Гонг и чаша - Андрей Васильев

Так вот, таких примитивных имитаторов искусственного интеллекта, или ИИ, в «Файролле» сотни миллионов.

ВИП-НПС, вроде кенига, используют самый мощный, выделенный индивидуально, ВИП-имитатор ИИ, который проходит девятьсот семьдесят — девятьсот девяносто тестов Розова — Тьюринга (интересно, кто эти люди? Спрашивать об этом вдохновенно машущего руками Валяева я постеснялся) из произвольной выборки с тысячей различных добровольцев. То есть он способен, имитируя ограниченного в перемещении человека (больного, заключенного, спортсмена, космонавта — на выбор), по Сети познакомиться и подружиться со случайным человеком, не вызвав ни малейших подозрений последнего.

При определенных обстоятельствах в имитатор ИИ можно даже влюбиться, эксперименты дают устойчивые три-пять процентов результата. А в одном-двух процентах случаев имитаторы могут заставить своих биологических друзей резко изменить устоявшуюся жизнь…

Но самое-то интересное — это обычные НПС, квестстартеры.

Лет тридцать назад, на заре становления мобильной связи, если где-то не было покрытия, абоненты звонили и жаловались. И если звонили очень важные люди или было просто очень много обращений, оператор ставил в проблемной зоне еще одну вышку, для лучшего качества связи. Так вот, тут было почти то же самое, только наоборот.

Поначалу такой квестовый непись получает имитатор, в дюжину раз мощнее примитивного. Но если программа фиксирует длительное общение одного НПС с одними и теми же игроками, она навсегда поднимает мощность имитатора на определенный мультикоэффициент, который зависит от массы условий, например, от длительности взаимодействия с игроком, от уровня квестов, которые выполняет игрок, и наконец, от ВИП-коэффициента игрока.

У меня, кстати, оказался этот самый ВИП-коэффициент аж девять целых ноль десятых, очень высокий. На мое вопросительное молчание Валяев пояснил, что программа оценивает вид деятельности игроков, их возраст и образование. По этой причине люди интеллектуального труда получают куда как более высокий уровень, чем те, кто занимается физическим, — качество конечного интеллекта данной программы зависит от того, как долго и с кем общалась программа. Соответственно, те, кто уже окончил высшее учебное заведение, получат коэффициент более высокий, чем нынешние студенты. Но чтобы никому не было обидно, программа за это подкинет обделенным какие-нибудь другие плюшки, которых не будет у умников, поскольку баланс — дело святое и никто не должен быть обиженным и расстроенным.

Да и другие части мультикоэффициента, с учетом всех моих похождений с фон Рихтером, глобальных и континентальных квестов на Севере, а до этого и на Западе, я поднял почти по максимуму.

Вот потому и не было ничего удивительного в том, что имитатор Гунтера достиг уровня ВИП. Да и у Флоси он подрос по мощности довольно прилично.

Отдельно Кит отметил, что это не относится к торговцам, которые обслуживают миллион разных игроков, по минуте на каждого. «Мудреть» начинает только один или несколько НПС, с каждым из которых одни и те же игроки взаимодействуют минимум сорок восемь игровых часов.

И если мне доведется еще побродить с фон Рихтером, то он запросто сумеет стать одним из патриархов ордена. Да и скромный фекальный труженик Флоси может дослужиться до самого главного черпальщика Севера.

Первая мысль, которая меня посетила после этих откровений, была: «Это сколько ж они в это все денег засадили и продолжают постоянно всаживать!» Вторая: «Ну ни фига себе!»

— Впечатляет? — ухмыльнулся Валяев.

— Эра цифровых технологий, — философски добавил Зимин.

— Не то слово! — Я потряс головой. — Я даже не до конца и осознал еще все это. Да не все и понял.

— И не надо тебе, не забивай голову, — дружески посоветовал мне Валяев. — Играй, как играл. Тем более вон какие дела закручиваются в клановой сфере, а ты в них уже влез по самые уши.

— Да, вот еще что хотел спросить, — решил я попытать счастья и узнать крайне полезную для себя информацию. — За то, что Мюрат такую штуку выкинул, неужели ему никаких санкций не положено?

— Какой-такой Мюрат? — сделал круглые глаза Валяев.

— Киф, даже если мы по две таких бутылки засадим, все одно ты от нас ничего не узнаешь, — захохотал Зимин. — Сам выясняй, кто, куда, зачем и почему. У, хитрюга.

Мы допили коньяк, и Валяев удалился к себе, на прощанье пообещав Зимину, что он все-таки придумает, как состроить ему козью морду за очередной проигрыш.

— Не любит проигрывать, — заметил Зимин. — Сколько его знаю, всегда такой был.

— А вы давно знакомы? — полюбопытствовал я.

