Ведётся следствие - Кира Измайлова

— Ы-иот! — рассердился хозяин. — П'осто п'икусий ызык…

В итоге из малоразборчивой речи Сверло-Коптищева удалось установить, что он действительно перегнулся внутрь рояля, проверить, правильно ли натянуты замененные струны, и локтем умудрился задеть подпорку. Тяжеленная крышка рухнула ему на спину, лбом он впечатался в корпус рояля, прикусил язык и потерял сознание.

— Ынст'умент, ынст'умент цел? — допытывался он.

— Цел, цел, — ответил доктор, оставивший фельдшеру честь заниматься ребрами Сверло-Коптищева. — Не беспокойтесь, барсучий жир творит чудеса…

— Ну что? — подошел к нему Бессмертных. — История вроде бы не вызывает подозрений. Как характер повреждений, соответствует изложенному?

— Более чем, — кивнул тот. — Несчастный случай.

— Но, — широко улыбнулся Руперт, — благодаря этому несчастью мы до конца поездки сможем наслаждаться тишиной…

— Я ему еще и постельный режим рекомендую, — ответил такой же улыбкой доктор, но тут же отвлекся. — Любезные, вы что, собираетесь тащить господина Сверло-Коптищева на руках? Чтобы еще раз его уронить? Чтобы он еще что-нибудь себе сломал?

— Ы-ы-ы! — поддержал тот.

— Но… нельзя же оставить его тут, — произнес проводник.

— Я думаю, поручик Вит-Тяй не откажет, если мы попросим парочку его подчиненных оказать небольшую услугу несчастному, — сказал Бессмертных. — Я сам с ним поговорю, а пока оставьте беднягу в покое. Кажется, я слышал, что киносеанс сегодня отменили?

— Да, в знак траура по господину Свищевски и из уважения к горю госпожи Кисленьких, — ответил проводник.

— Ну так пусть пострадавший полежит здесь, — произнес следователь, — пока поручик не пришлет гвардейцев.

— Может быть, хотя бы до дивана… — заикнулся камердинер.

— Ему сейчас полезно лежать на жестком, — хмыкнул доктор. — Только пледом его накройте, что ли… Руперт, идемте?

— Да, идем. А вы, — повернулся тот к проводнику, — проследите, чтобы господина Сверло-Коптищева не беспокоили.

— Конечно!.. Разумеется!.. Мы так признательны, господин Бессмертных, господин Немертвых!..

Следователь вышел из салона, дождался доктора, и оба неспешно отправились один в свое купе, другой — к поручику Вит-Тяю…

…Обед между тем завершился. Выходя из ресторана, Пол Топорны неожиданно наткнулся на непреодолимую преграду — двух неопределенного возраста дам в моднейших платьях. В какую бы сторону он ни шагнул, они неизменно двигались туда же. В итоге Пол остановился и стал ждать, пока дамы его обойдут, но они отчего-то не торопились.

— Служите оккупантам, как и ваш отец? — произнесла одна.

— Простите, сударыня… — недоуменно произнес Пол.

— Кларисса Полненьких, — улыбнулась сухопарая дама и прикрылась веером.

— Мелисса Приятненьких, — еще более сладко улыбнулась вторая, пышненькая, и взмахнула ресницами.

— Весьма рад знакомству, — произнес воспитанный Топорны и приложился к дамским ручкам.

— И как же вас назвали, молодой человек? — спросила сухопарая дама.

— Пол. Пол Топорны, — отрекомендовался тот.

— Старинная фамилия… — проговорила Мелисса. — И как мог ваш батюшка пасть так низко!

— Угождать оккупантам! — грозно сказала вторая.

— И ведь он даже выслужил право добавить гордую букву «х» к фамилии… — произнесла полная дама, но поймала взгляд товарки и вовремя поправилась: — Чтобы уж полностью походить на так называемых каролевских дворян!

— Но так этим правом и не воспользовался… — прошипела ее подруга. Судя по тому, как гневно тряслись ее локоны, именно этот поступок старшего Топорны вызывал у нее наибольшее негодование.

Пол тактично промолчал.

— Вы просто обязаны нам помочь! — сказала Кларисса и взяла дело в свои руки. — Вы ведь согласитесь пройти с нами в салон? Право, дело действительно деликатное, говорить здесь… ах, я очень вас прошу!

И она цепко взяла Топорны под руку.

— Нам просто не к кому больше обратиться, — проговорила Мелисса. — Ради нашей страдающей родины, ради наших предков… Вы последняя наша надежда!

Топорны молча пожал плечами и проследовал в салон под конвоем двух дам. Заняться ему все равно было нечем, а отказывать даме в беде он почитал недостойным рыцаря.

Кларисса покосилась на Мелиссу и улыбнулась краешком губ. Та насупилась, не имея возможности прицепиться к офицеру. Госпожа Полненьких открыла счёт…

Им пришлось немного обождать: гвардейцы под руководством доктора как раз выносили стонущего господина Сверло-Коптищева, и в коридоре оказалось не так-то просто разойтись.

— Пол? — удивился Теодор, встретив того в престранной компании. — Вижу, вы даром времени не теряете! Но что скажет Элиза…

— Хм, — сказал Топорны, у которого чувство юмора, как многим казалось, и небеспричинно, отсутствовало в принципе. — Теодор, на два слова.

— Слушаю?

Топорны отвел доктора на несколько шагов — дамы напряглись и вытянули шеи, пытаясь расслышать, о чем пойдет речь, — склонился почти к самому его уху и произнес тихо, но отчетливо:

— Теодор, могу я доверить вам нечто ценное?

— По-моему, с защитой собственной жизни вы и сами превосходно справитесь, — заметил тот негромко.

— Я говорю о дипломате, — пояснил Топорны. — Видите ли…

— Вижу, — доктор искоса взглянул на переминающихся с ноги на ногу от нетерпения дам. — Опасаетесь, что их целью могут стать бланки приговоров?

— Именно. Оставлять их в купе…

— Н-да, как мы имели уже случай убедиться, купе очень легко открыть… — протянул Немертвых. — Я к вашим услугам, Пол. Можете быть уверены, я глаз не спущу с вашего дипломата.

— Буду премного обязан, Теодор.

Черный дипломат перешел из рук в руки, и доктор отправился восвояси, Топорны же снова оказался в хватких лапках странных дам.

— У нас произошла страшная трагедия… — проговорила Кларисса, когда они с товаркой устроились по обе стороны от Пола на кушетке.

— Это случилось давно, во времена нашествия варваров, — добавила Мелисса. — Когда ваш отец переметнулся к оккупантам… предатель!

— И все это время мы не находим себе места, — всхлипнула госпожа Полненьких и приложила к сухим глазам кружевной платочек. Искоса взглянув на офицера, она констатировала, что тот слушает их с совершенно непроницаемым выражением лица.

Нашествие варваров действительно имело место. Разведка (и генеральный штаб в особенности) одного маленького, но гордого княжества уже давно пыталось привить соседям высокие моральные принципы, игнорируя неписаные правила игры и здравый смысл.