Всего один взгляд - Харлан Кобен

Кора оставила их вдвоем, вернувшись к своей роли киберполицейского. С момента появления Джимми не произнес ни слова — сидел, сложив руки на коленях и низко опустив голову, как когда-то в палате Грейс, только что вышедшей из комы.

Грейс видела — он ждет, чтобы она заговорила первой. Но ей попросту нечего было ему сказать.

— Простите за поздний визит, — начал Джимми.

— Я думала, у вас сегодня концерт.

— Уже закончился.

— Рано.

— По желанию промоутеров мы обычно играем до девяти.

— Как вы узнали, где я живу?

Джимми пожал плечами:

— Я всегда знал.

— Как прикажете это понимать?

Джимми не ответил, Грейс не настаивала. Несколько секунд в комнате висела мертвая тишина.

— Не представляю, как начать, — проговорил Джимми и после короткой паузы добавил: — Вы хромаете.

— Отличное начало, — усмехнулась Грейс. Джимми попытался улыбнуться. — Да, я хромаю.

— Это после…

— Да.

— Мне очень жаль.

— Я еще легко отделалась.

Джимми сник, словно получив выговор, и снова низко опустил голову, которую только-только осмелился поднять.

Лицо рокера с красиво очерченными скулами сохранило четкость линий. Знаменитая светлая шевелюра исчезла — под воздействием возраста или машинки парикмахера. Он стал старше. Молодость ушла, и на секунду у Грейс мелькнула малоприятная мысль: ведь и о ней можно сказать то же самое.

— Я в ту ночь потерял все, — начал он, но тут же остановился и покачал головой. — Но я пришел не жалости искать.

Грейс ничего не сказала.

— Вы помните, как я приходил в больницу?

Она кивнула.

— Я читал каждое сообщение в газетах, журналах, смотрел все новости. Могу рассказать о каждом, кто погиб в ту ночь. О любом из них. Я знаю их в лицо. Я закрываю глаза и вижу их всех.

— Джимми…

Он поднял глаза.

— Вы бы не мне это рассказывали. У погибших остались семьи.

— Знаю.

— Я не могу вам дать отпущения грехов.

— Вы думаете, я за этим пришел?

Грейс промолчала.

— Я просто… — Он помотал головой. — Я не знаю, зачем пришел. Я видел вас сегодня вечером в церкви и понял, что вы меня узнали. — Он наклонил голову. — Как вы меня нашли?

— Я вас не искала.

— А кто был с вами в церкви?

— Карл Веспа.

— О Господи… — Рокер закрыл глаза. — Отец Райана?

— Да.

— Это он вас привел?

— Да.

— Чего он хочет?

Грейс подумала.

— Мне показалось, он и сам не знает.

Теперь промолчал Джимми.

— Он считает, ему нужны извинения.

— Считает?

— На самом деле он хочет вернуть сына.

Воздух в комнате стал густым, как кисель. Грейс напряглась в своем кресле. В лице Джимми не осталось ни кровинки.

— Я пытался, понимаете, пытался… извиняться. В этом Веспа прав, я обязан перед ними извиниться. Как минимум. Я не говорю о той глупой фотосессии в больнице — на ней настоял мой менеджер. Я тогда жил как во сне — повели, и пошел. Я едва мог стоять. — Рокер посмотрел на Грейс настойчиво, пристально — эти глаза когда-то сделали его всеобщим любимцем на MTV. — Вы помните Томми Гаррисона?

Грейс помнила. Парнишка, которого затоптали насмерть. Его родителей звали Эд и Селина.

— Его фотография меня особенно тронула. На каждую фотографию было невыносимо смотреть — все такие юные, только начинали жить… — Рокер глубоко вздохнул. — Но Томми был похож на моего младшего брата, я не смог его забыть и пошел к его родителям, хотел извиниться… — Джимми Экс замолчал.

— И что было?

— Я пришел в их дом. Мы сели за кухонный стол. Я поставил на него локти, и он зашатался. Линолеум на полу лежал волнами. Страшные бумажные обои в желтых цветочках отклеивались и висели лоскутьями. Томми был их единственным ребенком. Я увидел такую безнадежность, такую пустоту… Я не смог этого выдержать.

Грейс ничего не сказала.

— Именно тогда я сбежал. Исчез.

— Джимми…

Он посмотрел на нее.

— Где вы были все эти годы?

— В разных местах.

— Почему?

— Что почему?

— Почему вы все вот так бросили?

Рокер пожал плечами:

— Да там нечего особенно было бросать. Музыкальный бизнес… Короче говоря, я еще не получал от своей музыки больших денег. Я был новичком, а до серьезных гонораров предстояло еще попеть. Мне было все равно, я просто хотел уйти.

— И куда поехали?