— Всегда, — лаконично ответил Зимин и, увидев мой непонимающий взгляд, пояснил: — Мы с ним были знакомы всегда, с самого первого дня.

Ишь ты… Вот ведь какая дружба.

— Так, Киф, вот что я еще хотел тебе сказать, точнее, о чем хотел попросить. Ты ведь с Вежлевой ужинаешь на этой неделе, не забыл?

— Забудешь о таком, — вздохнул я.

— Да ладно тебе вздыхать. Красивая и умная женщина, вкусная еда, приятная музыка, и все забесплатно — чего тебе еще надо, обормот ты эдакий?

— У меня другая такая же дома, и она психует.

Зимин нахмурился.

— Киф, мы все за тридцатилетним рубежом начинаем думать о молоденьких девочках с крепким телом, которые смотрят нам в рот и ловят наши слова. С ними можно и нужно спать, их можно и нужно баловать и хвастаться ими своим друзьям, таким же мужикам, которым за тридцать, поскольку это позволяет нам ненадолго верить в то, что мы все еще молоды и неутомимы, как в восемнадцать лет. И заметим: это абсолютно не аморально, поскольку многим из девочек, особенно неглупым и амбициозным, с нами зачастую общаться интереснее и проще, чем со сверстниками. Нет, восемнадцатилетняя красавица с шестидесятилетним моложавым дедуськой — это не столько смешно, сколько страшно. А вот двадцатилетняя девушка с мужчиной немного за тридцать — это нормально. Но жить с ними — это большой труд и большое искусство, поскольку они еще не умеют прятать свои эмоции и не хотят идти на компромиссы ни с собой, ни тем более с тобой. Там, где умная женщина за тридцать прикроет глаза и промолчит, а после сыпанет тебе в кофе соли, двадцатилетняя девочка устроит скандал со слезами и соплями. Решать тебе, но подумай, готов ли ты к этому. К истерикам, к претензиям, к обвинениям и, в том числе, возможно, к тому, что ты можешь эту девочку сломать нравственно. И самое главное — оно тебе надо?

— Кабы я знал, — снова вздохнул я.

— Надо знать, — в голосе Зимина скрежетнула сталь. — Ты всегда и все обязан знать, уж коли что-то делаешь. Ты должен знать, зачем и почему выбрал именно этот путь, а не какой-то другой. Иначе ты заранее обречен на поражение. И это касается не только женщин, это касается всех областей жизни человеческой.

Я промолчал. Зимин внезапно улыбнулся:

— Молчишь? Молодец. Значит, ты меня услышал, и это хорошо. Так вот, что до Вежлевой. В ресторане, когда беседовать будете, ты между делом скажи ей, что, вероятнее всего, грядет большая межклановая битва. И очень может быть, что в этом будет участвовать клан «Двойные щиты».

— Я про такой и не слыхал, — заморгал я.

— Мало кто про него слыхал. Это, дружище, уникальный клан. Игроки-наемники, работающие только по заказу клан-лидеров и берущие за это большие деньги.

— Господи, чего только в «Файролле» нет, — в очередной раз вздохнул я.

Зимин скривился:

— Меня это тоже начинает беспокоить. В «Файролле» уже столько народу, что мы за всем следить не успеваем. Вон, «Любимцы судьбы» так быстро слились, что даже мы чуть это не проморгали. Сейчас вот спешно наращиваем аппарат администрации, а то запросто может начаться хаос. Так ты понял, что надо сказать?

— Так точно, шеф. Потом, вечером, доложить?

— Если ты не совсем дурак, доложишь утром, — ехидно подмигнул мне Зимин.

Я пожал ему руку и пошел к двери. Уже взявшись за ручку, я хлопнул себя по лбу рукой и повернулся к Зимину:

— Вот! Еще что спросить хотел. А сочтет ли программа жульничеством, ну, таким, которое к усложнению квеста ведет, если я нанятого мной за деньги непися из моей роты попрошу перенести меня порталом в местность, близкую к храму. Я же ему плачу, то есть нанимаю, причем не просто как транспорт, а для игрового процесса. С игроком — понятно, явно не пройдет, но непись не игрок.

Зимин почесал затылок, снял трубку и набрал номер:

— Слушай, тут наш любимец интересный вопрос задал. Киф, повтори все для него.

Зимин включил селектор, и я повторил свой вопрос. Было слышно, что Валяев шмыгает носом и кряхтит.

— Нет, — наконец сказал он. — Почти сто процентов, что не сочтет. Это явно линейный игровой процесс, и определяет это тот фактор, что он не просто так непись, торговец или квестодатель какой, а твой соратник, которого ты нанимаешь. Ты мне отзвонись потом, как квест пройдешь, мало ли, вдруг я пропущу его прохождение, а тема интересная.