Соединенные Штаты России 2 - Полина Ром

Психанувшая Анжела поджала губы и в самом деле отошла от сидящих мужиков.

«Вот же… Дуболомы бесчувственные! С кровью им и эффектно! Впрочем… Мужики все равно в церемониях ни хера не понимают. Если бы ими невесты не руководили, они бы из любой свадьбы зоопарк бы со стриптизом устроили! Надо подумать, что бы такое сотворить, чтоб смотрелось красиво. Это же там зрители, наверное, будут? Ну, да, присягу всегда публично приносят. Может, это и к лучшему, что мне поручили придумать. А то эти, — она неодобрительно покосилась в сторону команды, — такой хрени напридумывают!»

Следующую часть дня посвятили поискам нового дома. Оставаться жить в пирамиде постоянно не хотелось никому. Слишком давила мысль о тоннах камня над головой.

Махо, первый раз удостоенный чести сесть в присутствии богов, с легкостью описывал все находящиеся в закрытом центре города дома. Восхваляя то одно хозяйство, то другое. По сути же все дома местных богатеев, расположенных здесь, так же как и дома воинской элиты, напоминали собой дворец. То есть были огромными каменными сараями, с крышами из листьев. Без окон и без дверей.

По описаниям выбрали дом одного из местных чинуш. Владельца наши бойцы даже не видели: Махо взялся сам устроить выселение хозяев. Единственное вмешательство Рима было в том, что он приказал оплатить золотом стоимость дома и добавить хороший процент за неудобства.

— Даже, если это примут за слабость, — чуть неловко, как бы извиняясь, пояснил он команде, — лучше не обижать людей по велению левой пятки. Если что-то понадобится, будем покупать. Отбирать: сразу показать себя моральными уродами и позволить всем остальным делать то же самое.

— Да это и так понятно, Рим, — спокойно прокомментировал Василий.

Сразу после того, как Махо кинулся беседовать с хозяевами дома, команда в полном составе, вместе с Фифой и под охраной тех же сорока воинов отправились смотреть, куда разместились остальные. Но Скрипа в этот раз пришлось оставить при технике и под охраной Быка.

Довольный прогулкой Задрот даже насвистывал по дороге.

Рабов, коней, багаж, испанцев, охрану, и все остальное разместили в некоем подобии местных казарм.

С Ксеном и Кентом команда встретилась с радостью. Эти двое вполне заслуживали достаточно уважительного отношения. Да, пусть они не были равны по объему знаний, но и тот и другой имели твердые моральные принципы, даже пусть и несколько чуждые отряду. И психологически не напоминали собой трясущийся от страха холодец, каким был Махо.

Именно поэтому, Рим счел нужным поговорить с Кентом и попросить его принять должность личного их командира охраны.

— Ты же понимаешь, воин, что появляться без охраны мы не можем. Я прошу тебя заняться этим вопросом и лично отобрать бойцов, которые будут сопровождать каждого из нас.

Может быть, воин ягуара внутренне и ликовал от такого карьерного скачка, но внешне он остался совершенно невозмутимым. Он только почтительно поклонился и ответил:

— Я сделаю все, что в моих силах, Великий Рим.

— Не «Великий», — поправил его Разумовский. — Обращайся ко мне по имени. Это приказ.

— Как скажешь, — воин кивнул головой и добавил: — Я хочу забрать с собой всех своих бойцов: им я доверяю больше всего. Остальных соберу из местных…

Андрей уловил в его ответе некоторое «но». Он уточнил:

— Что-то смущает тебя? Или тебе нужна помощь?

На прямой вопрос он получил такой же прямой ответ:

— Мои солдаты будут верны, но их семьи остались там… — он кивнул в сторону стены окружающей город. Он явно имел в виду прежнее место жительства.

— Ты сможешь послать за ними большой отряд охраны, и их перевезут сюда со всеми пожитками. Ты, как командир нашей охраны, получишь столько подчиненных, сколько сочтешь нужным. Так что реши эти вопросы сам. Завтра мы будем принимать присягу, и ты принесешь ее от имени своих бойцов. Договорились?

Кент кивнул и отправился сообщать новости скучающим у дома солдатам.

