Магия вооружает (ЛП) - Эндрюс Илона

— Подкожное скопление крови. Спасибо. — Я повесила трубку и набрала номер Рафаэля.

— Рафаэль.

Его голос уносил меня туда, куда я не хотела отправляться.

— Мало того, что ты привел свою девку ко мне в офис, теперь ты докапываешься до моего стажера.

— Ах, стажер. И чему же он учится у тебя?

Серьезно? Он правда на это намекает?

— С тобой все в порядке? Сначала ты заменил меня на какую-то пустоголовую барби, а теперь чувствуешь угрозу со стороны пятнадцатилетнего мальчика? Что-то случилось, что вызвало у тебя комплекс неполноценности?

— Этот мальчик давно спит со взрослыми женщинами, и в последний раз, когда я видел тебя, ты выглядела немного отчаявшейся.

В моём сознании нарисовался образ того, как я протягиваю руку через телефон и бью его по лицу, опрокидывая со стула.

— Спасибо за беспокойство, но не переживай. Я предпочитаю мужчин, а не мальчиков. Это одна из причин, почему я больше не с тобой.

Он зарычал в трубку.

— Тише, тише, милый. — «Милый»? Откуда это вообще взялось? — Я понимаю, что твоя предстоящая помолвка весомо облегчит карман, и ты остро нуждаешься в деньгах, поэтому тебе хочется, чтобы я поскорее освободила место преступления.

— У меня есть деньги! Мне нужно, чтобы место раскопок освободили, потому что просто так сидеть на нем — пустая трата времени.

— Два условия, — сказала я. — Во-первых, все предметы из хранилища должны храниться в Крепости до конца этого расследования. Я составила список.

— Готово, — ответил Рафаэль. — Отправим их под вооруженным конвоем, пока действует техноволна. Второе?

— У тебя все еще есть приглашение на вечеринку по случаю дня рождения Анапы сегодня вечером?

— Да.

— Это приглашение для тебя и спутницы?

— Да.

— Мне нужно стать этой спутницей.

Рафаэль сделал паузу.

— Ты подозреваешь, что Анапа замешан в убийствах?

— Возможно. Я побывала в его фирме. Меня не пустили за порог. У него в штате цербер в деловом костюме, и она не купилась на мою милую улыбку.

— Ты имеешь в виду, что показала ей свои пистолеты, а она не упала в обморок?

Ха-ха- ха.

— Нет, дорогой, ты единственный, кто так делает.

— Насколько я помню, обычно все было наоборот.

— Я видела много оружия. У тебя неплохой образец, но это не заставило меня упасть в обморок.

— Это ты сейчас так говоришь.

— Рафаэль, этот телефон мне не принадлежит. Не заставляй меня разбивать его, потому что я только что отдала свои последние десять баксов, чтобы им воспользоваться.

Его голос был сладким, как мед.

— Дорогая, хочешь, чтобы я одолжил тебе немного денег?

— Мне никогда в жизни не требовалось, чтобы ты одалживал мне деньги. Если бы я умерла, и паромщику нужна была монета, чтобы перевезти меня через реку в загробную жизнь, а у тебя был единственный существующий четвертак, я бы посоветовала тебе засунуть его себе в задницу.

Люди со своих мест глазели на меня. Это прозвучало не весело.

— Андреа…

— Следующие произнесённые тобой слова или будут касаться работы, или я поеду к тебе прямо в офис и прострелю тебе живот. Несколько раз.

— Почему живот?

— Потому что это больно и не опасно для жизни. — Он был оборотнем и исцелился бы от любых пулевых ран.

Он засмеялся. Он реально смеялся надо мной в трубку. Моя голова вот-вот взорвется.

— Почему ты хочешь встретиться с Анапой? — спросил Рафаэль.

— Встреча с ним не в приоритете, я хочу проникнуть в его кабинет и покопаться в грязном белье, которое он там хранит. Кто-то должен был знать о том хранилище, потому что это не было случайным ограблением.

— В самом деле? А ведь я думал, что случайные грабители прошли через глубокую темную дыру, охраняемую людьми, у которых отрастают четырехдюймовые когти, и решили: «Эй, а дай-ка, я пойду туда и украду чего-нибудь».

Сволочь.

— Хорошо, что ты такой красивый, потому что явно не особо сообразительный.