— Сначала на Аляску, ловить рыбу, хотите верьте, хотите нет. Где-то год. Потом начал путешествовать, играл с маленькими группами в барах. В Сиэтле набрел на коммуну старых хиппи, где делали документы «Метеорологам».[11] Они и мне сделали новое удостоверение личности. Ближе всего к Нью-Джерси я был, когда играл с кавер-группой в казино в Атлантик-Сити. В «Тропикане». Выкрасил волосы, играл только на ударных. Никто меня не узнавал, а если и вспоминали, всем было все равно.

— И вы были счастливы?

— Хотите знать правду? Нет. Я хотел вернуться. Я хотел загладить вину и жить дальше, но чем дольше я отсутствовал, тем труднее это становилось и тем сильнее я этого хотел. Какой-то порочный круг. А потом я встретил Мэдисон.

— Певицу из «Вознесения»?

— Да. Мэдисон. Вот так имечко… Говорят, популярное. Помните фильм «Всплеск», с Томом Хэнксом и этой, как там ее…

— Дэрил Ханной, — машинально подсказала Грейс.

— Да, с той русалкой-блондинкой. Там Том Хэнкс придумывает ей имя, перебирая всякие там Стефани и Дженнифер, а они как раз идут по Мэдисон-авеню, и он между прочим на это указывает, и вдруг русалка просит себе это имя. В фильме это один из лучших приколов — женщина по имени Мэдисон! А теперь оно входит в десятку самых популярных имен.

Грейс не стала развивать тему.

— Ну в общем, Мэдисон родом из фермерского городка в Миннесоте. Сбежала в Нью-Йорк, когда ей было пятнадцать, таскалась по улицам в Атлантик-Сити, попала в приют для сбежавших из дома подростков, потом обрела Иисуса — ну, как обычно, одна зависимость вместо другой — и начала петь. У Мэдисон голос ангела и Дженис Джоплин.

— Она знает, кто вы?

— Нет. Вы знаете, что Шэнайю открыл Матт Ланж? Вот и я так хочу. Мне нравится работать с Мэдисон. Я люблю музыку, но предпочитаю держаться в тени — по крайней мере я так себе говорю. Мэдисон болезненно застенчива, раньше она отказывалась выступать, если я не выходил с ней на сцену. Теперь у нее это прошло, а я обнаружил, что на ударных любой становится невидимкой. — Он пожал плечами, силясь улыбнуться. В этот момент он снова стал похож на прежнего харизматичного фронтмена популярнейшей группы. — Как оказалось, не для всех.

Секунду они молчали.

— Все же я не понимаю… — пробормотала Грейс.

Рокер поднял на нее глаза.

— Я повторяю, вам не передо мной надо каяться, но, с другой стороны, не вы же затеяли тогда стрельбу из пистолета.

Джимми не ответил.

— Взять группу «Те кто» — в Цинциннати на их выступлении затоптали людей, а они ничего, пережили. На концерте «Роллингов» «Ангелы ада» убили парня, а они до сих пор выступают. Уже пару лет отчетливо ощущается всеобщее желание оставить ту трагедию в прошлом…

Джимми отвел глаза.

— Мне пора.

Он встал.

— Снова исчезнете? — спросила Грейс.

Поколебавшись, Джимми Экс полез в карман, достал визитку и протянул Грейс. На карточке значились десять цифр, и ничего больше.

— Домашнего адреса у меня нет, только мобильник.

Рокер направился к выходу. Грейс не пошла за ним. В другой ситуации она стала бы настаивать и вызвала бы Джимми Экса на откровенность, но теперь его визит потерял всякую значимость, став второстепенным звеном в общей цепочке событий. Прошлое напомнило о себе неожиданным способом, только и всего. У нее сейчас много дел поважнее.

— Будьте осторожны, Грейс.

— Вы тоже, Джимми.

Совершенно вымотанная, Грейс осталась сидеть в комнате, ощущая на своих плечах незримую тяжесть и гадая, где-то сейчас Джек.

Майк и вправду сел за руль. Подозрительный азиат уехал почти минуту назад, но из этого пригорода с путаницей переулков, ведущих в тупик, одинаковыми домами и веселеньким озеленением, тянувшимся прихотливыми змеиными извивами, выходило одно-единственное шоссе.

В этой части Хо-Хо-Кус все дороги вели к Голливуд-авеню.

Чарлин за полминуты объяснила ситуацию: она выглянула в окно, заметила странного незнакомца и заподозрила неладное. Майк слушал, не перебивая. В ее повествовании были лакуны, в которые вполне могли просочиться подозрения — например, Чарлин не объяснила, зачем ей вообще понадобилось выглядывать в окно. Майк наверняка заметил несоответствия, но ничего не сказал.

Поглядывая на четкий профиль Майка, Чарлин вспоминала историю их знакомства. Она училась на первом курсе в Университете Вандербильта в Нэшвилле. Недалеко от студгородка был парк… с копией афинского Парфенона. Построенный в 1897 году в честь столетия выставки «Экспо», этот павильон считался самой точной в мире копией прославленного храма, венчавшего Акрополь. Люди специально приезжали в Нэшвилл, штат Теннесси, чтобы посмотреть, каким был Парфенон в дни своего расцвета.