С Ксеном разговор вышел поинтереснее. Он и по дороге рассказывал довольно много о жреческом обучении, которое, в свое время, проходил здесь, но сейчас он довольно подробно отвечал на вопросы Рима и Фифы о жизни в этом замкнутом элитном районе:

— Нет-нет, великий, семьи всех солдат живут за стеной! Здесь сердце империи. Здесь все тайные знания и силы, и женщины простолюдинов сюда не допускаются. Только в дни великих празднований открывают путь народу. Конечно, некоторое количество рабов содержат дворцовые служащие. И у них есть семьи, которые они живут тут. Но даже простой писец, служащий при дворце, живет за стеной.

— Ксен, ты оказал нам большую помощь. Ты привел нас сюда и помогал в пути, как мог. Скажи, что хочешь ты сам и мы сделаем по слову твоему. Если хочешь, ты получишь любые ценности и вернешься в Точпан. А если хочешь, останешься здесь и будешь помогать нам дальше. В любом случае, мы примем твое решение, друг.

Ответ прозвучал незамедлительно, похоже, жрец уже думал об этом.

— Друг мой. — ответил он Риму, — Во времена войны я был воином. В мирное время я был судьей и служил богам так, как умел. Ты принес на мою землю новые правила и новые знания. Если ты позволишь, я хотел бы остаться здесь и служит вам, — он вздохнул, поднял руку открытой ладонью к Андрею и Анжеле и продолжил: — Не все поверят вам так, как поверил я. Вы, конечно, боги, — он уважительно склонил голову. — Но ты сам говорил, что многое вы забыли, а тела ваши — смертны…

«Похоже, он просто стесняется сказать, что хочет оберегать и охранять нас. На редкость порядочный мужик.».

Рим кивнул головой жрецу и ответил:

— Мы рады, друг, что ты остаешься с нами.

А еще больше Разумовского радовало то, что он за время пути ни разу не заметил ни со стороны Ксена, ни со стороны Кента попытки подсидеть друг друга и стать ближе к «богам», выпячивая свои заслуги.

— Скажи мне, Кент… Я мало помню ваши обычаи и боюсь тебя обидеть своим вопросом…

— Друг мой, — невозмутимый, обычно Кент, снизошел до улыбки, отчего глаза его превратились в щелочки, а в уголках появились лучики морщин, и на какое-то мгновение он даже стал похож на доброго-сказочного дедушку восточной национальности. — Я смотрю на тебя и твоих братьев много дней и не вижу в душе твоей желания обидеть. Вижу желание понять. Потому, просто спроси.

— Нам нужно обустроить здесь свой быт. Принимать пищу так, чтобы нас не отравили. Устроить дворец таким образом, чтобы нам было удобно. Окажешь ли ты помощь нам в этом? Не унизит ли тебя такое?

Кент внимательно посмотрел на Фифу, потом, обозначил поклон и ответил одновременно обоим.

— Нет унижения в помощи другу. В той помощи, которая нужна. Ты, богиня, можешь поручать мне все, что захочешь. Я исполню.

— Я благодарен тебе, но есть еще одна просьба. Возьми под свое крыло нашего помощника. Он обычный смертный и мало что знает о нашей с тобой стране. Пусть он учится у тебя и ходит с тобой рядом.

Кент кивнул головой, соглашаясь, и Разумовский подозвал к себе скучающего в уголке Давида.

После обучения языку парень начал потихоньку оживать. Хоть сперва и побаивался лезть с разговорами к жрецу, военным и даже рабам, но со временем, понимая, что и на него падает тень новых богов, слегка осмелел и улучшал свой язык беспечной беседой день ото дня.

Большая часть этого дня была посвящена перетаскиванию вещей, обустройству на новом месте и нудной бытовухе. Из-за стены Кент привел целую бригаду кланяющихся и падающих ниц горожан. Им поручено было невиданное.

Окон в домах не было, но жить в каменном сарае всем казалось абсолютно неприемлемым, потому первым делом озаботились именно этим. Каменщики с трудом восприняли идею и, похоже, так и не поняли, зачем ломать стены дворца. Это ведь даже не проходы на улицу, а просто дыры!

Кент первым делом озаботился безопасностью кухни. Его самого консультировал Бык. Он же и спустился из дворца на открытую площадку, где располагались дворцовые службы, и, поморщившись от местной гигиены, потребовал себе в помощь Анжелу.

— Солнышко, прочти им лекцию. Ну, чтоб хоть руки мыли, заразы, почаще!

— А сам чего? — Анжела фыркнула на Быка и, поманив к себе пальцем переполошенных женщин,