— Я управляю кланом и проклятым бизнесом, — прорычал он. — Мне хватает мозгов.

— Да, да.

До возмутительного выраженная сексуальность Рафаэля была и его слабым местом. На первый взгляд люди редко воспринимали его всерьез. Вместо того чтобы прислушиваться к умным вещам, выходящим из его рта, мужчины считали его просто смазливым личиком, а женщины сосредоточивались лишь на том, чтобы не пускать слюни. Я слышала много прозвищ, произнесённых за его спиной: повеса, мажор, красавчик, сладкий мальчик и так далее. Безжалостный бизнесмен и смертоносный боец обычно не были ярлыками, которые люди на него навешивали, пока не узнавали его получше. И это была их роковая ошибка. Несколько недель назад одна из членов клана тетушки Би забыла об этом и решила оскорбить его. Рафаэль ответил тем же, она взбесилась и напала на него. Он нанёс три смертельных раны, прежде чем она успела упасть на землю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рафаэль молчал. Наверное, злится на другом конце. Такой подход ни к чему не приведёт.

— Я не хочу ругаться, — сказала я профессиональным тоном. — Я просто хочу раскрыть это убийство. Я знаю, что это сложно для нас обоих. Вернемся к убийцам. Они пришли подготовленными, они убили твоих людей, и они знали, как открыть хранилище. Все это требует предварительных знаний и ресурсов. Очень вероятно, что одна из трех компаний, подававших заявку на это здание, как-то с ними связана. Я исключила Белла из подозреваемых. На данный момент поиски в штабе Гарсиас зашли в тупик, возможно, к вечеру я узнаю больше, но на данный момент их рабочий участок заброшен и находится в таком состоянии уже несколько недель. Остается Анапа. Сколько бумажных отходов образует компания «Экстракторы Медрано»?

— Достаточно, чтобы город взимал с нас плату за коммерческий пикап, — прорычал Рафаэль.

— У «Импут Энтерпрайз» почти нет бумажных отходов. Через день у них вывоз мусора, а в их контейнерах всего полмешка бумажных карточек, большая часть из которых — рисунки непристойного содержания. Я разговаривала с уборщиком, и он думает, что их контора липовая. Судя по всему, Анапа чем-то занимается вне офиса, в своем доме. Мне это нравится не больше, чем тебе, но его вечеринка — мой шанс увидеть его и обыскать кабинет. Поверь, я лучше бы глотала битое стекло, чем куда-либо отправилась с тобой.

— Спасибо, — произнес он сухим голосом.

— Пожалуйста.

— Мероприятие с дресс-кодом.

Ну, конечно же.

— Мое синее платье подойдёт?

— Мы испортили твое синее платье, помнишь? — сказал он. — Мы занимались сексом на кровати и опрокинули бутылку каберне.

Я вернулась в тот солнечный день. Мы хотели пойти поужинать, я разложила синее платье на кровати, а затем пришел Рафаэль и принес бутылку вина в спальню. Он, как всегда, начал свои «штучки Рафаэля», и мы сами оказались на кровати, а платье свалилось на пол.

Во мне закипал гнев, смешанный с грустью, и тошнотворным ощущением, что я медленно падаю, а где-то внизу меня ожидало твердое дно. Я была зла на Рафаэля. Я была зла на саму себя. Мне хотелось кого-то или что-то укусить.

— Верно. — Проклятье. — Хорошо, я что-нибудь придумаю.

— Я заеду за тобой в семь, — сказал он.

— Премного благодарна, — протянула я.

— Не пытайся проворачивать свои техасские «штучки» на мне, это не сработает.

— Я проворачивала свои «штучки», и раньше тебе это очень даже нравилось.

— Не так сильно, как тебе нравилось то, что мы делали после.

Я не ответила, и он тоже. Мы просто сидели молча, а между нами только телефонная линия. Нам пора перестать так поступать друг с другом.

— Рафаэль, я хотела бы упомянуть еще кое-что. Я хотела сказать тебе это вчера утром, но появление твоей невесты сбило меня с толку. Из разговора со Стефаном я поняла, что, помимо тебя, было еще шесть человек, которые были рядом, когда хранилище было обнаружено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Рафаэль, — и могу тебе ответить сразу: никто из них не предаст меня.