в ход оружие, но сдайся вы ему — и он не причинит вам никакого вреда. Он отведет ваше судно в гавань ближайшей французской колонии, где и конфискует его от имени Франции. Вы получите подорожную и деньги, чтобы добраться до дому.
— С двадцатью людьми? Ха!
— Не смейтесь, капитан Сарэлд! У мыса Амбр он с двадцатью парнями взял на абордаж судно Ост-Индской компании с двадцатью шестью пушками тяжелого калибра и с экипажем в две сотни хорошо вооруженных людей. Не хотел бы я с ним повстречаться!
— А вот я прямо-таки жажду этого! — не сдавался Сарэлд.
— Сплюньте, не произносите вслух свое желание… Не ровен час, оно и впрямь сбудется! — очень серьезно сказал молчавший до той поры американец. — С Сюркуфом шутки плохи.
— О-о-о, вам на вашей скорлупке он, может, и страшен, — ответил Сарэлд. — А я, бьюсь об заклад, отстегал бы его как миленького девятихвостой «кошкой»!
Янки рассмеялся и, покачав головой, возразил:
— Кошка, она ведь животное своенравное — в чьи руки еще попадет… Да к тому же есть средства куда более действенные, чем «кошка». Что же касается моей скорлупки, то она заслуживает куда большего респекта, чем ваш трехмачтовик.
— Это что, оскорбление?
— Гостеприимство положено чтить. Я вовсе не хотел вас обидеть, и в доказательство того, что я действительно могу гордиться своей ореховой скорлупкой, мне хотелось бы показать вам один маневр, повторить который вряд ли кому из вас удастся.
Он подошел к подветренному борту, сложил рупором ладони, поднес их ко рту и крикнул в направлении своего брига, стоявшего в сотне саженей:
— Эй, Эрвийяр!
— Есть! — ответили оттуда через переговорную трубу.
— Поднять якорь!
— Есть, сэр!
— Ну и голосище — труба иерихонская… — заметил тот, что рассказывал о встрече с «Соколом экватора». — Капитан, да вы могли бы потягаться и с самим Сюркуфом, всадившим в меня шесть ядер!
Все общество в крайнем возбуждении ожидало, что будет дальше. Гости поднялись со своих мест и сгрудились на подветренном борту. Бриг тем временем поднял якорь и распустил паруса.
— Дамы и господа, — крикнул янки, — могу ли я попросить вас последовать за мной на ахтердек[1525]? Оттуда я лучше смогу объяснить вам свой маневр.
Все поднялись вслед за американцем на приподнятый над палубой ахтердек. Между бушпритом[1526] и бизанью[1527] остались только музыканты да несколько матросов, обслуживающих гостей. Остальная команда находилась в нижних помещениях, услаждаясь выставленным ей по случаю праздника грогом.
— Смотрите, — сказал янки, — как мой бриг повинуется парусу. Бесподобное судно! От такого парусника не отказался бы и сам Сюркуф. Кстати, тут, кажется, кто-то не поверил, что он с двадцатью парнями захватил корабль с двумя сотнями экипажа и двадцатью шестью пушками… Что, по-вашему, труднее, джентльмены, захватить такой корабль или взять на абордаж трехмачтовик в полной судов гавани?
— Ну уж это последнее и вовсе немыслимо! — ответил ему старый моряк, не менее полвека бороздивший все моря и океаны.
— В самом деле, капитан? А я вас уверяю, что есть люди, способные и на такую проделку не хуже Сюркуфа.
— С двумя десятками людей?
— Именно. Вы же слышали, что он имеет обыкновение нападать на суда всего лишь с двадцатью парнями. Только парни эти должны быть сорвиголовами, готовыми добыть хоть чертову бабушку из пекла. Глядите, вот идет бриг! Как коварно он пританцовывает, будто насмехается над могучим трехмачтовиком, как маленький Давид над Голиафом!
— Однако что же это должно означать? — заволновался капитан Сарэлд. — Зачем бриг подходит ко мне так близко?
— Это и есть тот самый маневр, ради которого я собрал вас здесь, на ахтердеке. Дорогие дамы и господа, имею честь представиться. Я не американец, нагруженный вином
